─ С ума сойти, ─ в неверии протягиваю я. ─ Не заикайся даже о моем спокойствии, потому что ты сам его нарушил! И о моих нервах нужно было думать до того, как привел девочку сюда. Сам так решил, или Лиза?

─ Она ничего не решала. И не будет. Я был вынужден забрать ребенка, потому что испугался за ее жизнь. Иначе бы никогда так не поступил.

─ О чем ты говоришь? ─ непонимающе спрашиваю у него и хмурюсь. ─ Она угрожала ей чем-то?

─ Не совсем… ─ протягивает он задумчиво, подбирая слова. ─ Я просто пришел подарить ей подарок на день рождения, как делаю каждый год. Но возле двери услышал дикие крики Лизы и рев девочки. Она плакала, вопила, что ей больно, просила маму перестать… Я это слушал всего несколько секунд, но…

Он делает паузу, с трудом вспоминая этот момент. А мне и самой страшно и жутко это слушать. Картина истязаний ребенка тут же рисуется в моей голове, выворачивая душу наизнанку и заставляя все тело содрогнуться.

─ Я никогда не пылал к ней отцовскими чувствами, воспринимал как обычную девочку, которую взялся обеспечивать…

─ Однако встречался с ней, ─ перебиваю его. ─ Гулял, в парки водил…

─ Нет, ─ отрезает Леша. ─ За всю жизнь я видел ее всего шесть раз. Просто приходил посмотреть, как она живет с мамой и дарил подарок. Все. Она даже не знает, что я ее отец.

─ Подожди… То есть ты забрал ребенка, для которого ты просто чужой дядя? Эдакий Дед Мороз, который приходит на дни рождения?

─ Именно, ─ отвечает твердо. ─ И вряд ли она сильно обрадуется, что теперь будет жить здесь. Зато не рядом с обезумевшей матерью.

Я в полном замешательстве и вообще перестаю понимать, что происходит.

─ Ты понимаешь, что фактически ты просто украл девочку? ─ изумленно протягиваю я. ─ Ты для нее никто, она даже не записана на тебя. А ты просто взял ее и забрал у матери?

─ Кать, ее мамаша была обдолбанная в хлам! Может, просто пьяная, а, может, под запрещенными веществами! Мне надо было просто забить на хрен и уйти, понимая, что она может покалечить ребенка, или забить до смерти?! ─ взрывается Леша. ─ Да, я Карине никто. Но оставить ее там просто не мог, понимаешь? Не мог!

─ И как мать к этому отнеслась? ─ спрашиваю, все больше офигевая от слов мужа.

─ Сказала, чтобы катился вместе с Кариной ко всем чертям, ─ вздыхает тяжело и трет тыльную сторону левой ладони кончиками пальцев правой руки. ─ Она, по-моему, только и мечтала избавиться от девочки.

Судя по состоянию ребенка, так оно и есть.

─ Как ты вообще связался с такой женщиной? ─ в непонимании хмурюсь я и качаю головой. ─ Алкоголичка, может, еще и наркоманка… Это точно твоя бывшая помощница? Или проститутка с трассы?

От этой мысли мне еще более мерзко. Неужели мой муж мог пасть настолько низко и воспользоваться услугами продажной девицы с кучей болячек? А потом притащить всю эту грязь мне…

─ Ну какая еще проститутка? ─ выплевывает муж. ─ Я бы до такого не опустился. Да и проститутка аборт бы додумалась сделать.

─ Я бы уже ничего сейчас не удивилась…

─ Я говорю тебя правду, Кать. Моя бывшая помощница и есть мать Карины. Только раньше она не была такой. По крайней мере, до того, как родила.

─ Ну да, роды ─ это такой стресс, что надо его чем-то залить, ─ горько усмехаюсь я. ─ Зачем она тогда вообще рожала, если ей ребенок был не нужен?

─ Да я понятия не имею! Она мне не доложила. Просто поставила перед фактом: либо я содержу ребенка, либо она расскажет обо всем тебе. Само собой, я выбрал первое.

─ Прекрасно, ─ хмыкаю я. ─ То есть просто давал деньги и даже не знал, что она их не на ребенка тратит, а чтобы себя травить?!

Мне теперь еще больше жаль девочку. Алкоголики ─ мой триггер. Я знаю, что такое жить вместе с ними, расти в такой семье. Но надо отдать моим родителям должное ─ они лупили меня не так часто, да и то только тогда, когда мешала их застолью, чего я старалась не делать.

