— Пираты охотятся за их кровью, — произнесла жёстко. — Но ты сказала, что их волнует и ещё что-то. Что именно?

Шарлотта печально посмотрела на мужчину в «аквариуме», что стоял по центру, руки по швам и внимательно глядел на нас, но совершенно не шевелился, не издавал никаких звуков. Ни рычания, ни шипения, ни-че-го. Казалось, он даже не дышал.

— Их кожа, Агата.

— Кожа? — вскинула я брови.

— Угу. Кожа ганимедцев, пропитанная раствором из мономеров становится сверхпрочной. Кевлар по сравнению с этим… биополотном просто смех. Их кожа, синтезируемая в таком растворе способна выдержать и уберечь от взрыва мощной гранаты. И даже лазерная пушка не способна сразу пробить. Представляешь?

У меня непроизвольно дёрнулась щека, и я резко выдохнула.

— Вот же твари.

— И я о том же, Агата. Наша миссия не только изучить ганимедцев, но и защитить их. А ещё дать им знания.

Я вздохнула и прошептала:

— Земляне взяли на себя огромную ответственность. Не заигрались бы в богов.

Она похлопала меня по плечу и со смешком проговорила:

— Поверь, подобного не случится. У нас на такой случай всегда есть Загорский. Он умеет спускать с небес на землю. Причём ему неважно, кому хамить. Он всех людей считает придурками. А если и встречаются индивиды, которых он уважает, то говорит, что это исключения, подтверждающие правило.

Я тихо рассмеялась.

— Скоро я узнаю, в какую категорию он меня включит. Но что-то интуиция подсказывает, он уже считает меня идиоткой.

Шарлотта издала весёлый, но тихий смешок, а потом сжала мою руку и зашептала:

— О! Агата, парни сейчас их кормить будут.

— Ты говорила, что это очень необычное зрелище.

— То как они питаются – крайне любопытное явление. Ты будешь впечатлена, обещаю, — с предвкушением произнесла Шарлотта.

В «аквариумах» с потолка вдруг выдвинулись небольшие «таблетки» с перфорацией, похожие на пожарную сигнализацию. Их было штук двадцать. Может и больше.

И я увидела...

Зрелище восхищало и завораживало.

Мелкая водяная пыль заполнила помещение с ганимедцем.

Я глядела на этого уникального мужчину.

Он закрыл глаза, и всё его тело начало мягко светиться.

Сияние было прекрасным. Я будто увидела его ауру! Серебро пульсировало и набирало яркость. Вся пыль меняла траекторию и вбиралась его сиянием.

Татуировки на ладонях сильнее засветились.

— Мы опрыскиваем их специальным питательным концентратом. Разработали его, сделав биохимический анализ атмосферы Ганимеда, — прошептала Шарлотта. — Красиво, правда?

— Невероятно. Просто дух захватывает.

— Да. Те, кто были на Ганимеде, говорят, что когда они обедают все вместе, то это вообще космос. Женщины, мужчины, дети, представляешь, все вот так замирают и начинают сиять.

— Хотела бы увидеть своими глазами…

— Кто знает, а вдруг Загорский возьмёт тебя на звёздный флот… — задумчиво пробормотала Шарлотта.

И я поняла, что теперь у меня появилась ещё одна мечта и цель в жизни – побывать на Ганимеде и увидеть новый мир своими глазами. И обязательно внести свой вклад для защиты этих невероятных существ. И не позволить пиратам уничтожать их.

* * *

Шарлотта провела меня и по отсекам, где были представлены образцы флоры, фауны с Ганимеда.

— Изучение местной флоры — бесценный опыт, — с фанатичным блеском в глазах сказал истинный ботаник, обожающий своё дело.

— Вот вам пример. Это крупное растение, которое мы назвали лотос каменный ганимедский, потому что внешне он похож на земной лотос, правда цветы размерами побольше будут, и растёт не в воде, а среди скал! И стебель у него короткий, практически и нет его – корни, короткий толстый стебелёк и сразу огромный цветок.

Действительно, в искусственной воссозданной каменистой среде распустились разных оттенков – розовые, белые, голубые и жёлтые цветы. Они на самом деле походили на цветы лотоса.

— Этот цветок используется у жителей Ганимеда для изготовления одежды. Лепестки цветков необычно крепкие, разнообразны в цветовых оттенках и при этом имеют структуру, близкую к нашему шёлку. Представляете? Сшивать их очень просто, они не расползаются, и не рвутся. А из корней ганимедцы делают верёвки. Причём крепкие.

