Магостатика бьёт очень сильно, это так. Больно до судорог. Но даже десяток гранат не способны фатально повредить энергетическую структуру архимага. Это можно сравнить с обычным взрывом. Дом разнесёт, а пирамиду — вряд ли. Повредит — возможно. Но чтобы уничтожить монументальное сооружение, сколько таких взрывов надо?

Хуже было, что помощи не было слишком долго. Ни помощи, ни возможности исцелиться. Мёртвая энергия, спущенная с цепи, урчала и вгрызалась в её тело. Магичке казалось, что её поедают медленно, со смаком. Внутренний запас прочности пока ещё противостоял разрушению, но периферия… Сейчас всё было буквально. Периферия — кожные покровы. Внешние оболочки разрушались, превращаясь в тёмную, почти чёрную корку. Наверное, похоже на равномерно сгоревшую в духовке курицу.

Мысли кружились в гулком и пустом пространстве, словно в обширном пустом сосуде, натыкаясь на стенки смятенного сознания. Она заставила их замереть.

Нужно остановиться. Осознать.

Такое было уже. Однажды было. Ужас обнимающей смерти. Но я смогла. Я… Я?.. Положительно было какое-то имя, начинающееся на я. Янина?.. Нет, не так. Ядвига?.. Опять нет. Или… Память услужливо подкинула реплику, произнесённую тягучим, ленивым говорком: «А что ты хотела? В избе на мертвецкой тяге катаешься? Катаешься! Нога костяная? Есть такая! Характер скверный? Ещё бы! Поговаривают, что кто тебе не глянется — всех поедом ешь. Яга и есть!»

Она лежала, совершенно неподвижная и внешне, и во внутреннем плане, долго обдумывая эту мысль. Видимо, это имя было настоящим. Яга. Что ж, пусть так.

ЛЕТУЧИЕ… ЖАБЫ

Мерлин наблюдал за финальными испытаниями. Неплохо. Весьма неплохо.

Его здорово встряхнула последняя магическая война. Время господства магии прошло. Наступает другая эра. Теперь будут рулить танковые клинья и ковровые бомбометания. Вся просвещённая Европа понимает это, и альвы — впереди всех. А те, кто не согласен… что ж, они здорово пожалеют о своём выборе.

Распустить слух, что Мерлин одряхлел, ослабел и ушёл на покой, оказалось весьма удачной идеей. Первые сто лет шпионы бегали проверять. Потом все привыкли. Его забыли.

Старый архимаг довольно засмеялся.

— А зря, — сказал он сам себе. — Зря-я-я… Вспомните ещё дядьку Мерлина. Неоднократно.

В коридоре послышался нарастающий гул, и в пещеру, заменяющую Мерлину рабочий ангар, вошла целая делегация. Впереди шагал мужчина с хищным и холодным лицом. Один из тех, кто на самом деле участвовал в управлении Альбионом из-за спины королевы Елизаветы.

Статус архимага позволял максимально сократить необходимые расшаркивания, после чего Мерлин смог наконец приступить к презентации:

— Итак, лорд Арвуд, я страшно рад, что вы наконец-то смогли уделить время моему проекту!

— Прошу вас, приступим, у меня не так много времени.

— Конечно, конечно, начнём. Обратите ваше внимание на стойку слева. Здесь представлена эволюция наших моделей. Долгие годы исследований привели меня к созданию конструкта, для которого магия оказалась вовсе неважна. Конструкта, способного держаться в воздухе и преодолевать огромные расстояния, неся значительный груз. Да, пока они не столь подвижны, как хотелось бы. Зато их можно создать много, не оглядываясь на ограниченный и штучный магический ресурс. И управлять ими может любой обученный воздухоплаватель — совсем не обязательно маг, а желательно вовсе лишённый магических свойств пилот! Таким образом вы будете дополнительно застрахованы от пагубного воздействия магостатики, которая на данный момент является основным поражающим элементом современной войны. Ни механизмам, ни простым смертным магостатическое оружие не страшно, а, значит, ваши аппараты будут продолжать функционировать в случае даже самых массированных атак.

Лорд Арвуд остановился в конце ряда моделей, внимательно рассматривая похожий на округлую хвостатую лягушку экспонат. Обернулся в центр зала, где висел точно такой же, но уже гигантский полноразмерный образец. С особой пристальностью оценил оборудованные для гранатомётчиков кабины-гнёзда.

