– Она думала его изменить, включить какого-то джентльмена… Но не успела. – Мужчина поджал губы.

– То есть вы не знаете, кто это? – оживился Дэвид.

– К сожалению, нет.

– Что ж… Спасибо, вы нам очень помогли. У мужа крупная доля в завещании?

– Насколько я помню, да.

Дэвид тихо выругался, и Селеста поняла почему – у мужа был мотив, однако и алиби.

– А вдруг этот любовник в сговоре с мужем? – высказал Дэвид, когда они вышли на улицу под дождь. – Мол, деньги поделят. Любовник убил, а…

– Вполне возможно. Но я думала, так только женщины делают. – Селеста усмехнулась, вспоминая прочитанные в юности детективы.

– Всё возможно. Чуть позже поедешь со мной на обыск квартиры Райс? – обратился к ней Дэвид, когда они сели в машину.

– Мне нужно заняться бумажной работой, – призналась Селеста, вспоминая, сколько всего ей нужно сделать. – Думаю, ты справишься без меня.

***

Когда Дэвид подошёл к столу Селесты, её накрыло чувство дежавю. Перед лицом вновь возник образ Аарона…

«Селеста с тоской вспоминала всё произошедшее между ними: красивые ухаживания, тёплые слова, ссоры и жаркие примирения. Она беспрекословно доверяла ему, верила в лучшее, оправдывала. Понимала, где он манипулировал, где врал, но закрывала глаза и твердила себе, что все мы неидеальны.

Поэтому, когда он совершил преступление, то продолжала быть адвокатом дьявола. Неосознанно. Селеста оправдывала любимого и верила, искала контрдоказательства, помогала найти алиби (изначально зная, что его нет). Невозможно, чтобы любимый был виновен! Она – ученица полицейской академии, практически отличница и связалась с преступником? Это же не глупый любовный роман!

Однако ей пришлось снять розовые очки, когда приёмный отец выложил перед ней все доказательства его виновности. Бежать было некуда – она служила закону. И её любовь – ничто перед сухими фактами. Самое горькое было, что любимый человек вновь ей солгал».

И именно эту встречу она сейчас вспомнила:

«Дэвид, весь хмурый, прошёл до её рабочего стола. Селеста печатала отчёт – пальцы слегка подрагивали, а под глазами виднелись огромные фиолетовые овалы – следы бессонных ночей. Ночей, которые она провела в поисках контрдоказательств.

– Поговорим, доченька? – буркнул он, и Селеста вздрогнула.

Он называл её так в исключительных случаях. Дэвид, в принципе, не был нежным, и Селеста это ценила – редкие проявления мягкости были дороже всего.

Она тотчас выпрямилась, предвкушая недоброе, учитывая, с каким лицом он к ней подошёл.

– Что случилось? – Селеста постаралась сделать голос ровным, но он то и дело срывался.

– Это насчёт Аарона.

– Ах вот оно что, – мгновенно озлобилась Селеста. – Я помню, как завершился наш последний разговор. Больше я с тобой его обсуждать не намерена.

Она мгновенно отвернулась, дрожа. Отчаяние захлёстывало.

– Тебе лучше на это взглянуть, – прокашлялся он. Она заметила, что Дэвид нервничал, а делал он это в исключительных случаях. – Нашли орудие убийства.

Дэвид положил на стол коробку, а затем вытащил оттуда пистолет.

– Провели баллистическую экспертизу: стреляли именно из-за этого оружия. Удалось найти запись с одной камеры наблюдения. Алиби у него нет. Мне жаль, Селеста.

Она схватилась за волосы, стараясь держать себя в руках, но глаза уже увлажнились, а в горле застрял ком. Селеста отвернулась, чтобы Дэвид не увидел слёз.

– Знаю, что ты его любишь, но… Но вот так оно всё. – Он тяжело выдохнул.

Селеста обхватила себя руками, всё ещё находясь к Дэвиду спиной. Он обошёл стол, чтобы приблизиться к Селесте и обнять её. Она знала, что Дэвид никогда не позволял себе нежностей посреди работы, но, видимо, ему было крайне необходимо поддержать её.

Весь отдел наблюдал за немой сценой. Вокруг Селесты и так полно сплетен последние две недели, но что ж поделать… Некуда деваться. Такова правда.

***

– Селеста, ты оправдывала его, как могла. Я тебя понимаю. Сделала всё возможное. Но он убийца и должен понести наказание.

Дэвид чувствовал, как у Селесты быстро колотилось сердце. И в эти мгновения в его груди то и дело случались болезненные спазмы.

