— Слушай, а как все будет решено технически? — осторожно спросил я его. — Я к чему — ведь если мы хотим сделать что-то принципиально новое, что запомнится всем и сразу, то нужны и новые технические решения. Вот, например, что ты собираешься делать с площадкой? На чем будут выступать борцы? И какие думаешь использовать перчатки?

— Площадка? — Грейси задумчиво пошевелил пальцами на столе. — Я пока выбираю между песком и традиционным рингом. Тут ведь какая ситуация: и там, и там есть масса недостатков, которые ещё неизвестно к чему могут привести. Вон я недавно видел бой на ринге, так там парню так в челюсть заехали, что он через этот ринг перелетел и прямо вниз головой и навернулся. Я, конечно, понимаю, что наш вид спорта — не шахматы, но если есть возможность минимизировать травмоопасность, то, я считаю, нужно это сделать. Я своими ребятами, во всяком случае, дорожу. А у нас тут захваты, партер…

— Понятно. Ну а что насчёт перчаток? — переспросил я.

— Перчаток? — Грейси покрутил в пальцах ручку и положил ее обратно на стол. — Насчёт перчаток… пока что думаю. А что, у тебя есть какие-то идеи?

— Есть, — оживился я. Сейчас-то я его впечатлю, не хуже, чем тогда, в бою! — Обычные перчатки, которые всегда используются, не подойдут. Совсем.

— Это почему же? — заинтересовался Грейси.

— В них неудобно бороться, а если выходить без них, бой не пропустит ни одна атлетическая комиссия, — объяснил я. — Да и травмоопасно, голым кулаком по черепу. Но погоди пока с перчатками. Сначала давай разберемся с самой площадкой. Я считаю, что прежде всего под наши цели не подходит сам ринг как таковой.

— Ринг? — изумился Ройс. — А где же бороться-то, по-твоему? Или ты предлагаешь на сцене оперного театра все устроить?

— Я предлагаю поставить просторную клетку, — ответил я.

— Клетку? — кажется, Грейси окончательно перестал что-либо понимать. — Как в зоопарке, что ли?

— Зоопарк — не зоопарк, но ты пойми, Ройс, что нам нужно совместить хорошую зрелищность и удобство для бойцов, чтобы для их работы не было ограничений, — начал объяснять я. — С точки зрения зрелищности ринг — так себе затея, зрители ходят скорее вопреки, а не благодаря, потому что других вариантов никто не предложил. Да и для самих борцов это то ещё удобство — ты сам только что рассказал, как кто-то за ринг вылетел вниз головой. То есть он ещё и небезопасен. Поэтому я и предлагаю соорудить клетку. Это немного более хлопотно, зато поможет нам решить главные задачи.

— Каким образом? — спросил Ройс. — Объясни, какой она, по-твоему, должна быть, — он пододвинул ко мне ручку и лист бумаги.

— Пожалуйста, — согласился я, взял ручку и нарисовал на бумаге схему клетки, того самого легендарного восьмиугольника. — Вот смотри. Сама клетка должна быть на возвышении, чтобы улучшить видимость происходящего из зала. Стенки клетки должны быть выше самого высокого бойца — это исключит возможность таких приключений, как перелет через стенку в зал. И ещё: они должны представлять собой мелкую-мелкую сетку и должны быть выполнены из суперпрочного материала. Чтобы даже грузовиком с разгону ее было не порвать, понимаешь?

Грейси заинтригованно смотрел на нарисованную мной схему.

— Хм, — сказал он после долгого молчания. — Пожалуй, в этом что-то есть… парни действительно смогут работать без оглядки и смотретя это будет у-ух! Самые опасные люди планеты настолько опасны, что должны сражаться за ограждением! Черт возьми, Сергей, светлая у тебя голова!

— Песок в качестве покрытия отметаем сразу, это дополнительные риски, — продолжал я. — И главное. Что касается состава выступающих. Я считаю, что будет лучше всего, если сообщество по каждому из единоборств выставит самого сильного из своих представителей. В этом случае мы получим действительно битву сильнейших, а не пьяный карнавал.

Грейси сидел с таким видом, как будто ему только что сообщили, что все его знания об устройстве мира оказались неверными.

