Сам же кабинет сочетал в себе традиционный интерьер и яркие, кричащие краски. Я смутно помнил, что, кажется, это называется мексиканским стилем в дизайне. Но, как бы это ни называлось, само оформление кабинета говорило о темпераменте его хозяина. Грейси буквально излучал жизненную силу и стремление преодолеть любые препятствия.

— Ну что же, друзья, — начал Грейси, усевшись за стол у окна и предложив нам расположиться на стульях напротив. — Мою историю вы, наверное, знаете, но я на всякий случай расскажу о себе в двух словах. Думаю, это поможет лучше понять, чего и почему я хочу.

Мы с Семеном приготовились слушать.

— Вы, должно быть, слышали, что мой отец был основателем бразильского стиля джиу-джитсу, — начал Ройс. — Естественно, в детстве я не знал ничего, кроме этого стиля единоборства, хотя вокруг все мальчишки были одержимы футболом. Мой старший брат первым переехал сюда, в Калифорнию, и начал работать дублером в остросюжетных фильмах, а главное — обучать всех желающих джиу-джитсу.

— И ты, конечно, вдохновился примером брата, — подсказал я.

— Ха! Вдохновился — это не то слово! — воскликнул Ройс. — Да я спал и видел, как схожу с трапа самолёта в Лос-Анджелесе! Я не мог дождаться, когда мне исполнится восемнадцать, чтобы тоже уехать сюда, к брату! Более того — я был так увлечен своими мечтами, что не готовился должным образом к боям и проиграл две схватки на национальном чемпионате. И это, заметьте, после того, как отец вручил мне черный пояс, пойдя на нарушение правил — он не имел права делать этого до моего совершеннолетия. Прикиньте — получил пояс и тут же провалил два боя!

— Вот что значит выпасть из момента, — ввернул я.

— Ага, — поддакнул Грейси. — В общем, когда я, наконец, вырвался сюда, братец мой уже развернулся на полную катушку. Он ставил боевые сцены в популярных фильмах, имел эксклюзивные контракты с Голливудом…

Я посмотрел на Сёму. Он внимательно слушал Грейси и вообще держался непривычно скромно.

«Конечно. Попробуй тут порассказывай свои байки насчёт приятелей из Голливуда. Быстро на чистую воду выведут».

— В общем, теперь мы вместе занимаемся популяризацией джиу-джитсу, — продолжал Грейси. — Так сказать, семейное предприятие. Я даже выпустил видеокурсы, которые, к слову, очень неплохо продаются. Хотя в основном я, как видите, посвятил себя тренерской работе, — он махнул рукой в сторону зала, где занимались его ученики, — но периодически и сам выступаю.

— Для тренера это важно, — подтвердил я. — Не терять форму…

— Конечно, — согласился Грейси. — А кроме того, учитель всегда должен быть готов продемонстрировать то, о чем говорит ученикам. Иначе веры ему не будет никакой.

— И как ученики? — спросил я. — Радуют?

— Есть очень крепкие ребята, — кивнул Грейси.

— И с характером, — пробурчал Семён, глядя на свой дырявый носок. Я пожалел, что сижу напротив него, а не рядом, и незаметно пнуть его не получится.

— Что касается этого инцидента, — широко улыбнулся Грейси, — ещё раз приношу извинения. Сами понимаете, парни с окраин, не всегда воздержанные на язык… А тут в самый разгар тренировки заходят двое неизвестных и делают что-то, что им не нравится! А они уже разогретые, размятые…

— Да, ты очень вовремя вышел, — подхватил я. — Приезжать в твои владения, чтобы с порога устроить драку, было бы верхом невежливости.

— Забей, — махнул рукой Грейси. — У нас на такие случаи охрана имеется. Там такие быки служат — самим бы где-нибудь выступать. Просто парни немного раскуражились: тренер вышел, никто их не контролирует, можно и поразвлечься. Они же не думают о том, что тренер видит и слышит все, что ему надо знать!

Грейси расхохотался, и мы вслед за ним. Вообще, он чем дальше, тем сильнее располагал к себе в общении.

— Я, как педагог, работаю и над этим тоже, — пояснил он. — Техника техникой, но боец должен прежде всего уметь себя вести и уважать других людей. Во всяком случае, до тех пор, пока они ему не докажут, что уважать их не за что. Иначе они ничем не будут отличаться от обычной дворовой шпаны, которая только и ищет, кому бы дать по башке и отобрать бумажник. А ведь именно оттуда я многих и вытащил!

