Глушь была полна самых разных существ. Даже в глубокую ночь здесь можно было встретить как кучу людей с эльфами, так и несколько кентавров с гномами. И кого бы ни встречали Странники на своём пути, все были при оружии, и с недовольными физиономиями. Впрочем, кто будет довольным, живя в грязи?
Проезжая всё глубже в лагерь, повозки со снаряжением, захваченном у Доминиона, притягивали к себе всё больше любопытных взглядов. Добыча оружия и пропитания для такого количества народа всегда было проблемным вопросом, потому каждый раз, когда в Глушь прибывали с едой или оружием, всегда собирались те, кто был готов захапать как можно больше себе.
Отряд Хаббера встал посреди лагеря. Солдаты Глуши потихоньку стали подходить к повозкам, и осматривать содержимое. Брали практически любое оружие, какое подвернётся под руку. Видимо, в этом месте оружие ценилось на вес золота, и, если не схватишь хоть что-нибудь, это возьмёт другой.
К повозке Хаббера подошло существо, похожее на кота, который вырос до размеров человека, обрёл человеческий разум, и встал на задние лапы, а потом одевшее лёгкую кожаную броню, и вооружившееся парой кинжалов. Таких котолюдей в Аксаломе называли могатами. Таких Хаббер называл просто: мордовороты.
Могат не успел и слова сказать, как Хаббер произнёс:
– Можешь передать своему начальнику, что я выполнил условия. И я жду своей информации.
– Сервал сказал, чтоб ты по возвращении шёл прямо к нему, – мрачно сказал мордоворот, и пошёл прочь, не дождавшись ответа.
Капитан Странников лишь пожал плечами, слез со своей повозки, и бросил взгляд в сторону повозки Брауберга. Раздача там уже шла полным ходом. И именно раздача – неожиданно для всех, Михель зачем-то решил отслеживать, чтобы всё снаряжение было распределено равномерно между всеми солдатами, что собрались в Глуши. Однако, такой порядок никому не был по душе.
– Да кто ты такой, чтобы мешать мне брать своё? – послышалось недовольное восклицание из толпы. Некоторые поддержали это заявление дружественными возгласами протеста, однако рыцарь, явно пытаясь неумело сохранить хладнокровие, ответил:
– Кто я такой значения не имеет. Имеет значение лишь то, что своё ты уже получил, а твой товарищ даже нормальной палицы не имеет. Справедливо ли это?
– С дороги, отбросы! – проревел пробивающийся через толпу громила, вооружённый до зубов. Толпа расступилась перед ним, и парочкой преследовавших его телохранителей. Выйдя к повозке, громила бросил взгляд на юного рыцаря, на лице которого виднелось полное безразличие, оскалил свои прогнившие зубы, и рявкнул: – Тебе нужно особое приглашение, молокосос?
Хаббер нахмурился. Капитан Странников потянулся к своему арбалету, подходя поближе. Скорее всего, это странное поведение рыцаря могло довести дело до драки, поэтому стоило быть наготове. Стоявшие неподалёку от Михеля Брауберг и Вейлор, заметив действие своего командира, положили руки на эфесы своих мечей. Судя по тому, как хладнокровно рыцарь отреагировал на недовольную толпу, отступать он не собирался даже перед одним из самых близких к Сервалу капитанов-ублюдков.
А этот громила именно таковым и являлся. Жестокий и бесчеловечный предводитель отряда Косолапых, Уркут Дубина, никогда не знал, что значит отступать. Прозвище громиле дали стоящее – тот был превосходным бойцом, и не чувствовал боли, но в то же время он был тупым, как та же самая дубина. И даже несмотря на то, что отряд Косолапых был снабжён превосходно, Дубина и его люди всегда забирали всё самое лучшее. Сам Уркут был больше похож на медведя, чем на человека: огромная, неестественно высокая и мясистая фигура, с густой растительностью по всему телу. Небольшая голова Дубины практически целиком заросла спутанными выцветшими волосами, и с огромным трудом можно было увидеть маленькие глаза-бусинки, смотревшие с безудержной злостью, огромный сломанный нос, и дикий оскал.
