Маша. Прекрати.

Толя. Я выброшу.

Маша. Прекрати. Даже не думай.

Толя выпрямляется. Маша тщательно втирает окурок в асфальт носком ботинка.

Завтра подъезжай к десяти. Раньше не надо.

Толя. Хорошо.

Короткая пауза, во время которой Маша снова начинает разглядывать свои пальцы.

Маша. Он такой маленький стал. Какой-то совсем крошечный. И такой спокойный-спокойный.

Толя. Маша.

Маша. Да нет, все хорошо. Я думаю, хватит тебя и Антона, никого больше звать не будем. Он теперь очень легкий. И молчит.

Толя. Маша.

Маша (смеется). Да все хорошо. Все хорошо. Вдвоем погрузите. Если что, то мы с тетей Олей поможем.

Толя. Маша. Ты слышишь меня?

Маша. Прекрасно слышу.

Толя. Давай к нам поедем.

Маша. Да нет, зачем. Я домой поеду. К нам. К себе.

Толя. Маша.

Маша. К нам. Слушай, ну это наваждение какое-то. Хоть ты отруби их.

Толя берет ладони Маши в свои, но Маша резко выдергивает их из рук Толи и прячет в карманы.

Не надо. Просто не надо. (Очень короткая пауза.) Такое ощущение, что у нас вообще нет никакого транспорта в городе. Пошли пешком?

Толя кивает. Маша отворачивается от него и быстро идет от остановки. Толя наклоняется, ногтем выковыривает из асфальта раздавленный окурок, бросает его в урну и идет за Машей.

Толя в больничной палате. На одной из коек – седой, совершенно высохший Дедок, на второй – маленький, но задорный темноволосый Мужичок с усами. На одной из тумбочек стоит переносной телевизор с телескопической антенной. Толя подходит к Дедку, тот смотрит рассеянно, голова его мелко трясется.

Толя (Дедку). Простите, дядя Вася – это вы?

Дедок (плаксиво). Чего?

Толя (громче). Дядя Вася – не вы?

Дедок. Да что ты хочешь?

Усатый Мужичок привстает на постели.

Мужичок. Не трогай ты его, у него крыша протекает. Я дядя Вася.

Толя поворачивается к Мужичку, смотрит на него внимательно, после подходит к нему.

Толя. Дядя Вася, я от Ольги Михайловны, за телевизором. (Выуживает из кармана телефон.) Я сейчас наберу ей, она подтвердит.

Мужичок. Анатолий, что ли?

Толя. Да. (Набирает номер.)

Мужичок. Да не надо никого беспокоить! Спрячь.

Толя (с сомнением убирая телефон). Договоренность была.

Мужичок. Ты садись лучше. Вон стул возьми, мне на тебя неудобно снизу смотреть.

Толя берет стул, садится напротив Мужичка. Мужичок протягивает ему ладонь, Толя пожимает ее.

Мужичок. Привет, значит.

Толя. Здравствуйте.

Мужичок. Хорош уже выкать. Я не дед еще.

Дедок (плаксиво). Какой дед?

Мужичок (Дедку). Да стихни ты! (Толе.) Слушай, так надоел, да? Два дня здесь всего, а уже все нервы вынул.

Толя. Давайте я все-таки позвоню Ольге Михайловне.

Мужичок. Ты слушай сюда. Там, в общем, беда какая-то с изображением, но это так сразу было. Это чтоб никаких претензий.

Толя. Ерунда это.

Мужичок. Его никто не трогал, я смотрел, чтобы не трогали.

Толя (машет рукой). Да забудьте вы.

Дедок. Кто забыл?

Мужичок. Стихни, я сказал!

Толя вынимает из кармана сигареты и спички.

Ты курить тут собрался, что ли?

Толя (спохватываясь и рассовывая по карманам то, что достал). Ох! Извините.

Мужичок. Я-то что, по мне, так курил бы. Только тут дымоуловители на потолке.

Толя. Задумался.

