А если просто не обратят внимание? Решат, что Повелитель забрал все-таки свой народ с собой.
Гвардейцы — настоящие военные люди и много думать не любят, это знают все. Нет и нет, чего тут долго размышлять?
И вполне понятен такой ход, потому что обслуга — совсем такие нерешительные люди, привыкшие жить повелениями своего хозяина. А бывшие каторжники и теперь надзиратели — реальные отморозки, сейчас они дорвались до пышных баб и нежных девиц, поэтому тешат свою плоть, как только могут.
Очень уж грамотного руководства вверенным им коллективом я от них не ожидаю. Что правильно наладят дозоры и все такое. Что смогут увести и хорошо спрятать своих подопечных и не налажают.
Начнут тут же беспределить, выпивать и насиловать безропотных баб из прислуги, которые не могут никому отказать.
Особенно вооруженным мужикам с властными голосами.
Одно мне хорошо понятно, что просто в лесу они жить не могут, перепуганные постоянными рассказами о лесных чудовищах мужики и бабы из обслуги неминуемо разбегутся от каторжников. Поэтому тем придется куда-то идти, чтобы ночевать под хоть какой-то крышей.
А здесь есть только одно такое место, которое осталось не под контролем горожан — это давно заброшенная Башня перед владением Штольца. Наверно, что не очень-то и заброшенная, тогда гвардейцы ее не разоряли, я обошел ее оба раза просто мимо, так что она должна оказаться в хорошем состоянии, пусть там теперь никто давно не живет.
Может я и ошибаюсь, но деваться больше беглецам точно некуда. Да и мозгов на поиски чего-то другого у отморозков не хватит, не об этом они сейчас думают.
Поэтому я пока отправляю поисковые партии в пустоши, оставляю гвардейцев тщательно изучать обстановку около Башни Штольца и похоронить около нее этих тринадцать умерших в штольне рабов.
Куда-то перевозить их на телегах по жаркому светилу нельзя по местным поверьям, поэтому они лягут в землю около места своих страданий. Можно потом будет рудник сделать последней точкой для первых путешественников и устроить там что-то вроде обелиска. Обелиска павшим борцам за свободу Черноземья, хотя они на самом деле ковали в рудниках все для победы дела Магов.
Как те же французы и чехи с удовольствием и постоянным перевыполнением плана работали на Гитлера и всю его нацистскую машину уничтожения, а теперь считаются тоже борцами с нацизмом, вполне уважаемыми людьми.
Хорошо, что выживших рабов, еще раз подлеченных моей маной, лично мне со своим отрядом не придется забирать с собой. После мытья в пруду, завтрака и снова моего лечения бывшие рабы стали выглядеть немного получше, особенно в умственном развитии, все же мозги я им заметно поправил. Теперь хоть как-то понимают слова, но все равно больше ориентируются на приказную интонацию в голосе.
То есть ими можно командовать, а вот разговаривать доверительно пока совсем никак, тем более, что свои имена они тоже давно забыли. Только на клички реагируют еще как-то.
Палантиры я теперь старательно подзаряжаю, выставляя на третьем этаже Башни пост из своей охраны во время этого творческого процесса.
Идти бывшие рабы все равно никуда не могут, громоздкие телеги для руды слишком затормозят наш путь, поэтому всех бывших рабов я оставляю здесь приходить в себе под присмотром Генса.
Честно говоря, с очень большим удовольствием, ведь хлопот с бывшими людьми очень-очень много и явно не хватает для этого пленной обслуги Башен.
С ним остается большая часть гвардейцев, около сорока воинов и четыре Охотника для ведения разведки в округе и связи с поисковыми группами.
Со мной уходят тридцать гвардейцев и осьмица Охотников.
Генсу придется дождаться ушедших в пустоши разведчиков, еще посыльного от второй части отряда и организовать полную помывку, пострижку и приведение в человеческий вид спасенных рабов.
Дело это не простое, воды пленники бояться так же, как и Крысы, так что с ними хлопот еще немало окажется.
