— Почему я должен тебе верить?

— Потому что здесь мои дети, — она указала взглядом за спины вагрийцев. — Я вам их доверила, и я безгранично благодарная вам за то, что вы дали им убежище. Они — самое ценное, что я имею. Я бы ни за что не обрекла их на смерть. И потому ни за что не обрекла бы на смерть вас.

Альвара прекрасно понимала, что сейчас буквально собственноручно сдала этим диким людям своих детей в плен. Но иного выбора она не видела.

Акэнте оглянулся и посмотрел на детей, на миг призадумался, но идея ему явно не нравилась. А затем он будто ушел в себя, а следом и все остальные вагрийцы. Их лица были напряжены, задумчивы, Альвару это насторожило, но Круэтта ей шепнула:

— Они так общаются, мам.

— Вернись к братьям и никогда их больше не бросай, — строго отчитала Альвара дочь.

Круэтта обиженно фыркнула и перенеслась через пространство.

Акэнте же, наконец, вышел из забытья и ответил:

— Мы согласны, но есть одно условие.

Альвара мысленно приготовилась к плохому.

— Твои дети останутся здесь до тех пор, пока не перенесется последний вагриец. А еще, — Акэнте помешкал и, смакуя каждое слово, протянул: — Твои дети будут привязаны жизненной энергией к троим нашим детям. Умрет наше дитя, умрет и твое.

— Нет, — нехорошо усмехнулась Альвара. — Этого не будет.

— Значит не будет и артефакта, — развел руками Акэнте и выжидающе уставился на Альвару.

Королева покосилась на Вулка, в ответ тот лишь злее сжал челюсти и тихо произнес:

— Мы все еще можем их перебить.

— Ничего не выйдет, — видимо, прочитав по губам, усмехнулся Акэнте. — Вы на нашей территории, и даже ваш дракон не поможет.

И только он это сказал, как из чащи вышел огромны огненный тигр, он лениво зевнул, потянулся и, прошагав до Акэенте, покорно сел рядом, окинув плотоядным взглядом Альвару и Вулка, а после снова зевнул и воспламенился.

— Этот обряд привязки работает в обе стороны, — сощурила Альвара глаза. — Умрут мои дети, погибнут и ваши.

— Верно, и потому это честная сделка. Мы будем охранять твоих детей, как своих. А как только воцарится мир, и ты исполнишь все свои обещания, мы развяжем энергии.

— Без источника вы лишитесь своих сил, — резонно подметила Альвара.

— Вы тоже лишитесь возможности использовать и пространственную магию, и магию стихий, как только проснется Фассет и столп исчезнет. Но магия энергий мироздания прерогатива Манушермы.

Альвара бросила короткий, тоскливый взгляд на детей. Мальчишки тут же стушевались и состроили скорбные лица, Круэтта же вскинула подбородок и горделиво выпятила грудь вперед.

— Хорошо, я согласна, — скрепя сердце, нехотя согласилась Альвара.

Акэнте кивнул и открыл пространственный проход. Вагры неспешно начали покидать деревню, а старейшина тем временем начал обряд привязки жизненной энергии вагрийских детей к принцам и принцессе Макридии.

Юго-западная граница Виреборна

Здесь в бессознательном, сложно было определить ход времени. Это меня беспокоило. Ведь с тех пор, как Шарган лишил меня доступу к ощущениям, могло пройти несколько минут, а могла пройти уже и целая вечность. Возможно, война уже и вовсе проиграна… Эти мысли я гнал прочь.

Теперь я знал слабые места Шаргана и ждал момента, когда он потеряет бдительность. И такой момент мне удалось подловить. Я почувствовал его возбуждение и ликование. Эти чувства были приглушенными, далекими, но я вцепился в них и концентрировался до тех пор, пока они не стали явственнее. И на этих чувствах, будто на гребне волны, я выплыл наружу. Услышал демонический рев, разносившийся ото всюду, увидел армию монстров: голодную, копошащуюся внизу, рвущуюся в бой. И этой армии не было ни конца, ни края.

Я узнал эти места. Вдалеке виднелся город, статуя Туртуса величественно возвышалась над масскарским дворцом. А еще дальше, почти на горизонте виднелись зеленые луга и аккуратные крыши Аргаза.