— Да, эту дурь бывает сложновато выбить, — согласился я. — Зато если получится — это будут самые благодарные тебе люди на всю жизнь.

— Да бог с ней, с благодарностью, — отмахнулся Грейси. — Нет, это, конечно, приятно, спорить не буду, но, честное слово, я этим занимаюсь не для того, чтобы ко мне потом в очередь с подарками выстраивались. Мне хочется развить свой любимый спорт, понимаешь? Сказать в нем свое веское слово — вот моя задача!

— Да, — понимающе протянул я. — После того, как добьешься личных успехов, всегда хочется выйти на более широкие горизонты. Как у вас с братом и получилось: у него с Голливудом, а у тебя — с твоими учениками.

— Верно мыслишь, Сергей! — Грейси в порыве эмоций хлопнул ладонью по столу. — Ну, так вот! Теперь наша задача — показать, что джиу-джитсу — это лучшее, что существует в мире единоборств! И тот турнир, который я задумал, должен нам в этом сильно помочь. Что скажете, ребята?

Я не спешил с ответом, обдумывая услышанное от мастера. Мне почему-то вспомнилась одна крылатая фраза: «Если бы самбо было лёгким, оно бы называлось джиу-джитсу». Но здесь подобные шуточки были неуместны, и я прикусил язык. Во-первых, о самбо здесь уже знали — недалек был тот день, когда одним из первых чемпионов UFC станет наш Олег Тактаров. Во-вторых, шутить над этим было просто невежливо. Ну а в-третьих, наша цель была — совместная работа, а не упражнения в остроумии. И потом, мечты Ройса были мне близки: человек искренне верил в свое дело и стремился заразить этой верой всех вокруг.

— Звучит очень здорово и амбициозно, — признал я. Планы Грейси и вправду были масштабными: ведь по сути он хотел вывести любимый вид спорта на первое место в мире. — Но как ты собираешься это воплощать? Ведь сейчас столько всего существует: и видов спорта, и различных турниров — спортивная пресса кишмя кишит анонсами и репортажами. И знаменитостей в каждом из них тоже немало. Прости, но, боюсь, что одного твоего имени здесь будет недостаточно.

— Верно, — кивнул Ройс. — Мордой поторговать здесь не сильно поможет. Поэтому я придумал вот что. Я отберу самых крепких и перспективных парней, которые занимаются в моем зале. А против них выйдут лучшие бойцы из других.

— И что? — не понял я. — Турниры между разными секциями тоже проводятся нередко.

— Нередко-то нередко, — согласился Грейси. — Но мы это обставим несколько поярче. Смотри: во-первых, рекламная кампания будет построена на том, что это именно лучшие из лучших. Не просто пара бойцов оттуда, пара отсюда, а сливки, элита, понимаешь? Во-вторых. Это будут смешанные единоборства. Таким образом, мы привлекаем и фанатов самбо, и поклонников дзюдо, и тех, кто предпочитает каратэ, и всех остальных. Ну а там уже и я начну светиться — рассказывать, что лично отбирал претендентов. Сам выступлю с неожиданным гостем из России, который демонстрирует необычную технику боя. Догадываешься, кто это может быть?

Грейси широко улыбнулся. А я сидел и размышлял о том, что мне все это напоминает. А напоминало мне это ММА, который стал так популярен в двадцать первом веке. Учитывая, что в начале 90-х о нем ещё никто слыхом не слыхивал, у этого проекта были все шансы на успех. Хотя это не было стопроцентной копией, но все же, все же… «А ведь у нас теперь есть шанс стать первооткрывателями нового формата!» — неожиданно подумал я. «Конечно, пока это просто задумки, без всякой конкретики, но, черт возьми, я-то ведь уже знаю, как это можно сделать, а они — ещё нет!».

Да, всё-таки хорошо, что память моей прошлой жизни осталась при мне! Теперь нужно было подумать, как извлечь из этого обстоятельства как можно больше пользы — и, конечно, материальной выгоды. Нужно продвигать те технические решения, до которых здесь ещё не додумались — и тогда можно будет создать действительно сенсационный формат. Но для начала хотелось бы понять, как себе все это представляет сам Грейси. Нам на руку играло то, что он был не оторванным от реалий мечтателем, а в хорошем смысле расчётливым и практичным человеком.