– Не шути. Сам знаешь, рана серьезная.

– Какую рану ты имеешь в виду?

– Перестань. Тебе плохо, и в этом нет ничего смешного.

– Если бы ты не колотила меня по груди, я чувствовал бы себя намного лучше.

– Ой!

Хармони отдернула руку, но почувствовала рывок ремня и остановилась. Ему доставляло удовольствие дразнить ее, заставлять чувствовать себя виноватой за все случившееся. Не будь он ранен, это бы не сошло ему с рук. Она отплатила бы ему за насмешки, за приставания, за бесконечные шпильки! Ее губы искривила злая усмешка. Способ мести однажды уже испробован. Он решил, что шпоры у нее шелковые? Вскоре ему придется убедиться в обратном.

– Так ты ляжешь или нет?

– Лягу, – ответила она, поражаясь собственной кротости.

Ну ничего, пусть порадуется, пусть утратит бдительность. Так и быть, ночь она проведет рядом с ним, в тепле и безопасности. Но утром, когда ему станет лучше он увидит, к какой разбойнице попал в плен!

– Хармони.

Девушка прижалась к нему спиной, почувствовала тепло напрягшегося мужского тела и снова улыбнулась. Как приятно, оказывается, играть в эти игры! Раньше она не позволяла себя такой роскоши. Почему от нее следует отказываться и дальше? Разве она не сама себе хозяйка?

– Черт побери, сна ни в одном глазу! – заворочался Тор.

– Он придет, если ты пообещаешь стать хорошим мальчиком, когда заживет плечо.

– А как ты будешь воспитывать из меня хорошего мальчика?

– Конечно плеткой!

Тор тихонько застонал, потянулся к ее груди и принялся ласкать сосок, пока тот не затвердел. Потом он начал покусывать ее за мочку уха.

– Засыпаешь?

– Прекрати! – Она оттолкнула его руку.

Он хихикнул.

– А ты не обращай внимания. Что взять с несмышленыша?

– Не заставляй меня доставать пистолет.

– Уж так сразу и пистолет! Может на первый раз хватит кнута?

– У меня его нет. Не прихватила с собой.

– А я думал, разбойники не расстаются с кнутом.

– Возможно.

– Если у тебя нет кнута, я включу его в список, когда пойду покупать себе одежду.

– Хорошо, купи. Узнаешь у меня, что значит быть заложником.

Он ущипнул ее за мочку.

– Говори все, что хочешь, разбойница, а я знаю твое слабое место.

– Ты знаешь и сумму, которую заплатишь за свое освобождение.

Тор крепко прижал ее к себе:

– Скажи кто-нибудь раньше, что мне понравится быть похищенным дикой разбойницей, я бы ни за что не поверил.

– А что ты думаешь сейчас?

– Не желал бы ничего другого.

Хармони фыркнула. Ее обволакивало теплом. Что он делает с ней? Почему ей так хорошо? И как ей жить дальше?

Взяв его руку, она погладила каждый палец, подивилась их длине и силе, а потом поднесла ладонь к губам и даже лизнула кончиком языка. Тор шумно вздохнул.

– Если это наказание, я хочу еще.

Девушка удовлетворенно улыбнулась. Хорошо все-таки иметь власть над мужчинами! Уж этот-то мужчина точно в ее власти. Даже больше, чем ей казалось. С чего бы Торнбуллу преследовать ее от самого Чикаго, если бы она не представляла для него угрозы? Они бежали, скрывались, при необходимости занимались грабежом, но всегда чувствовали себя жертвами. И все же, что ни говори, «Банда бешеных малолеток» – сила. Люди боятся их. Это тоже власть.

Пока она предавалась этим мыслям, Тор щекотал ее ухо. Вдруг от реки донесся какой-то звук. Хармони пронзил страх. Она затаила дыхание и прислушалась. Опять! Это сыпались камни. Кто-то чертыхнулся.

Торнбулл!

Тор сжал ее руку и положил палец на губы. Они лежали не шевелясь и изо всех сил напрягли слух.

– Не собираюсь я свернуть себе шею из-за этой подлой суки!

– Если мы не поймаем ее сейчас, она снова ускользнет. – Голос Торнбулла с характерным акцентом уроженца Среднего Запада громко раздавался в ночной тишине.

– Вы же не собираетесь гоняться за ней всю ночь? Слишком темно.

– Не могу поверить, что она удрала. Снова! Мы чуть не сцапали ее в Лас-Крусес.