Я все пытался увидеть нашу армию, хотя бы приблизительно сравнить наши шансы, но впереди лишь поля и леса. Неужели все закончилось? Или наши отступили? Хотя, учитывая перевес сил, это самое разумное решение: отступить.

Шарган так был поглощен созерцанием своего войска, что не заметил моего появления. Я попытался призвать к грани защиты, но магия не отозвалась. Нет, контроль над телом мне с помощью магии вернуть не удастся. Самому мне здесь не справиться. По сути я сейчас в том же положении, что и те, кого захватили Неспящие. Вот только мой демон — в сотни, а то и в тысячи раз сильнее. И энергия его души настоящая, в отличие от искусственной энергии Неспящих. Оставалась надежда, что адаманты и Виракэс все же сумеют пробудить Фассета. Нет, они просто обязаны это сделать, другого выбора у нас нет.

Изумрудное море, у божественного столпа Фассета.

Ветробег рассекал волны со стремительной силой. Впереди уже виднелся величественный столп света, расходящийся кверху небесным щитом. Каждый из адамантов чувствовал силу бога. Каждый грелся в ней, подпитывался, утопал.

— Достаточно, дальше нельзя! — воскликнула Угалия. — Еще ближе и божественная энергия причинит нам вред.

Барбаг и Дорминг, гнавший ветробег, вмиг свернули грани.

— Теперь нам нужно ждать дракона? — спросила Вимиль, взглянув раскосыми светлыми глазами на Альвару.

Альвара кивнула принцессе королевства Элюс, взглянула на ее отца Барбага — сурового и могучего телом старого адаманта, а после сказала:

— Дракон ясно дал понять, что нам может не хватить сил на то, чтобы пробудить Фассета.

— Ты умеешь его слышать? — заинтересованно спросила молоденькая Зиргини.

— Он владеет письмом, — усмехнулась Альвара и выудила из кармана ворох записок.

Зиргини тут же выхватила бумажки из рук Альвары и начала изучать.

— И почерк у него красивый, — восхищенно протянула Зиргини, но улыбка резко сошла с ее светлого лица: — Артефакт может нас убить? — нахмурилась она.

Барбаг и Угалия, чей возраст и жизненный опыт был куда весомее остальных, окинули грустным взглядом присутствующих. Вулк же резким движением выхватил записки из рук Зиргини и отчеканил:

— Не убьет. Артефакту нужна жизненная энергия, но это не магия призыва, которая убивает. Ему просто нужна подпитка и наше согласие. Десять адамантийцев достаточно, чтобы пробудить бога. Если кто-то из вас не готов или боится, ничего не выйдет. Тогда — да, артефакт может убить остальных только потому, что вы струсили. Но среди адамантов трусов нет и не было, верно?

Вулк обвел испытующим взглядом присутствующих, и все с уверенностью кивнули. Правда, далеко не все были уверены в такой самоотверженности по отношению к остальным.

— А что будет дальше? — спросил Мурганзаг, который обычно предпочитал мрачно помалкивать.

— Когда проснется Фассет, — ответила Альвара, — он сразится с Шарганом.

— Убьет его? — грустно спросила Зиргини. — Значит, и Ананд умрет.

Альвара промолчала. Ответ здесь не нужен был, все и так все понимали.

— А после? — с любопытством сузила глаза Вимиль. — Если умрет Шарган, значит, исчезнет и его энергия? Исчезнут демоны и Неспящие? А Фассет, он останется или вновь обратиться в Божественной столп? Но столпа Йолим теперь нет, значит и ее магии больше не будет на Адаре. А если шарганова энергия не исчезнет, а вновь обретет прежний облик?

Зиргини закивала, как бы поддерживая принцессу Вимиль в ее любопытстве, и тоже требовательно уставилась на Альвару.

— Слишком много вопросов, — строго отчеканила Альвара и ей на подмогу пришел Барбаг, хрипловато и по-отечески протянув:

— Давайте сначала разбудим Фассета, а затем сами все и узнаем.

На какое-то время повисла тишина. Божественная энергия перестала дарить тепло и начала обжигать. Не сговариваясь, Барбаг и Дорминг начали разворачивать паруса и гнать ветробег подальше.

Наконец, в небе мелькнул сребристо-голубой силуэт дракона. Он подлетел к ветробегу и в ожидании замер. Альвара поспешила к сундуку, извлекла оттуда лазурную сферу, сияющую изнутри, и протянула дракону.