Арман

Гнев никогда не был моим другом.

Когда я позволял тёмным эмоциям терзать мою душу, случались плохие вещи, для решения которых обычно требовалась целая бригада зачистки. Хотя с годами я научился сдерживался, моя реакция на то, что она заглянула в шкаф моей дочери, была неприемлемой.

Прекрасная лисица, которая переживала, что я погиб, пытаясь спасти её, выводила меня из равновесия больше, чем кто-либо за долгое время. Мысль о том, что я почти потерял её, привела меня в состояние безумия, совершенно иного уровня ярости. А теперь это; мои эмоции бушевали в таких масштабах, которых она не заслуживала. Рэйвен пыталась найти свой путь, игнорируя то, что было между нами. Но то, что я увидел в её глазах, не давало мне уснуть всю ночь.

Я сделал несколько глубоких вдохов, напоминая себе, что планировал рассказать Рэйвен о Зои сегодня вечером. Теперь, после того, что произошло, между нами останется немного меньше секретов. Было жизненно важно, чтобы Рэйвен полностью понимала, что поставлено на карту.

Я быстро позвонил Лэндри, чтобы убедиться, что нет никаких нарушений в системе безопасности. К счастью, не было никаких дополнительных предупреждений, не о чем было беспокоиться, преимущество сохранялось.

Я также позвонил Франсуа и своему отцу. Они позаботились о том, чтобы у Луи были дополнительные люди на охране, которые постоянно находились с детьми и у него дома. Нравилось ему это или нет. Мэддоксу ещё предстояло об этом услышать, но я не ожидал, что ответственная сторона объявит, кто они такие и что планируют. Может быть, я надеялся, что остановить это безумие будет проще. Я был дураком. Это нужно было прекратить.

То, что я нашёл её в комнате Зои, совершенно выбило меня из колеи, стало последней каплей за долгий день и несколько трудных недель. Но я знал, что чувствую к ней, и это перешло из разряда игры во что-то совершенно иное.

Сегодня вечером я не смогу с этим бороться.

Я открылся ей. Я поделился с ней той частью себя, о которой знала только моя дочь. Я совершаю ошибку, не рассказав Рэйвен о ней, но я чувствовал, что эта женщина продолжает намеренно давить на меня. Чёрт возьми, я бы поступал так же, учитывая мои загадочные действия, не стал рассказывать ей подробности происходящего. Должен признать, я продолжал восхищаться её мужеством.

Однако ей нужно было понять, что правила были установлены не просто так. Границы нужно установить прямо сейчас. Хотя в глубине души я знал, что в конце концов она их все разрушит.

— Я задал тебе вопрос, принцесса. Я чётко изложил свои инструкции. Тебе не разрешалось входить в комнаты, двери в которые были закрыты.

Я резко развернул её лицом к себе, наслаждаясь румянцем смущения, залившим её прелестное личико.

Рэйвен высвободила руку, потирая её, как будто я слишком сильно на неё давил.

— Я не ослушалась тебя. Дверь была открыта. Мне показалось, что я вхожу в кабинет.

— Ты в гардеробной, принцесса. Похоже, у тебя есть определённая потребность покопаться в них.

Её глаза вспыхнули гневом от этого напоминания.

— Да как ты смеешь. Ты знаешь, что тогда произошло. Кто это? У тебя что, ещё и любовница на стороне? Мы будем жить здесь вместе? Если ты ожидаешь, что я пойду на что-то подобное, ты сумасшедший. — Подстрекательство было её методом получения информации.

Я впился в неё взглядом, в котором смешались ярость и веселье, разжигая огонь глубоко внутри.

— Это комната моей дочери. Ты стоишь в её гардеробной. Сейчас она — мой мир, Рэйвен. Ты не имела права вторгаться в её личное пространство. Но я должен был рассказать тебе о ней.

— Дочь, — повторила она, широко раскрыв глаза. — У тебя есть дочь. Ого, ничего себе. Книги о Нэнси Дрю. Как её зовут?

— Зои.

— Значит «С» была твоей женой.

Меня захлестнула новая волна гнева, настолько сильная, что я схватил её за предплечья и рывком поднял на цыпочки.

— Послушай меня. София для тебя недоступная тема. Точка. Я не хочу слышать её имя. Зои не нужно снова проходить через всё это. — Я встряхнул Рэйвен с достаточной силой, её глаза широко раскрылись, она была шокирована моими действиями, а не моим заявлением. — Ты моя собственность и ничего больше. Вот и всё. Ничего больше. Ты заключила сделку, теперь будешь жить по-моему. Мои правила. Мой дом. Дело не в любви. А теперь я накажу тебя за это.