– И-извините, но вам здесь н-нечего делать, – пролепетал рыцарь. Хаббер даже в этот момент засомневался, что он принадлежал к тем самым воинам Света. – Оружия у вас вполне до…
– Что хочу, то ворочу, сосунок! – огрызнулся громила, и ударил Михеля в лицо. Да только не тут-то было.
Рыцарь перехватил руку Уркута, перенаправляя удар в сторону. В следующую секунду Михель ударом ноги оттолкнул от себя громилу, и обнажил свой меч. Телохранители Дубины уже потянулись за своим оружием, намереваясь напасть на обидчика, но Хаббер не удержался:
– Хватит! – крикнул он, выходя вперёд с заряженным арбалетом в руках. – Уркут, ты совсем отупел, если решил угрожать моему человеку?
– Хаббер, – криво усмехнулся Дубина, вставая на ноги. – Ты не в том положении, чтобы указывать мне, что делать.
– Разве? – притворно удивился капитан Странников, наводя на громилу свой арбалет. – А мне кажется, что парнишка вполне ясно объяснил, что тебе тут не рады.
– Иди к Сервалу, придурок, – рассмеялся Уркут. – А мы с этим мальчишкой потолкуем, и найдём общий язык.
– Я-то пойду, – согласился Хаббер, опуская арбалет, а затем продолжил, повысив голос: – Но если ты, или кто-нибудь другой из этой Глуши посмеет угрожать кому-то из моих ребят, то никакое косолапое рыло не сможет встать у меня на пути.
– Скажи это Сервалу, – произнёс с наглой ухмылкой Уркут.
Затем Дубина плюнул в землю перед рыцарем, развернулся, и пошёл прочь. Косолапые тут же последовали вслед за своим капитаном. Михель растерянно смотрел им вслед, забыв убрать меч в ножны. Сделав аккуратный шажок в сторону капитана Странников, он прошептал:
– Здоровый, как муло-кабан… Но мне показалось, или он слишком лёгкий?
– Возможно, просто ты слишком сильный, – предположил Хаббер, не поворачиваясь к рыцарю. Тот же с неким вопросом уставился на него, будто ожидая ответа на это выражение. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, когда идёшь наперекор такому количеству народа.
– Так бы поступил любой из моих покойных товарищей, – признался Михель потупив взгляд в землю. – Справедливость ведь важна в этом мире, правда?
Хаббер улыбнулся парнишке, но в глубине души он лишь загрустил. Ведь капитан понимал, что в мире, где уважается только сила, справедливость вовсе не важна. Будь ты хоть самым сильными из всех, она, рано или поздно, сведёт тебя в могилу, из которой ты будешь жалеть о том, что делал всё в своей жизни по совести. Никому не нужна была справедливость. Она была нужна лишь слабым, которые не могли обрести силу… Но сказать об этом парню никак не поворачивался язык.
Капитан Странников похлопал рыцаря по плечу, пытаясь отвлечься от дурных мыслей:
– Продолжай раздачу в том же духе. И постарайся без конфликтов.
После этого Хаббер наконец пошёл в сторону большого дерева, оставив Рокворского рыцаря в некотором смятении. Душу капитана Странников грела мысль о том, что ему повезло встретить такого человека. Хотя он и несколько неуверен в себе, и иногда действует на эмоциях, Михеля можно было назвать достойным человеком. Таким, каким сам Хаббер хотел бы быть, но не имел такой возможности. И хоть организация раздачи будет актом ненужной никому справедливости в этом мире, но именно благодаря ей у слабых будет надежда. В крайнем случае на первый план выйдет Вейлор, и вежливо объяснит, что нехорошо мешать парнишке заниматься праведными делами. Вот кентавр точно всех сможет убедить…
Ставка Сервала, или просто Кабинет, находился на самом высоком и толстом дубе в Глуши. В Кабинете самопровозглашённый Главнокомандующий Сил Самообороны Аксалома довольно часто принимал как своих лучших капитанов, так и простых солдат. Внешне Кабинет был похож на огромную деревянную коробку с одним-единственным окном, из которого можно было видеть весь лагерь.
На протяжении всего пути по спине капитана пробегали недовольные взгляды часовых. Возможно, Сервал был недоволен «самовольной» отлучкой Странников, потому решил сразу по возвращению отряда устроить им трёпку. А часовые просто предвкушали, что кому-то перепадёт «серваловской» ласки.
