— Позволь себе плыть, — предлагаю я.

Ее глаза нервно блуждают по сторонам, и я прикусываю губу, наблюдая за ней.

Она так боится отпустить себя, так боится потерять контроль. Интересно, что нужно сделать, чтобы она полностью доверилась мне, отпустила страх и погрузилась в наслаждение?

— Эмма, — тихо зову я, взмахом руки подзывая ее к себе. — Иди сюда.

Она гребет ко мне, на ее лице видны усилия, которые она прилагает, чтобы удержаться на плаву. Ее тело движется в воде с чувственностью, от которой мне становится больно. Я беру ее за руку и веду ближе к себе.

— А теперь позволь мне показать тебе кое-что еще, — говорю я, мягко надавливая на ее руку, пока она не оказывается на спине, плавая в воде.

Ее волосы распускаются за спиной, как нимб, и она смотрит на меня с открытым любопытством. То, как она доверяет мне свою безопасность, это пьянящее чувство, заставляющее мою кровь горячиться.

— Вытяни руки вот так, — инструктирую я, демонстрируя правильное положение.

Она послушно следует за мной, ее движения медленны и нерешительны.

— Я чувствую себя глупо, — признается она.

— Не стоит, — заверяю я ее. — Это самое важное, чему нужно научиться, когда речь идет о плавании.

Я придвигаюсь ближе к ней, проникая под ее ноги. Она задыхается, когда я слегка приподнимаю ее, а мои руки обхватывают заднюю поверхность ее бедер. Медленно, целенаправленно я тяну себя вперед, располагаясь под ее бедрами. Я легко справляюсь с этим положением, вода поддерживает вес ее тела и мой.

Я чувствую учащение ее дыхания, но она не пугается. Вместо этого она пристально наблюдает за мной. Для стороннего наблюдателя все выглядит совершенно невинно: мы плаваем в воде, а я поддерживаю ее правильное положение в бассейне.

Однако Эмма прекрасно знает, как мы смотримся вместе: ее ноги обхватывают мою талию, а мои руки лежат по обе стороны от ее бедер, удерживая меня в нужном положении. Она знает, что, хотя это и кажется невероятно невинным, моя растущая эрекция упирается в тепло между ее ног.

— Пока что у тебя получается фантастически, — говорю я, касаясь ее ключицы. Я опускаю глаза туда, где ее грудь обнажается в глубоком V-образном вырезе купальника, и тянусь, чтобы поправить себя.

Одной рукой я провожу по передней части ее купальника, проводя пальцем по кружевной отделке в верхней части бюстгальтера. Дыхание Эммы сбивается, когда моя рука прижимается к ней, и я понимаю, что ей нужно, без лишних объяснений.

— Давай сделаем небольшой перерыв, — предлагаю я, заметив, как при этих словах у нее слегка опускаются плечи. Она начинает понимать, что происходит, и я могу сказать, что она получает удовольствие, несмотря на первоначальное сопротивление. Мне нравится дразнить ее таким образом.

Она кивает, хотя от меня не ускользает блеск разочарования в ее глазах. Пока она идет к краю бассейна, я выхожу из воды, беру полотенце и обматываю его вокруг талии.

— Я сейчас вернусь, — заверяю я, чувствуя ее взгляд на своей спине, и направляюсь туда, где на соседнем столике настойчиво жужжит мой телефон. Экран пестрит уведомлениями — поток новостей от моей команды, и я понимаю, что ждать нельзя.

Я беру телефон со стола и быстро разблокирую его пальцами:

Мы отследили телефон. Он ведет в салон красоты Мэдден.

ЭММА

Александр крепко, почти безотлагательно берет меня за руку, направляя прочь от бассейна и обратно к дому. Я слегка спотыкаюсь на мокрой плитке, не готовая к резкой смене темпа.

— Что ты делаешь, Алекс? — спрашиваю я, стараясь не отставать от его длинных шагов.

Он не замедляет шаг и не смотрит на меня, его челюсть сжата в жесткую линию. Мы доходим до патио, прежде чем он наконец заговорил, его голос стал низким и напряженным.

— Расскажи мне все, что ты знаешь о Мэдденах.

Серьезность его тона останавливает меня на месте.

— Мэдденах? — Повторила я, сбитая с толку. — Ты имеешь в виду Кейт и ее отца?

