Мне нужно было работать и готовиться к балу. В конце концов, кроме наряда, надо еще уметь себя вести соответственно. Так что после работы приходилось учиться бальным танцам девятнадцатого века. А Лоранду – учить, наряжать и обеспечивать успокаивающий фантастический секс.

Даже Айвард был занят – принялся регулярно бегать на свидания. Зато князь, как и обещал, выделил несколько часов на прогулку по неизвестному мне Питеру.

Тишь да гладь, одним словом. Если бы не одно «но» – личность архонта меня сильно заинтересовала. Настолько, что я все оставшиеся ночи спала и видела, как хожу по городу и принюхиваюсь, попутно подъедая дикарей по подворотням.

– Надо же… – Я взяла бокал с подноса у проходящего мимо официанта, отпила глоток шампанского и облизнулась. Это что, какие-то особые вампирские запасы столетней давности и миллионной цены? Вкус изумительный. – Я думала, он еще тогда слинял из Питера с концами.

– Ты о ком, золотко? – Лоранд с интересом вгляделся в толпу гостей, а потом вопросительно посмотрел на меня.

Воскресенский зал Михайловского замка как нельзя кстати подходил для бала вампиров. Насколько я помнила из рассказов экскурсоводов, по назначению его использовали только раз, в честь переезда сюда Павла Первого с семейством.

Тогда был бал-маскарад. Потом в этом зале выставили гроб с телом убитого императора. И балов больше не устраивали. Официально, во всяком случае… в смысле для людей.

А чудовища, если верить князю, взяли за обыкновение веселиться здесь еще в присутствии гроба. Так с тех пор и повелось.

Ну, в целом ничего неприличного вампиры не делали. Пока во всяком случае. Оргий не устраивали, кровищу литрами не хлестали, жертв не резали… Я вообще поражаюсь тому, что кровососы так любят и ценят хорошее вино. Необязательно красное.

– Видишь вон того ацтекского воина?

Лоранд проследил за моим взглядом и потом облегченно улыбнулся:

– А! Ты о Куолли? Он приезжает в Петербург раз в пять лет, исключительно ради бала древних. С чего ты решила, что он должен был слинять?

– С того, что он единственный, кто не дрался за меня, когда мы были на приеме у Игоря. – Я продолжала пристально рассматривать индейца с натурально ацтекским именем и вежливо кивнула, когда он заметил мой интерес.

Индеец не менее вежливо кивнул в ответ и почти мгновенно скрылся в толпе. Я пожала плечами:

– Он вообще сбежал раньше нас. А до этого смотрел на меня так, будто обнаружил змею у себя под подушкой и страшно удивился. С упором на слово «страшно».

– Конечно, золотко, ты же страшное зло во плоти, – вроде бы пошутил Лоранд. – Но мы все равно тебя любим, правда, Айвард?

Младший из вампиров, прогуливающийся по залу на вольном выпасе, неожиданно возник подле нас вместе с еще одним молодым красавцем. Черты лица у того были европейские, а вот кожа смуглая, почти как горький шоколад.

– Не ожидал встретить тебя здесь, – с едва заметной картавостью произнес незнакомец, обращаясь к Лоранду.

Меня он демонстративно проигнорировал. Только тонкие ноздри пару раз вздрогнули и в глазах мелькнуло что-то странное, темное и жадное. Такое, что заставило меня мгновенно сделать охотничью стойку. Еда! Оу… чего?! Мама дорогая…

– Я древний, в Петербурге, так почему же ты не ожидал этой встречи, Себастьян? – улыбнулся ему Лоранд. Своей третьей улыбкой, той, которая совсем не милая, и даже не вежливо предупреждающая, а угрожающая. Демонстрация клыков перед броском.

– До меня дошли слухи, что тобой заинтересовался юстициарий, – с очень уж явным безразличием произнес мужчина. – Тебя обвиняют сразу в нескольких нарушениях законов темного сообщества, включая убийство собратьев. И улик столько, что в этот раз ты точно не отвертишься! – устав изображать равнодушие, вампир злорадно ухмыльнулся.

