Я пытаюсь отойти от упавшего челнока, но понимаю, что очень сильно хромаю. Так далеко мне попросту не уйти. К тому же я уже вижу, что сюда летят другие челноки. Я слышу рёв двигателей и отблески фар многочисленных машин.

Они сюда армию подогнали видать.

Не уйду. По земле не уйду, это точно, однако…

Под землёй.

Я быстро хромаю от этого места, взглядом ища характерный поднимающийся пар, которым отмечены почти все канализационные люки. Пара не нахожу, но вижу растопленный снег вокруг железной крышки.

Челноки уже надо мной. Их прожектора пробегают по упавшей машине и стремятся ко мне. Ещё через секунду меня поймают на прицел…

Я просовываю пальцы в дырки в люке, после чего выкладываю остатки сил, и поднимаю. Пальцы обжигает боль. Кажется, что они вот-вот оторвутся или сломаются. Больно настолько, что даже темнота отступает от сознания, но мне удаётся его приподнять и чуть сдвинуть в сторону.

Прожектор ловит меня в круг света.

Я пинком отталкиваю люк и прыгаю вниз в тот момент, когда раздаётся трель пулемётного огня. За мной следом летят пули, выбивая крошево из земли и стенок канализации, но уже не в силах меня достать.

Я падаю не сильно удачно. Боль пронзает лодыжку и проносится до самой макушки. Я вскрикиваю, и падаю, но тут же поднимаюсь. Боль можно терпеть, мне не в первой, я проходил такой ад, что другие бы сдохли, и это е первая ситуация, когда я бегу наперегонки со смертью.

Глаза быстро привыкают к темноте. Туннель из кирпича с полукруглой крышей, уходит в разные стороны, по полу текут сточные воды, и я бросаюсь по направлению потока, рассчитывая выйти к главному коллектору.

Не проходит и полуминуты, как за мной спрыгивают люди.

— Он здесь! Найдите его! Найдите и убейте эту мразь! Не дайте этому ублюдку скрыться!

Голос человека разносится эхом по канализации.

Я не оборачиваюсь. Я хромаю как можно быстрее всё дальше и дальше, и когда за моей спиной вспыхивают фонарики, едва успеваю свернуть в ближайшее ответвление, прячась от луча, который пробегает по туннелю.

Я пытаюсь бежать, не обращая внимания на то, как стреляет болью лодыжка, прыгаю на одной ноге и вновь сворачиваю в туннель. За моей спиной слышатся шаги, в какой-то момент они приближаются, но тут же начинают удаляться — они свернули не туда.

Но это лишь на время. В канализацию выводят и другие люки с поверхности, и вряд ли Торины остановятся, пока не спустят сюда всех людей и не обыщут каждый уголок этого места. Остаётся лишь хромать в темноте, пытаясь теперь уже найти не выход, а путь ещё глубже. Как можно глубже и дальше от этого места.

Не проходит и пяти минут, как это место наполняют далёкие голоса и шаги, которые эхом расходятся по туннелям канализации, с каждым шагом становясь всё ближе и ближе…

Я уходил всё глубже в канализацию, преследуемый кланом Торинов.

Голоса доносятся отовсюду, расходясь эхом по пустым туннелям, будто говорят сами стены. Их шаги с каждой секундой становятся всё ближе и ближе. Пару раз я даже вижу отблески света на кирпичных стенах, покрытых влагой. Люди клана кружили вокруг меня как стая диких волков, сжимая круг.

Пройдя пару туннелей, я выхожу к дыре, что ведёт вниз, и теперь уже спускаюсь по вбитым скобам, чтобы не повредить вторую лодыжку. Попадаю в проход, который уходил в темноту, и хромаю дальше.

— Он где-то здесь! Ищите его! Он не мог уйти далеко!

Голос эхом разносится по канализации.

Они не оставляли времени на передышку, загоняя меня, как дичь. Я прохожу туннель и попадаю на перекрёсток, где сворачиваю наугад. Здесь по желобу в центре пола течёт грязная вода, и я ориентируюсь по ней, не ища выход, но пытаясь выйти к главному коллектору, по которому можно будет уйти ещё дальше или на крайний случай спрятаться в сточной воде.

