И всё же я уступила Арману, его поцелуй придал мне сил. Когда он скользнул языком внутрь, я поняла, что с ним правда всё в порядке, он не пострадал от ужасного взрыва.

Поэтому я прижалась к нему, борясь с гневом и неуверенностью внутри. Он прижал меня к своему телу, его сокрушительный вес — всё, что мне было нужно в этот момент. Рядом бушевал огонь, но он защищал меня, и мне казалось, что я парю.

Когда он, наконец, отступил, он притянул меня в объятия.

— Всё в порядке. Теперь ты в безопасности.

— В безопасности. Я больше никогда не буду в безопасности.

— Пока ты со мной, так и будет. Тебе нужно доверять мне, принцесса.

Пока мы стояли и смотрели на пламя, внутри мне было тошно. Этот человек не остановился бы ни перед чем, чтобы спасти мою жизнь.

Что, чёрт возьми, я должна с этим делать?

***

Доверять мне…

Эти слова не выходили у меня из головы, пока Арман уезжал от ужасной сцены, сделав один-единственный телефонный звонок человеку, которого звали Мэддокс.

— Да, шоссе пятьдесят семь. Ты найдёшь. Просто пришли сюда бригаду уборщиков как можно скорее. — Он прорычал приказы, хотя и пытался сдержать гнев в голосе. — Нет, Мэддокс. Понятия не имею, кто были эти ублюдки. Но выясню. Посмотрим, что, чёрт возьми, услышим на улицах.

Я пропустила остальную часть разговора, уставившись в окно, за которым показался город Новый Орлеан. Я не была уверена ни в каких своих чувствах, кроме зверского холода внутри. Я скрестила руки на груди, сильно дрожа.

— Ты в порядке? — спросил Арман в какой-то момент несколько минут спустя.

— Конечно.

— Хочешь, я включу обогрев?

Я оглянулась через плечо.

— Со мной всё будет в порядке. Ты не знаешь, кто это был?

— Есть подозрения, но у меня не было возможности подтвердить их.

— Потому что они мертвы.

— Это было необходимо, Рэйвен. Они бы без колебаний оборвали наши жизни.

— Из-за меня или тебя?

— А это ещё предстоит выяснить. Просто отдохни. Скоро мы будем в моём доме за охраняемыми дверями.

Сделаем решительный шаг.

Мне казалось, что именно это говорил мне Арман. Нет, он просто требовал от меня сделать это, учитывая, что у меня вообще не было другого выбора.

У него также хватило наглости поверить, что я могу ему доверять. Могу ли я?

Возможно, я и вправду доверилась ему, в конце концов, что было нелепо. Моя мать не раз говорила мне, что это нормально — совершить гигантский прыжок, ухватившись за любое медное кольцо, привлекшее моё внимание. Именно это она пыталась сделать с моим отцом, позже узнав, что его стремления были не такими, какими она их считала. Она хотела, чтобы он баллотировался на пост президента и в конечном итоге стал лидером свободного мира.

Томас Картье не хотел в этом участвовать.

Возможно, была какая-то скрытая причина, о которой я не знала. Я не была дурой. Была какая-то личная причина, по которой между моим отцом и Арманом была такая ненависть. Я чувствовала это за милю. Что произойдёт, если я чуть-чуть доверюсь своему похитителю? Я была как в тумане, неуверенная в том, что я должна была чувствовать.

И вот я сидела на пассажирском сиденье спортивного автомобиля стоимостью двести тысяч долларов с пуленепробиваемыми стеклами после того, как попала в перестрелку, погоню и пожар. Меня вывели из зоны комфорта моей сказочной маленькой жизни. Или, может быть, я слишком долго жила в мыльном пузыре. Я всё ещё не могла поверить, что это происходит. И всё из-за худшего решения, которое я приняла в своей жизни.

Или судьба свела нас вместе по какой-то нечестивой причине? Самым безумным аспектом происходящего была наша общая связь, ослепительно яркая и удивительная, которая уже захватила часть моего сердца. Боже. Как это было возможно? Может быть, я обманывала себя, но, похоже, я проявила в Армане более мягкую сторону, которая и его приводила в замешательство.

