Этот вопрос не давал Леванду покоя…

– Сложно уснуть после того, что ты видел? – послышался голос Хаббера сбоку.

Михель вздрогнул, оторвавшись от своих размышлений. Он никак не ожидал, что лидер столь разношёрстной компании до сих пор не спал, и следил за каждым движением рыцарем, изображая спящего в тени. И пока рыцарь медлил с ответом, Хаббер встал и подсел к рыцарю, положив свой массивный арбалет на колени.

Тут Леванд отметил для себя, что такого странного арбалета ещё не видел. Зачем-то на его конце, откуда вылетали болты, были примотаны одновременно длинный кинжал и небольшая свеча. Плечи арбалета имели странную, слегка извивающуюся форму, а посреди тетивы висел железный грузик. По левую сторону приклада оружия были прикреплены кожаными ремнями одновременно пять болтов, а по другую – огниво.

Сев около рыцаря, Хаббер поставил арбалет вертикально, из-за чего тетива ту же опустилась вниз, к спусковому механизму. Затем, будто оценивая состояние своего оружия, он поднял его одной рукой, и переведя в горизонтальное положение, нажал на спусковой крючок. Арбалет выстрелил несуществующим болтом, и тетиве не помешал даже небольшой груз посередине.

– Странный кошмар… – произнёс Михель, переведя взгляд на огонь. – Обычно мне ничего не снится, а если снится, то не настолько реальное… Я ведь, в конце концов, не сновидец…

– Создатель знает, зачем нам были даны эти чёртовы сны, – проворчал Хаббер, откладывая арбалет.

– Создатель? – переспросил удивлённо рыцарь, поворачиваясь к разбойнику. Обычно люди обращались с подобными фразами к Свету, или ко Тьме, если дела были очень плохо, и хотелось выругаться.

– Ты не знаешь легенду о Создателе? – спросил насмешливо Хаббер, поворачиваясь к рыцарю. – О Том Самом, который создал и Тьму и Скай?

– Что такое Скай?

Разбойник закатил глаза, и что-то буркнул себе под нос.

– Ой, как же вам мозги промывают… – зевнул он. Он будто не расстроился из-за того, что Михель настолько невежда, и даже не знает, что такое Скай. Впрочем, он почти сразу дал определение: – Скай – это мир Богов, который был создан Создателем Ская – сильнейшим существом из всех, что только знало Пространство Ская!

– Погоди, Пространство Ская? – с подозрением спросил Михель. Хаббер от этого вопроса аж раскашлялся.

– Ну, если коротко, то это пространство, целиком заполненное другими мирами, как Аксалом, – пояснил бандит. – Как… на небе звёзды, так и в пространстве миры… Их очень много…

Из уст разбойника это звучало очень странно. Он говорил об этом не как какой-то мечтатель или фанатик, а так, как будто ему доводилось бывать вне этого мира, и странствовать по другим.

– Выходит, – произнёс Михель, снова смотря на огонь, – что вы…

– Вот тут притормози, – прервал рыцаря бандит, резко сменив насмешливую ухмылку на серьёзное хмурое лицо. – Я не какой-нибудь зажравшийся лорд, или чересчур обнаглевший пиратский капитан. Обращайся ко мне на «ты», и зови меня Хабом. Внятно, пацан?

– К-как скажете…– Леванд осёкся, и поспешил исправиться: – Как скажешь, Хаб.

– То-то же, – кивнул одобрительно Хаббер. Серьёзность исчезла практически также быстро, как и ушла. – И отвечая на твой вопрос, я не верю ни в Свет, ни в Богов. Я не верю ни в кого, кроме себя и своих товарищей. Потому что, в отличие от всех этих «высших существ», которые только и знают, что поучать простых смертных, друзья существуют в нашей реальности, и могут подставить плечо помощи. А твой Свет так может?

Михель не ответил. В словах лысого любителя арбалетов была истина. Если бы Свет действительно существовал, разве он мог оставить весь Аксалом на растерзание энам, оставив людям только рядового Рокворского рыцаря, от которого нет пользы? А даже если и существует, как теперь можно было верить в россказни про этого предателя всего человечества?

Впрочем, этот вопрос шёл вразрез со всем, что знал Михель всю свою сознательную жизнь. Но всё же мировоззрение Хаббера вызывало у него неподдельный интерес.