— Ройс, — тут же вмешался Семён. — Сергей, как настоящий фанат своего дела, часто увлекается узкоспециальными вопросами и не переходит к главному. Он забыл упомянуть, что все новаторские идеи, которые он только что, озвучил, запатентованы.

Грейси поднял глаза и внимательно посмотрел на меня.

Судя по всему, упоминания о патентах сильно впечатлили Ройса. Во всяком случае, окончательно убедили его в том, что я — не просто талантливый боец, а серьезный деловой человек, рационально подходящий к делу.Понятно, что никаких патентов у меня по факту не было, но на этот раз Семен показал прозорливость.

— Слушай, Сергей, — после недолгого размышления заговорил Грейси. — У меня есть к тебе деловое предложение. Если, как ты говоришь, все эти идеи запатентованы, то мы можем сделать с тобой совместный бизнес. С моей стороны гарантирована раскрутка в СМИ, вся возможная реклама и поддержка моим именем. Тебе же предоставляется полный карт-бланш плюс прибыль от твоего личного в нем участия. Все это — при условии, что ты покажешь достойный уровень продаж трансляций на «Showtime» и «HBO». Деньги любят счет.

Я задумался. Что такое «Showtime» и «HBO», я знал хорошо. Эти каналы появились уже довольно давно, и за время своего существования успели сформировать целую культуру платных трансляций. В России этим, конечно, заинтересовать телезрителей было практически невозможно — с нашим-то уровнем доходов и, как следствие, видеопиратства платить за трансляции, запись которых завтра же можно будет купить в ближайшем переходе, могли только отдельные люди. А вот в США их трансляции раскупались хорошо. Значит, теперь мне предстояло организовывать «достойный уровень продаж».

— Ройс, а достойный — это, по-твоему, какой? — сразу решил уточнить я.

— Минимум сто тысяч продаж, — не моргнув глазом ответил Грейси.

Я с готовностью кивнул. Хотя, вообще говоря, дело это было рискованным. Это в двадцать первом веке, с его невероятным уровнем развития интернета, соцсетей и вообще медиа, сто тысяч подписчиков, пусть даже платных, мог сделать любой блогер средней руки. Не говоря уже о таких монстрах, как какой-нибудь Макгрегор или Тайсон, для которых и несколько миллионов продаж — плевое дело. А здесь, в первой половине 90-х… Если ты сумел сделать двести тысяч продаж — можешь считать себя практически рекордсменом этого дела. Да что там говорить, если знаменитый поединок Шугара Рэя Леонарда и Роберто Дюрана собрал всего 155 тысяч покупок. А ведь эта пара вошла в историю бокса!

Так что, учитывая все это, я, можно сказать, нырял в омут с головой. Впрочем, мне это было не в новинку. Да и потом, это все равно был единственный вариант включиться в работу. А кроме того, мне и самому было интересно попробовать себя в новой стороне спортивного бизнеса. Поэтому, какие бы сложности меня ни ожидали в этом направлении, отказываться я точно не собирался.

Что ж, пора было определиться с материальной стороной дела.

— Почём будет продаваться одна трансляция? — спросил я.

— По пятьдесят долларов, — улыбнулся Грейси.

Так. Я мысленно включил калькулятор. Пятьдесят долларов на сто тысяч — получается пять миллионов. Неслабая цифра! Понятно, что часть уйдет каналу за трансляцию, но цифры — убойные.

— Сколько из них мои? — поинтересовался я.

— Твой — один процент, — сказал Ройс.

— Хорошо, — согласился я. — Но если продаж будет больше, то пусть моими будут пять процентов.

— О’Кей, — отозвался Грейси. На лице его было написано неподдельное удивление. То ли он не верил, что какой-то неизвестный парень из России сможет сделать такие продажи на незнакомой для себя территории, то ли такие цифры в принципе были малореальны даже для опытных профи.

Так или иначе, наш американский друг решил сделать некоторые уточнения — и, быть может, предупредить меня от некоторых ошибок.

— Имей в виду, — заговорил он. — В Америке — особенная публика. Никакие «постановки» или условности здесь не пройдут. Наш зритель любую, даже самую мелкую фальшь чувствует за километр.