Мой гарпун, потерянный на Тэрнээсе, попал ей в руки. Точнее, Вилея извлекла его из обрывков своей одежды. Элгара изучила его весь, сверху и донизу, даже раскрутила. Заметила что-то вроде царапины у внутренней резьбы. Под микроскопом и нашлась клеймо мастера. Дальше уже было делом техники найти изготовителя через воров. Не гильдию, так как Атор бы меня предупредил о таком. Наняла каких-то отщепенцев, которым плевать на неписанные законы. В этом продажной мире все-таки есть свои табу. Сдашь одного спеца – другие не захотят иметь с тобой дело.

Ну, Гулар, погоди. Это просто подстава. Да, я редко теряю снарягу, но всякое бывает. Тогда неудивительно, что меня так быстро вычислили Псы Господни. Что-то мне теперь новенькие наручи руки жгут.В ернусь – точно ему в самогон слабительного насыплю. Или куплю что-то более весёлое и интересное у Хитрума.

Потом был рассказ про увлечение рисованием. Естественно её отец был против такого плебейского, на его взгляд, времяпровождения. Тут Вилея вытащила лист из кармана, провела по нему рукой и силой кси стала что-то проявлять на специальной бумаге. Тут и меня проняло, когда я увидел знакомый пейзаж Тэрнээса. Вроде мрачный вулканический мир, но проявившаяся картина завораживала некой суровой красотой.

Вилея заметила моё восхищение и улыбнулась. А потом посмотрела на мою метку и вздрогнула. И вдруг она стала рассказывать древнюю легенду о элгарах, которые искали бессмертие и перешли черту. Долго мы до нужной информации шли.

Девушка смотрит сквозь меня и говорит шепотом. Как член одной из аристократических фамилий, она знает многое. И да, это не легенда. Эль-Карак действительно существовали и больше тысячи лет назад восстали против правил и запретов своего народа.

Дезар рассказал мне всё тоже самое. Но у Вилеи было преимущество – доступ к архивам клана на протяжении всего обучения. И среди учебных файлов были портреты представителей Эль-Карак. Одно лицо её тогда очень шокировало. Точнее взгляд женщины на портрете, которая стояла даже не на первом плане, а за левым плечом князя, который руководил кланом. Не член семьи, а приближенный к правящей верхушке вассал. Красивая, холодная, жестокая и порочная – милый монстр по имени Линея Ланфар.

Наконец хитрая таблетка, растворенная мной в вине, вырубила ушастую. Даже жаль, что она не ниже ростом, без зелёной кожи и близняшек киви вместо этих дынь. Правда, если она по пробуждении поймёт, что я обдолбал её в хлам, то по новой захочет меня убить.

Клюнув носом, Вилея опускает голову на сложенные на столе руки. Поправляю её позу, а потом замечаю ещё листы энергочувствительной бумаги под локтем. Машинально тяну один и замираю на месте от увиденного. Мне стало страшно.

Но марку надо держать. Будто ничего и не случилось, слегка поворачиваю голову ко входу и максимально ехидно спрашиваю:

– Может зайдёте? Вас тут поставили подглядывать, а вы ещё и подслушиваете.

Незаметно забираю листки и прячу под одежду. Только потом я поворачиваюсь к дверям и смотрю на входящих в кают-компанию Вальдо и Ровену Агилар. Интересные у них лица, задумчивые.

Молчание затягивается. Да, планы у ребят явно пошли по одному месту. Ну, бывает. Агнесс, пока я общался с Дезаром, явно что-то успела им сказать и поставить на место. Как я понял, эти представители Инквизиции не имеют таких высоких полномочий, какие есть у простой настоятельницы храма на фронтире.

Да, Агнесс полна сюрпризов. Вот только какую линию беседы избрать исходя из всего произошедшего? Благо опыт жизни в Подполье прокачивает навык беседы. Там одно неверное слово скажешь, и тебя уже крысы жрут. В смысле сородичи Рин. Так что использую пожалуй тактику нонконформиста. Не знаю, кто это, звучит как матерное слово, но по объяснению Фердинанда это тот, кто всё понял неправильно. Только не хочет признавать свою ошибку. Кажется

– Ну чего стоите? Я вот присяду, – говорю и опускаюсь на корточки. Чуть локтем на голове Вилеи не оперся, но вовремя остановился. – Вот не думал, что сестра Агнесс таки найдёт способ заставить меня работать на Церковь. И зачем этот спектакль был нужен?

