Мы выскочили из города и еще какое-то время скакали дальше. А когда оказались в лесу, на приличном расстоянии от города, то это животное сбавило скорость, а потом и вовсе остановилось. Кабан улегся на землю, я плюхнулась на землю и отползла в сторону.

Хозяин зверя спрыгнул на землю. Кабан поднялся, отошел в сторону и как ни в чем не бывало начал щипать травку и искать упавшие желуди.

— Ну привет, Катюха! О-о-о! Теперь Каталея, прости! — улыбнулся коренастый гном. — Я тебя сразу узнал! И даже не из-за твоего голоса. Тебя на костер тащили, а ты извинялась и вся такая вежливая была, будто вела светские беседы во дворце или объясняла родителям, что ты не пила, а просто с друзьями рядом стояла! — он залился смехом, поглаживая длинную густую темную бороду.

— Саша? — не веря своим ушам, переспросила я, но голос был моего друга из моего мира.

— Ну конечно! У нас голоса те же самые остались! А внешне, конечно, мы изменились. Да и внутренне! Тут столько возможностей, Кать! Я чуть с ума не сошел в первые дни!

— Сашка, я так рада тебя видеть! — я подбежала к гному и обняла крепкого мужчину, который на полголовы ниже меня.

— Я тоже, Кать, я тоже… — он крепко сжал меня и похлопал по спине.

— Дай, я на тебя посмотрю! — я отстранилась и отошла в сторону. — Даже не удивляюсь, что ты выбрал гнома! — улыбнулась я. — Ты всегда любил что-то создавать или копить «золото-бриллианты»!

Гном усмехнулся и пальцем деловито пригладил усы. Он был в одежде и обуви из кожи, меха и металлических вставок. У гнома длинные черные волосы и такая же борода.

Мой взгляд поднялся выше его головы, и я тут же разразилась диким неудержимым хохотом, когда увидела имя, которое Саша придумал для своего гнома.

— Аха-ха! Гномецераптор? Аха-ха!

— Да прекрати ты, Кать! — улыбнулся он.

Когда я вдоволь насмеялась, то вытерла выступившие от смеха слезы.

— Нет, мне нравится! Но звучит-то как необычно! Ты скрестил гнома с динозавром и получил свой ник? — я вновь хохотнула.

— Что-то вроде того. Это хорошо, что приличное еще придумал. Кто ж знал, что мы попадем в чужой мир выбранными нами персонажами и их именами!

— Да, ты прав, — успокоилась я. — И знаешь, я тоже думала о том, что могла бы выбрать некомфортного для себя персонажа и потом самой жить его жизнью… Например, вампир или гоблитроль. Как вспомню их, при выборе персонажа, так вздрогну, — я сморщила носик.

Позади гнома послышалось злобное рычание. Саша обернулся и попятился ко мне.

— Катя, медленно иди к Прихлóпу!

— К кому? — веселилась я.

— К свинтусу говорю иди! На нас идет волк! — он подошел к кабану, вытащил закрепленную на нем булаву и непонимающим взглядом смотрел то на расслабленную меня, то на рычащего крупного волка, который скалился, обнажая крупные белые клыки и подходил к гному все ближе и ближе.

Сашка в порыве защитить меня, встал с оружием в руках между нами. На это действие рычание волка стало еще сильнее, и зверь собирался уже напасть на Гномецераптора.

— Ауди, фу! Свои! — весело крикнула я.

Волк сразу же изменился. Его шерсть перестала стоять дыбом, а вместо злобного оскала появилась хитрая собачья усмешка, и его хвост туда-сюда заходил ходуном.

Саша растерянно на меня посмотрел, вызвав во мне новую волну смеха.

— Этот… этот дикий волк твой? — с большим удивлением спросил он. — Откуда…

— Ну наверно оттуда же, откуда у тебя этот кабан-переросток!

— Ну да, логично. Прихлопа хотели пустить на убой. Он родился странным и агрессивным. Я его выкупил и воспитал.

— А я Ауди нашла в лесу. Можно сказать, тоже спасла. А теперь он меня защищает. Вот, нашел меня и думал, что ты меня украл, — улыбнулась я и погладила питомца за ушами.

— Ауди? — хохотнул гном.

— Ага! Здорово, правда? Он тоже ездовой. И бьет лапами не хило! Про его клыки и говорить не стоит! — еще шире улыбнулась, вспомнив страх в глазах друга.

