Целоваться в карете, трясущейся на булыжной мостовой, когда девушка сидит напротив тебя — занятие для упоротых мазохистов. Сродни «на коньках, в гамаке и стоя». Никому не порекомендую. Я собирался пересесть к Катерине Матвеевне, когда что-то пошло не так.

А конкретнее — мне в шею вонзились клыки. Сразу в двух местах. Ещё конкретнее — меня укусил Захар. Чёрт его знает, когда успел очухаться и осознать себя упырём.

— Ты охренел⁈ — рявкнул я.

Зарядил с разворота Захару в челюсть. Его отшвырнуло к стенке кареты. А я поспешно активировал Противоядие. Не хватало ещё в упыря превратиться. Почему во время охоты на упыря не использовал амулет противоядия сам Захар, сейчас спрашивать было точно бесполезно. На какое-то время моего Знака хватило, упырская сущность проснулась в Захаре не сразу. Но проснулась. И для того, чтобы это ликвидировать, нужен Знак посильнее моего.

Удара головой о стену Захар, похоже, даже не заметил. Глаза смотрели на меня, явно выбирая подходящий момент для нового броска. Хорошо хоть, сил в нём, свежепроснувшемся — хрен да маленько. Ни о каких перемещениях на сверхсветовой скорости речь пока не идёт. Всё, что может — тянуться к потенциальной добыче. Хотя тянуться может долго.

И что с ним делать, спрашивается? Не убивать же.

Я быстрым движением пересел на скамью Катерины Матвеевны. Придвинул девушку вплотную к себе и скастовал Защитный круг.

Вовремя — Захар снова бросился на меня. Ударившись о невидимую преграду, жалобно заскулил. Добыча — вот она, на расстоянии одного укуса. А не добудешь. Обидно, понимаю.

— Что происходит? — пролепетала Катерина Матвеевна.

Её прелестное личико отражало сложную гамму чувств. И страх перед кидающимся на нас Захаром, и удовольствие от того, что оказалась так близко ко мне. Чего больше — она, кажется, сама ещё не определилась.

— Да, видать, водка попалась палёная. Повреждение нервно-мозговых центров. Немотивированная агрессия.

Захар, словно решив подтвердить мои слова, оскалил зубы и снова бросился на нас. Впечатался рожей в невидимую стену и заскулил.

— Да чтоб ты ногами бежал так резво! — выругался я. — Небось, как домой тебя тащить, так жмура изображаешь. И как на людей кидаться, так откуда что взялось.

— А почему он не может нас достать? — заинтересовалась Катерина Матвеевна.

— Силовое поле. Структурно организованная энергия.

— Что-что?

— Колдовство. Я же охотник.

— Ах. — Катерина Матвеевна зарделась и прижалась ко мне ещё теснее. — Право, Владимир Всеволодович. Это так завораживающе…

Она подняла на меня свои очаровательные глазки. Трепетно дрогнули губы.

Вот это девушка, вот это я понимаю! Тут на расстоянии вытянутой руки свежеочухавшийся упырь беснуется — а ей «завораживающе». Не зря она мне с первого взгляда понравилась.

Знакомство наше явно было готово продолжаться дальше, но тут карета остановилась. Приехали.

Я, изловчившись, заломил Захару руки назад. Выбрался из кареты. Сказал кучеру:

— У меня в мешке — верёвка. Свяжи его. И ещё… — Я оглядел себя и кучера. Перевёл взгляд на Катерину Матвеевну. — Катерина Матвеевна! Не одолжите мне ваш прелестный поясок?

Пышное голубое платье Катерины Матвеевны было перехвачено в поясе широким синим кушаком. На нём посверкивали какие-то камушки.

— Да, конечно, — пробормотала Катерина Матвеевна.

Развязала пояс.

Кучер, обалдело хлопая глазами на человека, неподвижное тело которого самолично помогал затаскивать в карету, связал Захару руки за спиной. Делать это он определенно умел лучше, чем обращаться с оружием. Я взял у Катерины Матвеевны пояс. Перетянул Захару рот — так, что челюсть у него больше не шевелилась.

Кучеру отдал отобранный пистолет.

— Забирай, мне чужого не надо. Совет на будущее: оружие желательно достать раньше, чем карету остановят. Потренируйся на досуге, я проверю. Не научишься — буду настаивать на том, чтобы Катерина Матвеевна сменила охрану.

С этими словами я ухватил Захара за связанные руки и потащил в сторону трактира. Захар в бессильной злобе мотал головой с перетянутым ртом.