Мы же быстро шагаем вперед по немного расчищенной дороге, у нас при себе только запас еды на пару дней и личное оружие. Часть несет одна из наших лошадей, еще трофейную палатку на ней перевозим. Или найдем беглецов и на их припасах прокормимся, или дойдем до осажденной Башни за пару дней.
Наверно, что осажденной.
Я с одной стороны доволен, что вышел из-под незримого присмотра Генса и теперь вообще не несу ответственности за результаты разведки в пустошах. Он сам решил взвалить на свои широкие плечи это неблагодарное дело, а я только приветствую его решительность. Как у них это дело получится — уже не мои проблемы, слава богу.
Генс настоял поднять этот вопрос, я очень толерантно по местным понятиям дал высказаться всем младшим командирам, итог обсуждения закономерен — искать и ловить.
Найти и сурово наказать, чтобы больше неповадно было из людей человекоподобных животных делать.
А ведь затея эта вполне может и нехорошо закончиться. Подстерегут такой разведывательный отряд Крысы под прикрытием Мага, легко могут всех воинов перебить. Для него это будет совсем несложно — поставить на своих бойцов настоящий скрыт, чтобы на открытых пространствах пустошей вдруг столкнуться нос к носу с гвардейцами.
Тем более, что Охотники там простые Носильщики, даже не Ученики, не такие уж мастера распутывать следы и чувствовать врагов рядом. Погибнут зазря совсем, как я это предчувствую.
И еще вреда немало доставят, если их возьмут в плен живыми, а потом развяжут языки долгими пытками. Раненых и истекающих кровью Маг может вылечить, а потом так же исцелять сколько угодно времени, пока огонь не развяжет языки пленникам.
Узнают Маги про наш поход и мою личную силу не то, чтобы слишком много, но очень подробно пленника или пленников расспросят обо всем, что он или они видели во время похода.
Будут понимать, что от меня ждать, правда, как им это знание поможет пережить нашу следующую встречу?
Сидящего в осаде третьего Мага точно предупредить не смогут, не успеют, через пару дней ему конец придет. Да и деваться ему все равно некуда, не вырваться из кольца осады со своими тридцатью Крысами против ста двадцати воинов города. У них одних луков и арбалетов как столько же имеется, один-два залпа и останется Маг в своей неприступной Башне совсем без армии, если додумается ее на прорыв кинуть.
Если он остался у себя дома, конечно, ведь про истинное положение вещей я все еще не в курсе, посыльные от второго отряда наш быстро передвигающийся воинский коллектив пока догнать не смогли.
Идем до вечера, потом встаем на ночлег на сухом месте в лесу, а утром я отправляю Кроса и его оставшихся парней в передовое охранение.
То есть просто идти со мной рядом и слушать мои указания.
— Башня уже скоро, каторжане точно нас ждут и часовых выставили. Идите рядом со мной, я дам знать, где они засели.
Крос сразу развеселился:
— Хорошо так воевать. Когда тебе все расскажут заранее, кто и где сидит. А то пробираешься и ждешь болта под ребро постоянно.
— Конечно хорошо. Держись за меня и жизнь станет гораздо легче. Рад, наверно, что в Астор теперь вернешься?
— Как тут не радоваться? Осточертели мне эти нагорья, да еще Скалистые, за последние несколько лет, — вздыхает старый приятель. — Ни тебе баб, ни пива, одни только выходы в лес и прочие военные радости. А я уже не так молод.
— Уже стариком себя почувствовал? Самый молодой Мастер в истории Гильдии! — смеюсь над приятелем я.
— Тебе хорошо говорить, а мне тут все в печенках сидит, — откровенно жалуется Крос.
— Ну, вам тут, гильдейским, больше делать нечего будет. Хватит и Стражи на рудниках теперь от оставшихся Магов с Крысами стеречься. Вернешься в старую Сторожку вместе с Гильдией!
— Откуда знаешь? — прямо подпрыгивает от долгожданного обещания Крос.
— Добьюсь этого первым делом. Ты меня будешь сопровождать при возвращении в Астор и больше сюда пока не вернешься. Может еще разок прогуляемся на Север, чтобы добить убежавших Магов. Ну, если Генс с ними не справится.
