Я внимательно осмотрела мужчину с ног до головы. Выглядел, как человеческая версия бойцовой собаки. Под кожей так и перекатывались мышцы. И он совсем не выглядел травмированным или, хотя бы, поцарапанным. Наоборот, словно дышал здоровьем.

Слава богу! Хотя бы этот груз с плеч.

А еще я обратила внимание – лысый совершенно трезв. И от этого мне еще страшнее.

– Психолог Скала? – нервно улыбнулась я, выразительно глядя на мужа.

Да где он его откопал? Хотя, больше похоже, что это на нашу семью открыта охота. И это пугало.

В это время Сереня еще раз посмотрел на чемодан, а потом на меня:

– Да, его зовут Скала. Будешь придираться к психологам, которых я выбрал?

Я повернулась к мальчикам:

– Ребята, дадите нам поговорить?

Мальчишкам предложение не понравилось.

– А мы поедем? – с сомнением протянул Матвей.

– Поедем. Дайте мне пять минут, – пообещала я.

– Ура! – Ребята с победным криком убежали к себе в комнаты, а я посмотрела на мужа, а потом на этого Скалу.

Он такой огромный. Любой в его компании почувствует себя неуютно. Я думала, что у меня большой коридор, высокие потолки в квартире, но как лысый зашел – так сразу стало мало места.

– Простите, – обратилась я к Скале. – Вы нас не оставите? Спасибо, что проводили моего мужа домой.

Лысого от моих слов перекосило, но он быстро надел каменную маску обратно.

– Погоди, Нин. Ты просила психолога – я выбрал и привел. Даже раньше срока. А ты опять недовольна?

При Скале я не могла сказать мужу, что именно его я и сбила. Сейчас было важно выпроводить лысого из квартиры и закрыть дверь. А уж потом я с мужем поговорю.– На попойке подобрал психолога и привел? – Я натянуто улыбнулась.

– Нина, мы познакомились в баре, но в таких местах не только пьют. Нас свел случай. – Скала начал разговор так вежливо, что я не поверила своим ушам.

Господи, что ему от меня надо? Мстить? Чтобы я признала вину?

Сереня, дубина стоеросовая, что же ты наделал? Что я наделала!

Нет, я так больше не могу.

– Скала, простите меня пожалуйста. Это я тогда наехала на вас и сломала ворота. И скрылась. Я испугалась, что вы не в себе, но, судя по всему, не в себе была я. Я вижу, что вас задела эта ситуация. Меня бы тоже задело…

Я видела, как лицо Серени вытягивается, и как Скала то открывает, то закрывает рот, машет руками, будто не знает, как меня прервать.

– Поэтому прошу простить. Я готова все возместить, – закончила я.

Скала опустил руки. Казалось, он выглядел расстроенно, только не понятно почему.

– Ничего не понял, – Сереня попытался движением головы стряхнуть с себя хмель. – Чего? Вы знакомы? Ты его сбила. Так это судьба!

Боже, Сереня, какая судьба? Ну почему, когда ты нужен адекватный, ты всегда пьян и ведешь себя как тупень?

Я устало посмотрела на Скалу, внезапно поняв, что разочарование в муже было даже сильнее страха.

– Может, чайку предложите? – Скала особо жалостливо захлопал глазами.

И я впервые заметила, что у него нет ни бровей, ни ресниц.

– Да, Нин. Ты же у меня хозяюшка. Куда собралась из дома?

Я встала на перепутье: уйти с мальчишками прямо сейчас на ночь и проучить Сереню или напоить чаем мужчину, которого сбила и ворота чьего дома сломала.

Признаюсь, что первой реакцией был синдром хорошей девочки. Нужно же быть правильной женой, вежливой хозяйкой дома, ответственным за свои поступки человеком. Верно?

И, возможно, я ехала бы по привычной колее, не в силах оттуда вырулить, если бы не обещание ребятам. Я же их разбудила среди ночи, подтвердила, что обязательно поедем в ночное путешествие. Значит, нужно держать слово. И я была рада этому поводу, потому что дала бы слабину.

Я ругала себя за то, что не окрепла настолько, чтобы сделать все это ради себя. Только себя. Свое счастье по-прежнему было для меня не на первом месте. Я себя ломала, чтобы поступить не так, как привыкла, но понимала, что это маленький шаг, но уже в нужном мне направлении.