— Лорд Мерлин, вы можете поручиться за боеспособность имеющихся у вас образцов.

— Безусловно, лорд Арвуд. Всей своей репутацией.

— Сколько машин у вас в наличии?

— Полностью готовых — три. Ещё шесть заложены на королевских воздушных верфях. Дело несколько стопорится неравномерно поступающим финансированием.

Лорд Арвуд чопорно поджал губы и посмотрел на архимага рыбьим взглядом:

— Вы получите все необходимые средства в полном объёме и без промедления. Теперь это дело важно для меня не только как государственное, но и как личное.

ДЫМКА

Сегодня Ярена почувствовала, что её внутренний накопитель вовсе не пуст. «Показалось…» — бледной тенью прошелестела мысль. Ярена долго недоверчиво прислушивалась к ощущениям. Нет, в самом деле. Этот ошейник был не таким мощным, как первый. Архимагов с показателями до тысячи он блокировал надёжно, а вот тем, что имели способности сверх того, доставалось немного входящей маны. Крохи, просачивающиеся рассеянной энергетической дымкой.

На самом деле, это могло стать для блокированного мага очень серьёзной проблемой. Тяжело быть пустым запечатанным сосудом. Но запечатанным наполненным сосудом, распираемым изнутри, быть ещё сложнее. Наверное, Моргана втайне надеялась посмотреть на то, как давнюю соперницу корёжит от переизбытка энергии и невозможности её использовать. Рано или поздно это должно было произойти с каждым архимагом, обработанным таким образом.

Если не учитывать то, что львиную долю собираемой энергии несколько последних сотен лет Ярена тратила на борьбу с пожирающей её смертью. Но об этой особенности русской архимагини знали всего несколько живых существ, и Моргана не входила в их число.

НА ХЛЕБНЫХ ДОЛЖНОСТЯХ

Иван Салтыков, прищурясь, оглядывал выставленные вдоль импровизированной «улицы» и збы, в которые превратились свезённые с соседних деревень срубы. Стёкла вставлены, печи сложены. Не городские особняки, но жить можно.

— Широко размахнулись, Иван Михайлович! — услужливо улыбнулся ему писарь, вносящий новое жильё в реестр пустующих домов. — Эдак скоро и до самого Тушино городок разрастётся!

— Как государь приказал, — хмуро процедил Иван и отвернулся к реке. Там, по вставшему на зиму льду, двигался растянутый обоз.

Нет уж, лучше так: повинность брёвнами собирать. Крестьяне косятся на свалившуюся на голову работу, но молчат. А вот как Петьку с Пашкой отправили по деревням реквизицию организовывать — хуже нет. Бабы воют, за полы цепляются. Старики проклинают. Ребятишки в испуге прячутся, глаза на реквизиторов таращат, точно на зверей лютых…

Выгребали, оставляя такие крохи, что и дурному ясно было: не дотянут деревеньки до лета, с голоду вымрут.

Петька вторую неделю каждый вечер горькую пьёт. А что сделаешь? Против царя не попрёшь, а тем паче — против батюшки. Михаил Глебович после поединка с Пожарским страшен стал, как подменили, и жесток безмерно. Фёдор после первого выезда заикнулся, что негоже русским боярам ради поляков русские деревни разорять, так бит был отцом до крови и услан в дальнее имение без права выезда.

— Я вам, сучьи потроха, покажу, как против главы клана рот разевать!!! — орал Михаил Глебович, пиная скрючившегося на полу Федьку сапогами.

Трое остальных сыновей после той вспышки ярости и пикнуть против слова старшего Салтыкова не смели.

Не так Пётр Салтыков представлял себе победное шествие своего рода, ох, не так…

МЕЧТЫ ВЫСОКОЙ ШЛЯХТЫ

Мариночка тряслась в большом походном кабинет-фургоне, утеплённом и оборудованном печкой, отчаянно распространяющей вокруг себя какие-то машинные запахи. Автомобиль трясло и подбрасывало на колдобинах, за окнами выла метель.

Стоили ли эти досадные неудобства того вознаграждения, которое ожидало её в дикой Московии? Альвийский посол убеждал, что да. Грамоты показывал, в которых царевич Дмитрий обещал будущей супруге отписать города Псков и Новгород со всеми прилегающими землями, да сверх того выделить миллион золотом на содержание. Русскими рублями, конечно. Но, как сказала матушка, золото есть золото, чего уж тут нос морщить.