Я сжала кулаки покрепче и отступила на полшага за спину Лоранда. Дико чесались кончики пальцев, и я с ужасом ждала, что из них сейчас вылезут когти. А если не вылезут, я просто почешу пальчики об эту смазливую рожу, пока она не слезет, как маска, обнажая кости черепа и кровавые сухожилия. Ой… Для простой злости на наглого сплетника как-то уж слишком!

Вот, казалось бы, сколько я знаю блондина? Чуть больше недели. Чужой мужик пришел и сломал мне жизнь. Из-за него я то про помойки сны смотрю, то на разумных существ кидаюсь. Ладно, пока еще не кидаюсь, но уже хочу!

И сам он вряд ли проникся ко мне слишком нежными чувствами. Не более чем к источнику хороших стейков. Точнее, как к плодоносящей яблоне, которую надо вовремя поливать, обрезать и вообще ухаживать. Тогда она выдаст молодильных яблочек, и всем станет хорошо.

Так вот. С чего бы мне так переживать из-за Лоранда? Почему любая попытка намекнуть на то, что кто-то собирается его убить, будит во мне зверя? Да еще такого страшного?

Кажется, вампиры вокруг меня что-то почувствовали. Даже те, кто не участвовал в беседе, напряглись. Показалось, что еще миг, и все дружно оскалятся безо всякой маскировки.

Это отрезвило. Полностью спрятавшись за Лоранда, я стала дышать на счет. Известная методика, но полностью успокоиться у меня никогда не получалось. Просто хоть какое-то занятие, чтобы отвлечься.

Разрядил обстановку жалобный вскрик, раздавшийся неподалеку. Кроме меня, на этот звук никто даже не обернулся, зато шоколадный Себастьян улыбнулся еще противнее:

– Хорошо, что остались еще те, кто чтут древние традиции, а не балуют свой источник. У твоего, как всегда, ни страха, ни покорности во взгляде!

Чего ему надо в моем взгляде?! Так, Саша, спокойнее. Спокойнее. Нельзя жрать его на глазах у всех… тьфу. И потом нельзя. Если все недруги Лоранда начнут пропадать по ночам, у моего вампира будет еще больше неприятностей. Так что, пока не сожру главных, этого трогать нельзя.

Да мать же!.. Яхонтовая…

Я быстро отвернулась. А то шоколад недогрызенный еще что-нибудь в моих глазах не разглядит.

И как раз успела заметить в толпе заплаканную девушку с отчетливым красным отпечатком ладони на щеке. Это на нее намекал огрызок? Вот гад!

Мужчина, который ударил женщину, для меня перестает существовать как разумное существо. Даже если он вампир и чудовище. Точнее, с вампира спрос строже – он же, тварь, сильнее человека в десятки раз! А девушка с отпечатком – человек.

– Может, все дело в том, что мои источники слушаются безо всякого насилия? – с ехидством поинтересовался Лоранд, мягко беря меня за руку и незаметно поглаживая пальцы. О, даже когтевой зуд сразу прошел. Полезный блондин, хороший блондин. Кто тронет – на части порву!

– Дрессируешь с помощью лакомств? – присоединился к разговору еще один вампирский красавец. Но этот своего интереса ко мне не скрывал, оглядел с ног до головы и демонстративно облизнулся. – Аква Вита я бы тоже берег.

Я на него старалась не смотреть. Подумаешь, еще один белобрысый, мне одного хватает. Хватает же?

– И метка у нее такая необычная… как интересно!

Ну вот, началось. Теперь и выясним, помогло ли то, что Лоранд придумал, когда окончательно задолбался меня кусать.

Вообще-то, я предпочла бы хомячка. Даже присмотрела одного в зоомагазине, толстенького и флегматичного.

Но Лоранд категорически отказался кусать волосатого грызуна. Тоже мне, разборчивый какой. А будить от спячки несчастную змею и тащить ее за хвост из-под пенька – это ему нормально?

Хотя он сам никого не искал, не будил и не тащил. Зато Айвард после охотничьей экспедиции еще полтора дня плевался и бухтел. Я на его месте тоже возмущалась бы – не вампирское это дело, таскаться в дребеня по уши в болотной тине!

Ужика он добыл махонького, чуть длиннее ладони. Такого и искал, потому что в зоомагазинах продавались только откормленные змеюки минимум полметра в длину. А насчет этого малыша я даже засомневалась – что тут кусать?! У Лоранда клык толще его хвостика.