— Ну, если нам и встретятся еще люди как мы, попавшие в этот мир, то тебе им и говорить об этом не стоит! Марку машины-то любой узнает!

— Угу, — загрустила я, вспомнив про костер.

— А если серьезно, то не нужно нам говорить про это в людных местах. Чтобы такое не повторилось. Или еще что похуже… И давай называть друг друга по никам, тоже на всякий случай.

— Ладно, Гномецераптор, но наедине, если что, я буду называть по имени. Хоть что-то останется у нас от нашего мира… Ты не знаешь, как можно вернуться?

— Хорошо, Каталея, — улыбнулся он и пригладил бороду. — Я не знаю, как вернуться в наш мир. И вообще возможно ли это…

Мы медленно шли по тропинке леса и бурно обсуждали все интересующие нас темы. Он сказал, что ведьмам запретили появляться в городах.

После этого случая я больше ни у кого не спрашивала про попаданство в этот чуждый мне мир — Навалон.

Мы с Сашей, который в этом мире — гном Гномецераптор, построили себе временный шалаш и переночевали в нем. А снаружи нас охраняли Ауди и Прихлоп.

Утром мы перекусили запасами гнома и пошли в путь. Первым шел волк и оповещал о возможной встрече с другими зверями или монстрами, потом мы, бурно обсуждая наше появление в этом мире, а сзади плелся кабан, по пути пасущийся чем-то вкусным в траве.

Саша рассказал, что он точно так же, как и я попал в этот мир. Сначала все происходило, как в игре, а потом темнота, боль, вспышка, и мы в мире Навалон. Только Сашка появился в другом месте. По его описанию похоже на земли гномов. Он сказал, что там все низкого роста, как карлики. И взрослые и дети. А после нескольких дней адаптации, он как и я решил пойти в нейтральные земли. И был очень рад тому, что встретил меня в этом чуждом мире.

Гномецераптор обгонял меня на пять уровней. Ну ещё бы! Саша явно использовал свои игровые знания в этом мире. Да и к тому же, как друг рассказывал, если он вышел поднимать свой уровень, то он ни на что не отвлекался, в отличие от меня. Это я по пути — то встречного больного перевяжу, то чью-то просьбу исполню, то остановлюсь и цветочки на лугу понюхаю.

Сам гном выглядел довольно крепко. Саша рассказал, что он хочет развиться в области кладоискательства. Друг действительно выбрал себе занятие по душе. Когда он играл в игры, то любил коллекционировать разные трофеи, копить золото и серебро, проводить долгие часы в пещерах в поисках драгоценностей. В общем-то, этим сам он и занимается сейчас и судя по его улыбке, которая мелькает между бородой и усами — он тут безмерно счастлив.

— Я не знаю, когда именно я завою волком по своему дому, родственникам и друзьям, но сейчас мне все по кайфу! Я словно попал в свой желаемый сон! — рассуждал друг и улыбался. — Но может эти чувства, эйфория от происходящего вокруг, только сейчас, а потом накроет осознание того, что мы застряли тут и не можем вернуться в свой мир.

— Может быть… — Я подумала о доме, родителях, Ванечке… — А я вообще не уверена, хочу ли возвращаться. Куда, зачем… — я присела на густую траву и достала фляжку с водой.

— Ох, Катя! Отпусти своего младшего брата! Не глодай себя изнутри! Рано или поздно это нужно будет принять и жить дальше. Хоть ты и обиделась на жизнь, на судьбу, на Бога, но… Ты, даже находясь в чужом мире, пытаешься всем помогать. У тебя слишком доброе сердце! Не мучай его злостью и своим горем. Отпусти…

Я грустно улыбнулась и кивнула. Но мои глаза все же стали влажными, и друг это заметил.

— Послушай… Я вот согласен все-таки с тем, что ничто не уходит полностью в нашей жизни, а только лишь меняется! Возможно твой брат прямо сейчас наблюдает за тобой в другом обличии и думает — какая же его сестра глупенькая, хоть и старшая! Ревет и ревет, совсем забыв о себе и своих родителях!

— Да, возможно ты прав, — я вытерла со щеки слезу, улыбнулась и посмотрела на мимо проплывающие облака. — И я не забыла о родителях… Может просто мне больно видеть или думать о тех людях, с которыми у меня связаны воспоминания о брате…