Я чувствовала в самой глубине своего существа, что он что-то скрывает от меня, уродливую правду о моём мирке, хотя, хоть убей, понятия не имела, что бы это могло быть. Возможно, я вовсе не хотела этого знать.

На несколько драгоценных секунд я закрыла глаза, непроизвольно проведя пальцами по губам. Поцелуй тянулся, словно выбившаяся прядь волос скользила назад-вперёд по моей щеке, словно постоянное напоминание. Его запах тоже остался. Раньше я была права. Его прикосновения навсегда оставляют следы на моей коже.

Я оказалась здесь из-за того, что приняла брошенный вызов, задание, на которое не согласились бы большинство умных девушек.

Я ненавидела женское общество и сделала бы своей жизненной миссией его закрытие. Чёрт, я должна быть в состоянии сделать это с десятью-то миллионами долларов на моём банковском счете. Расплатиться с ними за то, что… переспала с самым сексуальным врагом из ныне живущих и вышла за него замуж. Разве в далеком прошлом не было фильма с таким названием? Я могла вспомнить известную актрису, игравшую роль героини, столкнувшуюся со страхом перед плаванием, чтобы спастись от жестокого монстра.

Ха. Я умела плавать, но не сомневалась, что, если попытаюсь, то какие бы воды я ни выбрала, они будут кишеть акулами, пираньями и крокодилами. Я закатила глаза, осознав, что Арман сбавил скорость, проезжая по великолепным улицам, обсаженным деревьями. Оставалось только изменить имя и угнать его потрясающую машину. Эта мысль почти вызвала улыбку на моём лице. Было очевидно, что я всё ещё в шоке.

— Ты бы действительно прошёл сквозь огонь, чтобы спасти меня? — спросила я ни с того ни с сего.

— Без колебаний.

— Вау. Нас свела вместе судьба. Не так ли? — я спросила рассеянно, неуверенная, что ответ имеет значение.

— Совпадений не бывает.

— А девушки из женского общества. Именно по случайности они оставили меня там.

Он бросил взгляд в мою сторону, и ни одна молекула в моём организме не дрогнула от жара, вспыхнувшего в его глазах.

— Это приводит меня в бешенство. Они подвергли тебя опасности.

— Разве не этим же ты занимаешься?

Его выдох был долгим и прерывистым.

— Ты права. Так и есть. Однако у меня есть возможность защитить тебя.

— И от себя самого тоже?

В его усмешке было столько горечи.

— На этот вопрос я не могу ответить.

— Кто ты на самом деле, Арман? Я имею в виду, очевидно, что ты опасен, способен использовать любое оружие, которое у тебя под рукой. Сомневаюсь, что у тебя есть совесть, учитывая, что ты, похоже, не испытываешь угрызений совести за то, что отнял две жизни.

— Угрызениям совести не место в моём мире.

— Не знаю, как ты это терпишь.

Я изучала его, пока он обдумывал мой вопрос, неуверенность в его глазах было легко заметить даже с того места, где я сидела. Казалось, он задавал себе тот же вопрос бесчисленное количество раз, обеспокоенный тем, что его ответ был таким же надуманным, как и то, во что превратилась его жизнь. Кто я такая, чтобы пытаться сложить кусочки мозаики воедино? Я его не знаю. И я сказала себе, что мне будет всё равно, даже если узнаю его получше.

— Потому что у меня нет другого выбора. И то, кто я такой, может напугать тебя.

— Всё равно скажи. Не уверена, что сейчас ещё что-то сможет напугать больше, чем то, что только что произошло.

Боже, я по-прежнему ощущала запах дыма, столь сильный, что меня затошнило.

— Отлично. Я из тех, кто больше не верит в мифы и легенды, о том, что наша жизнь спланирована ещё до нашего рождения, что судьба смеётся над нами, когда мы пытаемся что-то изменить.

— Не понимаю, что это значит. — Но я знала, что это, пожалуй, одна из самых запоминающихся фраз, которые кто-либо когда-либо произносил.

Арман глубоко вздохнул и задержал дыхание на несколько секунд.

— Это значит, что жизнь — это то, что ты можешь возродить из пепла.

Я понятия не имела, что сказать, и вместо этого сосредоточилась на виде из пассажирского окна.