— Владимир Всеволодович! — донеслось мне вслед. — Неужели мы с вами даже не попрощаемся?

— Увы, Катерина Матвеевна. Имею желание, но не имею возможности. Обещаю, что в следующий раз попрощаемся дважды.

— Я буду ждать!

— Не сомневаюсь.

Дверь трактира открывать не пришлось. Она распахнулась сама. Навстречу мне выскочил Егор. Увидев связанного Захара с тупыми бешеными глазами, правильный вывод сделал мгновенно.

Надеюсь, что Катерина Матвеевна к тому времени успела закрыть дверь кареты. Из тех слов, которыми приветствовал нас Егор, она едва ли сумела бы понять хоть что-то, кроме предлогов.

— Ну, вот так, — вздохнул я. — Чёрт его знает, почему этот балбес не наполнил амулет. Моего уровня Противоядия не хватило. Очнётся — башку ему оторву. Можешь помочь?

Егор скастовал Знак.

Захар в моих руках обмяк. Голова повалилась на грудь. Если бы я не держал, рухнул бы мне под ноги.

— Ваше счастье, что я здесь, — проворчал Егор. — Еще час-другой — и поздно было бы. Тащи его внутрь! Укусил он тебя?

Обоюдными усилиями мы заволокли тщедушное тело в помещение. Было темно, только одинокая свеча на столе рядом с кружкой разгоняла мрак. Похоже, Егор сидел и в ожидании нас смаковал пиво.

Захара мы повалили на соседний стол.

— Господа охотники, ну что за грохот, ночь же! — нарисовался Фёдор с ещё одной свечой в руках.

— Воды принеси горячей! — рявкнул Егор. — Чеснока ещё и тёрку. И тряпок чистых, на повязку.

Хозяина как ветром сдуло.

— Чё, всё так серьёзно? — спросил я. — Знак не поможет?

— Тихо! — прикрикнул Егор и скастовал Знак на меня.

Я почувствовал знакомое жжение в шее, сменившееся чувством облегчения. Расслабило так, будто к хорошему массажисту сходил. На стул не присел, а рухнул.

— Фух! Ну, теперь бы пива литр…

— Никакого пива, пока сутки не пройдут! — заявил Егор. — Во что вы опять ввязались? Господи, да как ты это делаешь, Владимир⁈

— Упыря нашли…

— Упыря? Упыря⁈ — Егор заорал, брызгая слюной. — Покажи мне такого упыря, который одним укусом человека в себе подобного обращает!

— Не могу. Он немножечко сгорел, — повинился я.

И задумался. Пока Егор продолжал блажить, вымещая пережитый стресс.

А ведь действительно. Упырь — это ведь, в первую очередь, покойник. Так и в справочнике написано. И чтобы стать упырём, надо сперва помереть от его укусов. А Захар помирать вот совсем не собирался. Так и что это за сраный перформанс был в карете, спрашивается?

— … подумать только! — вопил что-то Егор.

— Ладно тебе голосить. Люди уже собираются.

Помещение и впрямь потихоньку наполнялось людьми, остановившимися на постой. Заспанные мужики озадаченно смотрели на нас, но близко подходить не рисковали. Все были в курсе, что мы — охотники. Понадобится помощь — выбьем, а лезть под руку лучше не надо. Особенно разъярённому охотнику, который вопит, как Егор.

— В гроб меня сведёшь, Владимир, — закончил Егор, уже спокойнее.

— Да не драматизируй, нормально всё будет. Так что за особенный упырь нам достался?

Егор немного помолчал, глубоко дыша и сжимая кулаки. Тут прибежал обратно Фёдор, а за ним, в ночной рубашке и накинутой сверху шали — девица с тазиком.

— Наконец-то! — рыкнул Егор. Схватил чеснок, тёрку и блюдечко, сунул всё это мне. — Три!

— Это глагол или числительное?

— Три, говорю!

Прежде чем тереть, надо было почистить. Чем я и занялся. Хорошее занятие — медитативное, успокаивающее. Девица тем временем под руководством Егора начала промывать рану Захару.

— Если упыря поднимает колдун, — начал, наконец, объяснять Егор, — то такой колдун имеет над ним власть, он ему приказы отдаёт — а тот подчиняется.

— А упырь заливал, что никому не подчиняется.

Я дочистил один зубчик и бодро пошинковал его на тёрке.

— Слушай их больше, тварей! — отмахнулся Егор. — Если б не подчинялся — залить бы его не смогли.