Мужичок. Я понимаю. Когда хоронить будут?

Толя. Послезавтра. Завтра забираем из морга.

Короткая пауза, во время которой Мужичок приглаживает усы, а Дедок начинает плакать.

Дедок. Зачем хоронить? Я не умер же. Я же не умер. Зачем хоронить, не надо хоронить!

Мужичок. Никто никого не хоронит, замолчи, я тебя прошу! (Толе) И так – целый день. И ночью спать не дает, плачет без конца. Худой как спичка, откуда силы берутся только?

Толя (встает). Вы извините, я пойду все-таки. (Подходит к телевизору.) К нему пульт был?

Мужичок. Да, он в тумбочке лежит. Для деда бы пульт какой придумали, звук уменьшить. Голова уже болит от криков.

Толя (открывает тумбочку, находит пульт, кладет в карман). А он без коробки был?

Мужичок. Без коробки. По крайней мере, я никакой коробки не видел. Я тут давно лежу, еще до Максима. Сначала его привезли, потом телевизор. Только он не смотрел. Его-то и включали пару раз. Я бы, может, и посмотрел, но к чему человека беспокоить?

Толя берет телевизор поудобнее.

Дедок. Зачем воруешь? Не воруй!

Мужичок. Дед, я бы тебя сейчас точно приложил головой об стену, так ты мне все нутро проел.

Дедок (чуть спокойнее). Воровать нехорошо. Посадят. Или в дурдом сдадут.

Мужичок (Дедку). Тебя уже сдали, не беспокойся.

Толя (идет с телевизором к выходу из палаты). До свидания.

Мужичок. Нет уж, лучше прощай. Нам стобой видеться не обязательно, особенно здесь.

Толя (Дедку). Извините.

Дедок. Тебя Бог извинять будет, скотина. Вор!

Пауза, во время которой Мужичок швыряет тапку в Дедка. Дедок прячется под одеялом. Мужичок, тяжело дыша, откидывается на постель. Толя с трудом протискивается в узкую дверь палаты, стараясь не уронить телевизор.

Мужичок. Он тебе кто был? Родственник?

Толя. Друг.

Мужичок. Прости, Толя. Я ничего не видел. Я спал. Просыпаюсь утром, а его…

Дедок (грозно). Тебя Бог простит!

Мужичок. Сдохни ты уже наконец!

Толя выходит. Мужичок лежит с закрытыми глазами и тяжело дышит.

Дедок (прячась под одеялом, бормочет). Бог простит… Бог простит… Он как раз простит, а я не прощу. Бог простит…

Антон и Толя сидят на скамейке на берегу озера. Антон кутается в теплую жилетку с капюшоном, рядом с ним на скамейке – бутылка пива. Толя курит. Истошно, на разрыв орут чайки.

Антон. Я однажды решил покончить с собой.

Толя. Ты правда хочешь поговорить об этом?

Антон. Да нет, я тебе просто рассказываю.

Толя. А.

Антон. Ноя трус. Я самый настоящий трус с большой буквы «тэ».

Короткая пауза, во время которой Антон делает глоток из бутылки.

Мне жутко страшно было вешаться или бросаться из окна, например. То же самое и в метро. Очень боли боюсь. Боюсь, что умру не сразу и буду долго мучиться.

Толя. Ну, немножко потерпеть – и все.

Антон. Смеешься, что ли? Я как представлю себе уровень этой боли, так и… (Машет рукой.)

Толя. Нервная система просто выключится. Ничего не будешь чувствовать.

Антон. Да? Ну, не знаю. А вдруг не выключится? Я точно не знаю, поэтому не могу быть уверен на все сто.

Толя. Ладно, все это лирика.

Антон. Окей, не буду размазывать. Я придумал умереть от переохлаждения.

Толя. Очень интересно.

Антон. Да, безумно. И, главное, проще некуда. Я просто залез в озеро, прямо в одежде, сел на дно – так, чтобы по шею воды было – и остался сидеть.