Так, они не поняли наезда. Глаза Ровены широко раскрылись и она смотрит то на меня, то косится за напарника. Тот сложил руки на груди и выразительно так приподнял бровь. Даже интересно, что он скажет в ответ?

– Знаешь, Слик, мне самому интересно, зачем именно ты нам нужен. Хотя, услышав ваш разговор, кое-что прояснилось.

Хм, то есть о цели этого мероприятия больше знает Ровена. Запомним.

– Ты думаешь, что я поверю, что вы не в курсе махинаций Агнесс. Ладно, прикрыть ваших от шпаны всякой – это одно. Но подписаться на ваши не понятные блудняки...

Качаю головой.

– Ну, как я понял, ты опосредованно выполнял контракты, но для другой епархии. Да, эти ребята умеют действать тонко. Смерть Тила Лангези ведь твоя работа?

– Ты думаешь, что я так легко дам показания против себя? – ухмыляюсь в ответ. Так, твой ход ясен. Сейчас ты набиваешься в товарищи по несчастью. Типа нас всех использовал Секретариат Первосвященника. Хм, почему вы не зовете его просто папой?

Вальдо улыбается, а потом поворачивается к Ровене:

– Отнеси нашу гостью, княжну Френ, в приготовленную для неё каюту.

– Но... – пробует та возмутиться, но Вальдо вежливо кашляет и кивает на меня.

Понятно. Она боевик, а не следак вроде тебя. И ты не хочешь, чтобы деваха лишнего сболтнула.

– После вашего стандартного захода, паладин, наш новый друг нам не доверяет. Думаю, я смогу найти с ним общий язык.

Ровена сузила глаза, но кивнула. Подойдя к столу, она закинула руку Вилеи на плечо и потащила ту к выходу.

– Только учти, что этот гоблин споил твое хитрое вино этой истеричке. И не допивай. Этот поганец что-то туда подкинул.

– Только в её стакан! – замечаю я с возмущением, но эта язва лишь хмыкает и тащит ушастую из кают-компании. Так, понятно, что Ровена считает себя главной. Как паладин и боевик. А Вальдо, как я определил, просто следак. Хотя, вспомнив рассказ Агнесс о его очень непростом даре, я уверен, что именно он меня вычислил.

Если вкратце, то парень кси мастер из категории менталистов. Точнее говоря, Вальдо был чтецом. Его дар был подобен нюху собаки-ищейки. Вот только считывал инквизитор энергетику с предметов и тел. Мысли, чувства, намерения, их эфирные отголоски. Благодаря этому он мог и свежие трупы считать.

И со жмуриками всё вообще страшно. Если кому-то отрезали, например, голову или сожгли заживо, то Вальдо ощущал последнии минуты его жизни. Говоря по-честному, так себе эмпатия. Видимо его бутылка с вином содержала что-то помогающее ему после сеансов. Тогда понятно, почему Вилею так быстро срубило. Кроме таблетки о Хитрума там ещё наркоты напихано немало.

– Если честно, мне не нужно твоё признание, – заметил Вальдо, садясь напротив и вставляя мемодиск в разъем панели под экраном. – Твои дела говорят за тебя.

Смотрю на появившееся изображение и офигеваю. Изображение трясется, но отлично видно как я спрыгиваю на плечи одного из головорезов Лангези и ломаю ему шею. И дело происходит у него в особняке. Судя по ракурсу съемки, камера должна была быть в голове первого телохранителя, которому я набросил на шею самозатягивающуюся удавку. Только картинка с какой-то дымкой.

– Мой совет на будущее, Слик, не попадайся на глаза даже тем, кого ты в следующий миг убьёшь. Остальные тебя не видели, но с Лангези ты говорил.

Твою же маманю, Вальдо. Инквизитор не просто что-то читал, а натурально видел глазами жертвы. И, вероятнее всего, слышал. Вопрос один – как много?

– Спасибо, учту. То есть я прав – ты не только можешь прослушивать, но ещё и подглядываешь, Вальдо. Что это за имя такое?

– Это фамилия. Имя рода, если понятнее, – уточнил мой собеседник. – Да, я не представился полностью, как Ровена. Я дьякон-дознаватель Грегуар Вальдо. Но всё зовут меня по фамилии. И ты прав – мои дар и проклятие в том, что я вижу всё и всех. Кроме тебя. Твоя метка тебя защищает, – кивает парень на мою голову.