— Как же здорово, — искренне восхитилась я.

— Да. А вот ещё тут посмотрите…

Это был настоящий сад. Потрясающий. Невообразимо прекрасный.

— А вот тут у нас грибы. Наверное.

— Наверное? — рассмеялась я. — Почему они в отдельном закрытом отсеке?

— Ха! Мы ждём прибытия микологов, милая Агата. Через неделю к нам отправят пару учёных. Это те, кто грибы изучает, если вы не в курсе, — пояснил учёный, глядя на меня немигающим взглядом. — Грибы с Ганимеда какие-то странные. Фелинологи говорят, что это и не грибы, а какой-то отдельный вид полуразумной жизни. Мы ещё не поняли, не пришли к единому решению, что или кто это. Нужно мнение других экспертов. Потому образцы содержим в закрытом помещении.

— Оу. А можно узнать подробности? — заинтересовалась я. — Какая причина, по которой вы решили, что эти грибы – полуразумный вид жизни?

— Агата, давай пить кровь бедолаги ботаника ты будешь после, — рассмеялась Шарлотта. — У нас ещё не всё просмотрено.

Вздохнула и согласилась с ней.

— Животный мир у нас небольшой. Невозможно и небезопасно содержать на МКС диких животных, — пояснила Шар и мы вошли в следующий отсек станции.

— Здесь только мелкие и самые безопасные виды, — рассказывала она. — Те, кого не удалось спасти из лап пиратов, и кто погиб, из этих животных сделали чучела.

— Погоди… Это же почти страус! — воскликнула я и ткнула пальцем на двухметровое чучело существа, напоминающее одновременно страуса, динозавра и попугая.

Шарлотта подавилась воздухом, потом весело загоготала, всхлипнула и сквозь смех сказала:

— Агата, сама ты почти страус. Это орнитомимозавр, что значит, птицеподобный.

— У меня другая специальность, — напомнила девушке. — Я хирург, а не зоолог и не палеонтолог.

Она фыркнула и сказала:

— Между прочим, эта «птичка» страшная зверюга. Плотоядная. Жутко свирепая и злая. У неё на Ганимеде вообще нет врагов. Никто на неё не охотится из других хищников. Только ганимедцы и то стараются не убивать. Ещё пираты, чтоб им чёрная дыра в зад залетела. Но я не об этом. Своим клювом орнитомимозавр бьёт жертву по черепушке, и голова раскалывается как арбуз. Жертва моментально дохнет, а следом прибегает семья этой «чудесной птички» и они съедают свой обед. Даже костей не оставляют. От него не убежать, скорость развивает до ста километров в час. Глаза видишь, какие?

— Огромные.

— Вот да. У него три зрачка на каждый глаз и «птичка» имеет обзор на все триста шестьдесят градусов. Плюс зрение острейшее, видит прекрасно и днём, и ночью. Такие дела.

Обалдеть.

— Жаль, эта «волшебная птица» пиратам головы не пробила, — вздохнула я.

— Ха! Некоторые пали её жертвой, — злорадно улыбнулась Шар.

— А Ганимедцы зачем охотятся на этих орни… дальше не выговорю.

— Из-за перьев. У них кончик пера, очин, толстый, острый, крепкий и самое главное ядовитый. Правда, не смертельно ядовитый. Ганимедцы делают из него метательное оружие, ножи, — пояснила Шар и подвела меня к столу-витрине. На сенсорном меню выбрала «Открыть» и тёмная столешница стала прозрачной и разблокировалась.

Шар осторожно открыла витрину и взяла один из ножей.

— Представляешь, ядовитая кромка не тупится, и отравляющие свойства никуда не исчезают. Ганимедцы этим ножом не убивают, а наносят раны диким животным или своим недругам. Яд мгновенно парализует на некоторое время, и пока враг не может двигаться, они уносят ноги. Круто, правда? — проговорила она.

— Потрясающе. Это же находка для любого охотника, — произнесла я, поглаживая костяной нож. Точнее, я бы назвала его кортиком.

Шар кивнула и убрала оружие обратно.

Потом я увидела уже живых зверей и птиц. В основном это были мелкие зверьки – грызуны, ящерицы, нелетающие птицы, напоминающие земных пингвинов. И все в отличие от чучела «страуса» были настоящие милашки.