Рэйвен удалось отстраниться от меня, её реакция была быстрее, чем моя. Она ударила меня ладонью по лицу, всё её тело сотрясалось от гнева и праведной ненависти.

Что, чёрт возьми, со мной не так?

— Ненавижу тебя. На какую-то долю секунды я подумала, что ты станешь другим после всего, что произошло, и тех откровений, которые ты позволил мне услышать. Ты поделился со мной частью себя, но это было для того, чтобы я продолжала подчиняться тебе, и не более того. Даже после того, как ты рискнул собственной жизнью. Я не смогу с этим справиться.

— Остановись, Рэйвен. Просто прекрати. Сейчас же.

— Не могу. Просто отпусти меня. — Она заметалась вокруг меня, и я позволил ей это, смущенный и разъяренный своей реакцией и своими действиями. — Не волнуйся, Арман. Ты не тот мужчина, в которого я могла бы влюбиться, потому что ты отказываешься позволять любить себя. И ты не накажешь меня. Я не сделала ничего плохого. Мне жаль Софию. Мне жаль, что это причиняет боль Зои. Мне жаль, что ты больше ничего не чувствуешь. Может быть, София ушла от тебя из-за твоего характера. Может быть, она устала от постоянного страха и жестокого образа жизни, который ты заставлял её вести. Не знаю, но мне тебя жаль. Мне очень жаль.

Она умчалась прочь, и в глубине души я понимал, что должен дать нам обоим время остыть. К сожалению, она открыла ящик Пандоры, и я мог думать только о том, чтобы снова трахнуть её в своей постели. Только на этот раз всё будет по-другому.

Потому что я принял факт, что она моя.

Я резко развернулся и бросился за ней. Она почувствовала моё присутствие и, вскрикнув, побежала к лестнице. Рэйвен была слишком проворна, легко ускользнула от меня и оказалась на площадке первого этажа.

Я бросился вперёд, схватил её за руку и закружил по кругу. Я перехватил её руку, прежде чем она смогла снова ударить ладонью к моему лицу, наше совместное тяжёлое и разгорячённое дыхание уже окутало нас туманом.

— Не так быстро, милая. Я здесь главный. Помни об этом. Мой дом. Мои правила.

— Враждебность ниже твоего достоинства, особенно после сегодняшнего.

— Скоро ты будешь ниже меня и будешь умолять меня трахнуть тебя точно так же, как всего несколько часов назад.

— Я не играю по твоим правилам, и мне на тебя наплевать. Я отказываюсь.

— Ты можешь лгать себе сколько угодно, но я знаю правду.

Глаза Рэйвен загорелись тем же огнём страсти, который я видел в уборной, и желание в её глазах стало ещё более страстным.

— Ты ничего не знаешь.

— Я знаю, что ты влажная, cherie, потому что ты так сладко пахнешь, как распускающаяся роза весенним днём или капля мёда, смешанная с коричневым сахаром.

— Ты подлец, — слова срывались с её губ, нижняя губа дрожала. У меня возникло внезапное желание впиться зубами в нежную плоть, пока не почувствую вкус её крови. Я был всего лишь плотоядным зверем, потому что она пробудила это во мне.

— Это не то, что ты говорила ранее, — я притянул её ещё ближе, поражаясь тому, как меня опьяняет её запах.

— Ты всегда веришь всему, что слышишь?

— Ты называешь себя лгуньей?

Её смех был подобен сладкой музыке, настолько, что я был готов прижать её к стене и трахать, как животное, снова и снова. Но она заслуживала лучшего. Чёрт возьми, мы оба заслуживали этого.

— Нет, я называю тебя ужасным человеком. Ты лжец.

— Во многом, милая. Тебе предстоит пройти ускоренный курс обучения. Но ты будешь помнить о необходимости наказания.

— Ни в коем случае.

Она снова взвизгнула, когда я прижал её к перилам, шлепнув рукой по её ягодице. Мою руку мгновенно обожгло, но я страстно желал стянуть с неё плотный материал, чтобы продемонстрировать наказание на её обнажённой попке. Мой член уже стоял по стойке смирно, боевой настрой, который мы разделяли, выводил зверя из глубины на поверхность.