На одном из перекрёстков я вижу отблески фонаря, слышу шаги и разворачиваюсь обратно, после чего начинаю быстро хромать обратно, прислушиваясь к тому, как они приближаются. Сворачиваю направо и слышу позади шаги. Быстр дохожу до конца и вновь сворачиваю на перекрёстке, едва избежав луча фонаря, который пробегается по туннелю.

Они везде. Клан Торинов взялся за дело очень серьёзно и явно не собирался отступать, заполняя канализационные коллекторы своими людьми. Их шаги становились всё ближе и ближе.

Вновь перекрёсток, и я проскакиваю вперёд, до того, как слева и справа лучи фонарей рассекают темноту. Успеваю в последний момент. Прохожу дальше, сворачиваю в поворот, и понимаю, что до меня доберутся значительно быстрее, чем я до главного коллектора.

— Обыщите каждый угол! Он не мог далеко уйти!

Голос раздаётся совсем рядом, будто они находятся прямо за стеной.

Я дохожу до конца туннеля, который сворачивает налево и вижу, как на кирпичную стену падает круг от фонаря. Они сразу за поворотом, идут мне на встречу. Значит надо развернуться и идти в обратную сторону. Но едва я прохожу десяток метров назад, уже с другой стороны виден свет от фонарей и слышатся шаги, и я чувствую, как по спине пробегает мороз.

Меня окончательно окружили.

Я готов дать им бой, он станет для меня последним. Едва люди Торинов обнаружат меня, это будет вопрос времени, когда сюда сбегутся остальные и меня задавят числом, если пси-райдеры не справятся самостоятельно.

Сердце начинает усиленно биться почти что у самого горла, пусть в голове сохраняется холодное спокойствие. Голова лихорадочно начинает вертеться. Сзади свет, спереди свет, я вижу, как они приближаются. Слышу их шаги, которые всё ближе и ближе. Они уже почти у самого угла.

Взгляд быстро пробегается по туннелю, ища хоть какое-то спасение, любое, через которое можно уйти или хотя бы спрятаться. Но везде просто кирпичные стены, ни единого прохода, кроме труб у самого пола, из которых вытекает вода…

Недолго думая, я прыгаю на одной ноге к самой большой и с разгона ныряю в одну из них, пытаясь заскольнуть в трубу с ходу и не обращая внимания на боль в лодыжке. Она небольшая, но вспоминая занятия в учебке, я работаю руками и ногами, быстро заползая в непроглядную тьму. Сначала голова и плечи, вот уже торс протискивается в узкое пространств, за ним ноги…

За моей спиной уже отчётливо слышатся шаги противника. Если они увидят, как я сюда залез, это будет конец.

Я всеми силами пытаюсь протиснуться дальше. Стены узкой труб давят на плечи и тело, узкое пространство давит на сознание, угрожая тем, что я застряну и сдохну здесь. Мне на встречу идёт поток воды, который начинается скапливаться передо мной, но я упорно проползаю вперёд и замираю, прислушиваясь к тому, что происходит в туннеле.

— У нас чисто, — раздался голос женщины.

— Туннели по левой стороне тоже чистые. Он как сквозь землю провалился.

— Проскочил.

— Или забился в какую-нибудь трубу, — после чего молчание и вновь мужской голос. — Сказали ещё раз прочесать туннели. Они перекрыли все выходы из канализации в нескольких квартал, поэтому он точно здесь.

— Всегда мечтала лазить по канализации… — пробормотал недовольно женский голос, и шаги начали удаляться.

Дождавшись, когда они уйдут, я раздумываю, что делать дальше. Пытаться вырваться через туннели канализации в надежде, что мне улыбнётся удача, и я смогу проскочить? Это навряд ли. Даже если дойду до коллектора, там всё равно будут люди клана, которые неминуемо меня встретят, и только чудо поможет избежать встречи с ними. А ещё…

А ещё я понимаю, что пусть и смог заползти в трубу, но вот обратно выползти будет достаточно проблематично, если вообще получится. Нормально ни руками, ни ещё целой ногой я оттолкнуться не могу, попросту негде зацепиться в небольшой, покрытой слизью трубе. Но можно попробовать проползти вперёд в надежде выйти куда-нибудь.

Выбор, вперёд или назад?

Но если назад я и отползти не мог, и идти там из-за людей клана было некуда, оставалось лишь продвигаться вперёд, и я пополз. Пополз в непроглядную бесконечную тьму, которой не было видно ни конца, ни края.