Я все равно молодец!

– Мальчики! – позвала я.

– Нин! – В голосе Серени сквозило предупреждения.

Скала молча наблюдал. Ну что за дурацкое прозвище? У него что, человеческого имени нет? Хотя, не могу представить ни одного, которое ему бы подходило.– Сереня! – в ответ таким же тоном ответила я.

Матвей с Макаром выбежали из комнаты, влетели в ботинки и приблизились к выходу, который преграждал лысый. Правда, тот тут же подвинулся, да еще так грациозно, будто не был размером со шкаф.

– Нина… – надавил голосом Сереня еще раз.

Он злился на меня и на то, что не может выяснить отношения при госте. Ну так пусть наслаждается – сам подобрал собутыльника-психолога. Пусть просвещается.

Я подняла взгляд на мужа. В этот момент я испытала пугающую ненависть к нему:

– Не смею мешать сеансу психотерапии.

Я споткнулась об внимательный взгляд Скалы и протиснулась мимо него на выход. Колесики чемодана перескочили порог так легко, будто кто-то помог. Но я обернулась и не заметила ни единого движения со стороны лысого.

– Если ты сейчас уйдешь, то… – начал угрожать вслед муж.

Я завернула за угол с мальчишками к лифтам. Матвей и Макар подозрительно переглядывались, и я ободряюще улыбнулась. Не знаю, насколько правдоподобно, но это было лучшее, что я могла сделать.

– Мам, а мы вернемся домой? – тихо спросил Матвей, когда мы вошли в лифт.

Сыновья пытались не паниковать – все-таки приключения. Однако, не могли не ощущать накал и напряжение от родителей.

– Конечно. Это же наш дом, – уверенно ответила я.

В конце концов, я неплохо зарабатываю.Мне не хотелось лишать мальчиков ощущения стабильности. А что может пошатнуть сильнее, чем режим скитальца? Даже думать не хочу, как при плохом развитии событий – разводе – мы с Сереней будем решать жилищный вопрос. Ипотека на тридцать лет, как-никак. Но я точно знаю, что не позволю сыновьям бояться за наше будущее.

Двери лифта закрылись, и только тут я поняла, что все это время ждала, что Сереня выскочит и остановит нас. И что расстроилась, что он этого не сделал. А потом разозлилась на себя, что до сих пор, как дурочка, жду чуда. Что он испугается, поймет, попрощается с новым знакомым и выставит его за порог, а нас затащит обратно. Что на него снизойдет озарение.

Но… нет.

И самое плохое, что я ощущала очень противное и знакомое ощущение уверенности в том, что муж поступит как всегда по пьяни. А это значит – максимально эгоистично и вредно.

Под градусом в нем всегда играет гордыня. На любой ультиматум – ядерная реакция, поступки назло. Я давно это поняла, и ради сохранения своих же нервов научилась не провоцировать его в пьяном состоянии. Зато отыгрывалась на следующий день – когда Сереня просыпался уже с чувством вины и полным отсутствием памяти. И раньше даже получала удовольствие от этого раскаяния мужа. Он был такой послушный и ласковый после таких ссор. Правда, только несколько часов и исключительно в горизонтальном положении.

А теперь мне и этого не надо.

Лифт вез нас вниз, а я ощущала ломку тела. Оно словно тянуло меня наверх, молило одуматься и положить его обратно в кровать. Образумиться.

Выходить из зоны комфорта всегда мучительно тяжело. Вот уж не думала, что такой пустяк, как ночевка в другом месте, будет меня так ломать. А еще я разочаровалась в себе – на словах я была красноречива, а вот на деле решительности мне жутко не хватало. Даже мозг уговаривал меня еще раз подумать. Одна душа кричала мне уходить прочь.

Я вызвала такси уже на улице. Загрузилась с мальчишками в авто, силой заставляя себя не поднимать голову и не искать глазами окна квартиры.

– Мам, а нам долго еще ехать? – Макар начал спрашивать о времени в поездке еще ее не начав.

– Полчаса, – ответила я.

И когда мы приехали в отель, когда открыли номер и взглянули на стеклянную стену и сотню рыб за ней, вот тогда я поняла, что сделала все правильно.