– Где она прячет девчонок?

– Видно, где-то неподалеку у них убежище. Если бы мы сумели найти его! – расстроено произнес Торнбулл.

– Но не ночью же, босс. Лучше нанять побольше народу. На помощь полиции рассчитывать не приходится.

– Тут ты прав. – Тон Торнбулла стал злобным. – Я сам поймаю мисс Хармони Харпер и этих девчонок! При первой же возможности она наврет с три коробу и попытается всех убедить, что я запер входную дверь.

– А что, это вранье?

– Дурак! Разве в этом дело? Важнее, чтобы меня не обвинили в пожаре. Беда в том, что всюду хватает зачинщиков беспорядков вроде нее. Они то и дело подбивают рабочих на стачки – в Чикаго, Нью-Йорке, Бостоне. Ткни пальцем, и попадешь в профсоюзного активиста, пытающегося помешать нам делать дело. Если мы будем платить этим лодырям столько, сколько они требуют, все останутся без работы. Идиоты!

– Лучше бы вернуться, босс. Шериф ждет на берегу.

– Не хочется возвращаться. Чую нюхом, что она прячется где-то поблизости. Сегодня она ушла у нас прямо из рук. – Голос Торнбулла стал тише. – Ты запомнил этого парня?

– Будьте уверены! Он так врезался в меня – по гроб жизни не забуду!

Торнбулл гнусно захихикал:

– Когда мы сцапаем его, можешь делать с ним все, что хочешь.

– Спасибо. Мой нож хорошо знаком с печенками активистов!

– Еще бы! – ответил Торнбулл и холодно добавил: – Думаешь, она спит с ним?

– Как пить дать!

– Что ж, тогда можешь «нарисовать» и ее.

– А как насчет девчонок?

– Все надо будет сделать быстро и чисто. Для детей у меня есть одно хорошее местечко. А Хармони достанется вам обоим. После того, как я покажу ей, что такое настоящий мужчина. – Тон Торнбулла стал просто омерзительным. – Помни, на ее совести гибель сотни женщин и детей. Она заслуживает самой суровой кары. И если ее не схватит полиция, это сделаю я.

– Верно, босс.

– Теперь это дело времени. – Голос Торнбулла удалялся. – Пошли, пора возвращаться в Лас-Крусес.

Хармони лежала тихо, прислушиваясь к конскому топоту. Когда эти звуки затихли, она села и обхватила себя руками. Ее сотрясал озноб. Торнбулл! Сколько он будет преследовать их? Она все перепробовала, чтобы избавиться от погони. Неужели они с девочками никогда не почувствуют себя в безопасности, не обретут мира? Нет. По крайней мере, до тех пор, пока у них не будет достаточно денег, чтобы найти себе надежное пристанище.

Тор тоже сел и погладил ее по плечу.

– Кажется, этот человек думает, что ты убийца. И красный агитатор.

Хармони наклонилась и закрыла лицо руками. Не была она ни тем, ни другим. Разве ей под силу тягаться с Торнбуллом, с его деньгами, связями, властью? Откуда ей взять уверенности в себе? Всю жизнь она зависела от других. Неужели мужские объятия заставили ее поверить, что ей под силу преодолеть долгие годы рабства?

– Человек, которому есть что скрывать, опасен.

– Ты веришь мне? – спросила Хармони и запнулась, когда он помедлил с ответом. – Или Торнбуллу?

– Дело не в том, кому я верю, а в том, что суд, газеты и люди, подобные Торнбуллу, могут заставить других поверить во что угодно. Я-то не могу себе представить, чтобы ты не то что заперла дверь, а даже была способна на это.

Она обернулась и сжала его руку.

– Значит, ты не уверен?

– Я хочу верить тебе. Ты спасла детей. Но я уже сказал, что не в этом дело…

Она вырвала руку и вскочила.

– Как ты можешь сомневаться после того, как я тебе все рассказала? Честное слово – это все, что у меня осталось!

Он тоже встал.

– Хармони, выслушай меня. Больше всего на свете я хочу поверить тебе. Не вижу причин, которые могли толкнуть тебя на такое преступление. Зачем ты спасала девочек, если поджог – дело твоих рук? Но со своей точки зрения он прав. Агитация приводит к сокращению рабочих мест. Если действительно был большой пожар и возник он по вине владельца, то ему пришлось бы заплатить уйму денег газетам и журналам, не говоря о полиции. Я могу его понять.