Он услышал всхлип, а затем резкое:

– Нет!

Приглушённые рыдания, а вокруг – перешёптывания.

– Можем ещё потом дома поговорить. – Он пригладил её волосы, не зная, как успокоить. Дэвид совершенно не умел этого делать. У него никогда не было дочери, только сын, а с сыном никаких нежностей.

– Не хочу! – Она оттолкнула его и направилась быстрым шагом в уборную.

Дэвид наткнулся взглядом на усмехающегося сержанта и пригрозил ему кулаком. Дэвид провёл ладонью по потному лбу. Казалось, от всех этих событий поднялось давление. Селеста наверняка думала, что он рад открытию – доказал, что Аарон виновен. Однако Дэвид видел, как она была к нему привязана, как отчаянно любила, и оттого не испытывал никакого удовлетворения от своей правоты.

Да лучше бы он оказался неправ, чем видеть страдания любимого ребёнка! И пусть он растил её только с пятнадцати лет, а по ощущениям – будто с пелёнок.

Чуть позднее Селеста с опухшим лицом вышла из уборной и вернулась на своё рабочее место. Дэвид внимательно наблюдал за ней – лицо было совершенно спокойным, но печальным. Дэвид не мог знать, что у неё на сердце, и она вряд ли откроется ему.

Однако он понимал, учитывая чувствительность Селесты, что это событие оставит большой шрам на её сердце. И вдобавок ей предстояло перенести все разбирательства, однако он позаботится о том, чтобы она не попала в свидетели, ведь к убийству и правда не имела никакого отношения.

Селеста поджала губы и принялась печатать отчёт дальше. Пятнадцать минут – и всё вернулось на круги своя. Наверное».

И вот снова этот хмурый взгляд приёмного отца, вот снова он замялся, смотря на неё – как тогда. Но что опять случилось?

Сердце забилось учащённо. Дэвид бы не стал нервничать, не имей его новость прямого отношения к ней.

– Селеста, мы нашли в квартире Райс наручные часы одного её работника.

– Так, хорошо… – Она кивнула, беря себя в руки. Наверное, ей всё показалось…

– А потом мы проверили через историю переводов, кому она дарила крупные суммы денег.

– Удалось найти любовника?

– Это Ронни, Селеста.

Её будто ударили под дых.

– Наверное, это ошибка… – прошептала она, еле находя в себе силы. Теперь стало понятно, почему её подсознание провело параллели… И почему Дэвид вдруг стал бледен.

– Мы его прижали, и он признался, что был с ней. Но не убивал. Мотива вроде как нет, но и алиби нет… – Было видно, что Дэвид испытывал сочувствие. Только непонятно, к Ронни или к его приёмной дочери, что переживала.

– Вы давно его допросили? – Во рту у Селесты всё пересохло.

– Хочешь поговорить с ним?

После кивка Дэвида Селеста резко встала и кинулась в коридор, где Ронни стоял рядом с адвокатом.

– Клянусь, что не убивал её… Ты мне веришь? – Ронни всмотрелся ей в глаза, и Селеста на минуту остолбенела. Эти слова были триггером, и на коже появились мурашки. – Я забыл это сказать во время допроса… Эвелин хотела срочно заняться завещанием и включить туда меня, потому что боялась накалившихся отношений с одним её партнером.

– Это важно! – оживилась Селеста. – С мистером Куинси?!

– Нет… Его не так зовут. Мистер… Как же его…

– Вуд?

– Да! С ним.

Селеста замерла, когда услышала столь желанное: мистер Куинси здесь ни при чём. Она мигом побежала делиться информацией с Дэвидом, и тот был счастлив, что расследование не зашло в тупик, наоборот – очень активно продолжалось.

***

Удалось добиться распечатки телефонных звонков: оператор согласился сотрудничать с полицией после того, они сделали запрос. Тогда же выяснилось много интересных фактов, благодаря свидетелю – сотруднику миссис Райс: Вуд довольно часто созванивался с погибшей. Он угрожал ей из-за того, что она обманула его в последний раз и забрала себе огромную сумму денег за редкую картину; в прошлый раз ещё и подсунула ему хорошо сделанную подделку, думая, что он поведётся. Видимо, опасаясь за свою жизнь, Райс ещё и записала пару последних разговоров на диктофон, их нашли у неё в сейфе. В общем, записи разговоров вполне годились для доказательств в суде – Дэвид был счастлив. Да и слова свидетеля теперь были подтверждены.