– Если не Свет, а Боги Ская породили всю жизнь… – начал было Леванд, но бандит поднял руку к верху, и поправил:

– Создатель породил. А Боги – лишь такие же алчные людишки, как мы с тобой. Не больше и не меньше.

Рыцарь уже окончательно запутался во всём этом. То были Боги Ская, которые занимались не-пойми-чем и играли неизвестную роль, то Создатель Ская, о котором ничего не было известно… Всё это вызывало сплошную кашу в голове, которая и так трещала у Михеля после того странного сна.

– Да-а, напудрили вам мозги, – рассмеялся Хаббер. – Значит так, расскажу всё так, как знаю я: Создатель создал мир, который населили Боги Ская, которым была дарована роль приглядывания за своими мирами. Сам Создатель продолжил создавать всё новые и новые миры в огромном количестве.

– А что насчёт Тьмы? – поинтересовался Леванд. – Как её объяснишь?

– Тьма – это мир, куда Создатель заточил всех Тёмных, – спокойно объяснил бандит. – Даже их предводителя, которого зовут Владыкой Тьмы… Говорят, по силе он был равен Создателю.

– Откуда тебе всё это известно? – Михель устал держать вопрос в себе. Видимо, Свет был великим шутником, и решил добить прошлую жизнь Михеля целиком. Слишком уж рассказ Хаббера был правдоподобен, чтобы отбросить его как какую-то ересь.

– Из архивов одной очень древней крепости, находящейся в неприступной для всех долине, – пояснил арбалетчик. Тут он потянулся к своему мешку, и начал там что-то старательно искать. – Там я нашёл в своё время ответы на все свои вопросы о прошлом, и сокрытых в нём тайнах. В том числе и о том, что Создатель – редкостный ублюдок, ничем не отличающийся от Богов Ская и Тёмных Отродий.

– Почему? – спросил Михель.

– Не хочу об этом говорить, – буркнул Хаббер. – Ага! – Восторженное восклицание бандита заставило Михеля вздрогнуть. Спящий поблизости кентавр от этого возгласа недовольно поморщился, и перевалился на другой бок. А Хаббер достал из мешка рубаху, которая когда-то явно была белой, но, видимо после общения с травой, слегка позеленевшей. – Примерь.

Рыцарь сбросил с себя пурпурный плащ кентавра, и взял протянутую рубаху. надев её, Михель понял, что она раньше явно принадлежала самому бандиту. Она свободно висела на нём мешком, а рукава были слегка широковаты и немного длинными.

– Великовата, – покачал головой рыцарь.

– Значит подгоним под тебя, – усмехнулся Хаббер.

В одно движение он схватил Леванда за руку, и смело надорвал рукав так, чтобы ладонь была открыта целиком, а после и оторвал ненужный кусок ткани, укоротив ровно до запястья. Затем, с помощью оторванного куска ткани, он подвязал рукав в том же районе. После этого можно было не жаловаться на длину рукава или на его ширину.

Проделав ту же операцию на другом рукаве, Хаббер сказал, снова начав рыться в мешке:

– А вот подпоясать можно верёвкой, чтобы не болталось на тебе мешком.

Верёвку он нашёл довольно быстро. Рыцарь взял верёвку, и последовал совету Хаббера. После рубаха стала куда удобнее, чем до этого.

– Спасибо, – произнёс Михель.

– Не благодари, – махнул рукой бандит, широко улыбнувшись. – Подумаешь – старую рубашку у нашего колдунишки отжал. Это вообще временно тебе, пока поприличнее не найдём. А пока – носи на здоровье!

Тут Хаббер посмотрел в сторону востока. Было ещё темно, но там небо было уже чуть светлее. Рассвет близился.

– Ладно, отдохни ещё немного, – посоветовал Хаббер, не поворачиваясь. – С первым лучом солнца мы пойдём делать засаду на караван энов с экипировкой. Понадобятся силы.

– Я уже готов, – возразил Михель.

– В одной рубахе, с мечом наперевес рубить головы этим демонам? – усмехнулся Хаббер, а затем одобрительно добавил: – Ты реально безумец. Впишешься в нашу компашку. Однако ты ещё не оправился от своих ран.

– Мне всё равно, – отрезал рыцарь. Он был полон решимости встретиться с теми, кто убил его, и перебил близких ему людей. – Даже без рук и ног я пойду рубить головы этим воинственным уродам!