— Да, их, — говорит он, отпуская мою руку, когда мы заходим внутрь. Он поворачивается ко мне лицом.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь собраться с мыслями.

— Я… я мало что знаю. Кейт — моя сводная сестра. Она хорошо ко мне относилась, платила за обучение, помогала, когда мне это было нужно. Ее отца, Майкла, я почти не знаю. Они просто… они просто семья. Я уже рассказала тебе все, что знаю.

Александр внимательно наблюдает за мной, ища что-то в моем лице.

— А Грейс? Как она вписывается в это?

— Грейс? — Теперь я искренне недоумеваю. — Я встретила ее здесь! Кейт сказала, что знает ее по колледжу, но это все, что я знаю. А что? Что это значит, Александр?

Он делает шаг назад, проводя рукой по волосам. В нем чувствуется напряжение, которого я раньше не замечала.

— Мы получили сообщение, Эмма. Оно привело нас в салон Мэдден. Нам нужно знать, замешана ли ты в этом.

— Замешена? — Я чувствую холодок, который не имеет ничего общего с моим влажным купальником. — Я ни в чем не замешана, Александр. Клянусь.

Он изучает меня еще мгновение, а затем выражение его лица слегка смягчается.

— Я тебе верю, — говорит он наконец. — Но мы должны быть осторожны. Здесь есть вещи, которые намного важнее нас.

Я киваю, стараясь не обращать внимания на чувство замирания в животе.

— Хорошо, — говорю я, хотя не совсем понимаю, на что соглашаюсь. — Хорошо.

Я чувствую себя сбитой с толку, в голове крутится множество вопросов без ответов и полу-сформировавшихся теорий. Послание? Может ли оно действительно касаться Кейт? Моя сестра, вовлеченная в… что именно?

— Мне нужно пойти проверить Алину, — заикаюсь я, отчаянно нуждаясь в комфортном присутствии маленькой девочки, чтобы быть уверенной в том, что я здесь. — Она, наверное, уже проснулась.

— Иди, — говорит Александр, махнув рукой.

Я киваю и поворачиваюсь, чтобы уйти от его напряженного взгляда и стресса, вызванного ситуацией. Мысли о возможных связях между моей сестрой и темным миром, в который я случайно попала, проносятся в моей голове, пока я иду к комнате Алины.

Когда я открываю дверь в комнату Алины, я вижу ее. Она выглядит так невинно, ее сонные глаза смотрят на меня.

— Доброе утро, — приветствует меня Алина на английском, четко и гордо.

Ее успехи застают меня врасплох, и меня охватывает волна счастья от ее достижений. Именно поэтому я здесь, в этот момент я испытываю чистую, простую радость от того, что учу ее и забочусь о ней.

Я не могу удержаться, чтобы не обнять ее, и ее маленькие ручки обхватывают мою шею в ответ.

— Доброе утро! — Отвечаю я, и сердце мое замирает. — Ты так хорошо говоришь по-английски!

Она хихикает у меня на плече, и этот звук похож на музыку.

— Ты голодна? — Спрашиваю я Алину, игриво пошевелив пальцами в сторону кухни.

— Да! — Восторженно щебечет она.

Ее маленькая рука удерживает меня, пока мы идем на кухню, где ее ждет завтрак, приготовленный с той точностью и заботой, которую персонал всегда вкладывает во все свои дела. Когда Алина усаживается на стул, я окидываю взглядом тихий дом. Он кажется непривычно пустым, лишенным обычного напряжения, которое создает присутствие Александра, Дмитрия и Николая.

Я достаю телефон, экран необычно пустой, слишком неподвижный. Никаких уведомлений. Нет сообщений. Беспокойство в моей голове становится все громче. Под влиянием импульса я создаю групповой чат — я и боссы "Братвы". Мысль о групповом чате с мафией почти смехотворна, но необходимость знать, что они в безопасности, преобладает над чувством абсурда.

Я набираю сообщение:

Вы все в порядке?

Отправив сообщение, я поворачиваюсь к Алине, накладывающей себе на тарелку яичницу.

— Давай поедим, — говорю я ей.

Несколько часов нет ответа. Тишина оглушительная, пустота там, где раньше присутствие моего телефона было источником утешения. Что они делают? Какая-то часть меня хочет связаться с Кейт, но нет, я все равно скоро ее увижу.