─ Не совсем, ─ протягивает Леша и переводит взгляд в окно. ─ У моего приятеля есть родственница в органах опеки. И я обратился к ней с просьбой, чтобы она почаще наведывалась к девочке, смотрела, как они живут, все ли в порядке.

─ И? Какой результат от твоей просьбы?

─ В первый год вроде бы было все нормально, а потом Галина стала сообщать о бутылках с алкоголем. Я не придал этому значения, все ведь иногда расслабляются, ─ цокает и вздыхает. ─ А потом все стало ухудшаться. Галина стала рассказывать, что у девочки стали появляться синяки, а ее умственное развитие якобы не соответствует возрасту. Она пригрозила Лизе, что лишит ее родительских прав, если она не возьмется за голову. И вроде как Лиза пообещала, что с алкоголем завяжет, и все будет хорошо…

─ Алкоголик сам завяжет без посторонней помощи? ─ нервно усмехаюсь я. ─ Ну да, слышала я такое после тяжелейших отравлений. А потом необходимость сразу отпадала.

─ Поэтому Галина взяла ее на усиленный контроль. Но видимо хреново получилось, раз в день рождения мать решила такой праздник ребенку закатить.

─ Да я вообще не понимаю, чем твоя Галина занималась, ─ хмыкаю я. ─ С таким обращением уже давно пора было лишать твою Лизу родительских прав.

─ Думаешь я удовлетворен ее работой? Да если бы она просто делала свое дело, мне бы не пришлось сейчас притаскивать Карину сюда! ─ негодует муж.

─ Это все ужасно, конечно, ─ вздыхаю я ─. Но ты ведь понимаешь, что просто не можешь забрать ребенка, который тебе принадлежит лишь генетически?

─ Я понимаю, Кать, ─ смотрит на меня тяжелым взглядом и пошатывается. ─ И уже думал над тем, чтобы оформить отцовство на себя. Мне оно и не нужно, но ребенку как-то нужно помочь.

─ В первую очередь ты должен узнать у девочки, чего хочет она, ─ вздыхаю и встаю из-за стола, опираясь на столешницу ладонями. ─ Если она хочет быть с мамой несмотря на все, что она делала, то в первую очередь надо помочь Лизе, ─ нервно тру ладонью лоб и продолжаю: ─ Вот почему я теперь должна думать о женщине, с которой ты спал? Почему меня должны заботить ее проблемы?!

─ А ты не думай об этом. Я ведь не прошу.

─ Да что ты? ─ нервно усмехаюсь и всплескиваю руками. ─ Ты вывалил все это на меня, а теперь говоришь не думать? Так уж получилось, что иначе я не могу! Меня волнует судьба несчастного ребенка, и совершенно неважно, чей он! И из-за этого я просто вынуждена думать о судьбе твоей проклятой любовницы! Чтобы она была в состоянии воспитывать дочь, а не…

─ Ч-ш-ш-ш, ─ перебивает меня Леша и кивает мне за спину.

Оборачиваюсь и вижу сонную Карину. Видимо, разбудили ее своими разговорами на повышенных тонах.

─ В туалет хочу, ─ тихо произносит она и сжимает ножки.

Только делаю шаг к ней, собираясь помочь, но тут же замираю на месте.

Я не должна этого делать, как бы мне ни хотелось о ней позаботиться. Это не моя зона ответственности.

─ Отведи ребенка в уборную, ─ бросаю Леше через плечо и отречено смотрю в окно, всем своим видом давая понять, что делать ничего не буду.

─ Конечно, ─ отвечает он и встает из-за стола. ─ Идем скорее, пока колготки не намочила.

Стою несколько секунд возле кухонного гарнитура, постукивая ногтями по столешнице, и срываюсь к холодильнику, не в состоянии пересилить себя и удержать на месте.

Как бы то ни было, а ребенок совершенно ни в чем не виноват. И я не буду морить ее голодом просто потому, что она нагулянная дочь моего мужа. Тем более, что у девочки сегодня праздник…

Леша вместе с девочкой возвращаются на кухню, а на столе уже дымится разогретое рагу из говядины и овощей, которое я приготовила вчера. На блюдечке два кусочка зернового хлеба, а в прозрачном бокале свежесваренный компот.

─ Садись покушай, ─ вздыхаю тяжко, обращаясь к девочке, и изучаю ее внимательным взглядом.

Глаза у нее Лешины, как у нашей Юли. И темные волосики точно такие же, как были у моей дочери в детстве ─ слегка волнистые и очень тонкие, постоянно сбивающиеся в узлы. Стоило Юле хоть немного походить незаплетенной, как мне потом приходилось с мучениями разбирать этот кошмар, да еще и больно не сделать.