– Извините! – бросаю я и спешно покидаю темницу.

Мчусь в комнату, не разбирая дороги, словно побег может помочь в сложившейся ситуации. Не понимаю, почему дар молчит. Это всегда работало именно так – близость и злость всегда подталкивали открыть глаза то неведомое существо, которое было со мной с рождения. Любые сильные эмоции заставляли его выйти наружу, взглянуть хоть одним глазком. Почему сейчас оно безмолвно, почему я больше его не чувствую?

Вихрем проношусь по холлу здания. А вылетев на лестницу, врезаюсь прямо в Трикса.

– Лои, эй, тише! Что произошло? – Пытаюсь вырваться из сильной хватки парня, в то время как первые слезы отчаяния уже катятся по щекам.

– Отпусти меня, – прошу, не желая с ним бороться.

– Прекрати. Эй. Всё, успокойся! – Я оседаю в его объятиях, устав от бесполезных попыток.

Трикс поднимает меня на руки, двигаясь вверх по лестнице. Даже не слежу за дорогой, уткнувшись в крепкую мужскую грудь и обвив его шею руками.

– Пришли, – Трикс ногой захлопывает дверь и вместе со мной усаживается на диван. – Отпустишь меня? Тогда мы сможем поговорить.

Не произнося ни единого слова, мотаю головой, всё еще шмыгая носом.

– Хорошо. Эта футболка всё равно не входила в число моих любимых.

Его высказывание вызывает смешок. Я еще крепче стискиваю в кулаке черную материю, боясь, что он всё‑таки оторвет меня от себя. Но Трикс не делает ничего подобного, только ласково поглаживает по спине.

Лишь когда все слезы высыхают, решаюсь поднять на него взгляд. Голубые глаза изучают мое лицо, пытаясь прочитать ответы. Наспех вытерев нос, пытаюсь отстраниться.

– Прости, – выдавливаю я.

– Нет, Лои. В этот раз не получится просто сбежать, – отвечает он, поймав и притянув обратно. – Что случилось?

– У меня больше нет дара! Я всегда его ненавидела! С ним я делала плохие вещи! Мои близкие чуть не погибли из‑за него! А теперь его просто нет, – глаза опять застилают непрошеные слезы.

– Эй, всё хорошо! Он там, но, возможно, ты сама его в себе заглушила? – говорит Трикс, стирая пальцами первые капли, что стекают по щекам.

– Я так не думаю.

– Почему? – он сдвигает брови, и между ними появляется небольшая складочка.

– Возможно, ты слышал о том, что происходило в твоем мире? – прочистив горло, уточняю я.

– Каждый демон об этом знает. К чему ты это спрашиваешь? – негодует Трикс.

– Та, что вызволила вашего повелителя – это я, а точнее – мои духи.

Читаю искреннее непонимание в его глазах, кажется, Трикс анализирует услышанное.

– Нам была предоставлена иная информация – что его освободил один из падших, – слышу нотки недоверия в голосе.

– Так и есть, но не лично он, скорее его дух, – отворачиваюсь, пряча глаза.

– Лои, я верю тебе, просто не понимаю, как, – Трикс аккуратно тянет меня за подбородок, заставляя смотреть на него. Пожимаю плечами, ответив:

– Мой дар так сработал, лишая жизни всех и каждого, на кого я указывала пальцем.

– Даже людей… Поэтому ты удивилась тогда в лесу? – Киваю в знак подтверждения его догадки. – Я правильно расслышал, что ты лишила души ангела, а он в свою очередь освободил владыку ада?

– Да, так и есть, но в тот день были выпущены все, кого я когда‑либо “поглотила”, так сказать, – отвечаю я, скривив лицо, будто съела что‑то кислое.

– Хорошо. И много их было? – уточняет Трикс.

– Достаточно, чтобы возненавидеть себя, – опять опускаю взгляд на пол, вспоминая картинки прошлого, преследующие и по сей день.

– Ты должна понять, дар не выбирают, скорее, он выбрал тебя! Это величайшая особенность. Почему винить себя проще, чем принять? – Вновь пожимаю плечами, чувствуя, что на них осел непосильный груз вины.

– Теперь я так и не думаю. Мне хочется его вернуть, но не знаю, как.

– Возможно, он сам проявится. Просто подожди и не требуй от себя слишком многого.

Киваю, чуть успокоившись.

– Лои? – рука Трикса в очередной раз ложится на мою скулу, нежно поглаживая большим пальцем.

Смотрю в небесно‑чистые глаза парня, и всё вдруг меняется вокруг: легкие завихрения появляются в воздухе, когда он притягивает меня к себе, накрывая губы нежным поцелуем. По комнате разливается сладость, демон чуть более напористо подается вперед, и нечто твердое упирается в мое бедро. Я сижу на нем боком, что кажется сейчас совсем неудобным, мне хочется большего, распирает от желания чувствовать всё, мечтаю освободиться от всего ненужного между нами. «Черт! Черт! Черт!»

– Трикс, какого хрена? – кричу я и, соскочив с него, пытаюсь выровнять дыхание, борясь с адской потребностью продолжить начатое. – Сейчас же прекрати!

– Лои, прости! Я всегда держу это под контролем, но с тобой… Что‑то не так, не могу контролировать! Прости, я, правда, не хотел! – его пальцы впиваются в корни светлых волос, а в глазах застывает отчаяние.

– Ничего, ладно, только втяни свою силу, а то мне как‑то не по себе.

Вздыхаю, обращая взгляд к потолку. Сжав бедра, вновь вспоминаю переливающиеся радужки. Черт бы их побрал!

– Трикс, ты замечательный, просто, я не готова к новым отношениям. Если позволишь, то мне бы очень хотелось стать твоим другом?! – говорю, отбросив все непрошеные мысли.

– Пожалуй, ты права, так будет лучше. Но знай, что я не против большего, как только разберешься в себе, – улыбается он.

– Спасибо.

Его сила уходит, оставив после себя приятное послевкусие. Кто бы мог подумать, что этот парень инкуб. Но ему нашли иное применение, так как он не мог и не хотел использовать свою сущность на других. Мы болтаем до поздней ночи, я выкладываю всё в мельчайших подробностях, как поглотила первую жертву и последующие. О чувствах, что стали для меня желаннее своих собственных, и которые помогли пережить гибель родителей и предательство близкого человека. Они затмили боль своей жаждой власти, похотью и нескончаемой агрессией.

Трикс в свою очередь рассказывает немного о себе. Он покинул дом, как только Лилит появилась в их обители. Уже тогда стало очевидно, насколько женщина была одержима властью. Инкуб, будучи юным представителем своего рода, заинтересовал новую жену повелителя, и дабы больше не попадать в ее руки, обратился за помощью к одному из королей ада. Тем самым выторговав свободу, которую обязан отрабатывать по сей день.

– Разве тебя не бесят условия этой сделки? – удивляюсь я.

– Бесят? Нисколько! Как ты не понимаешь, теперь это не просто Лилит, Лои. Это война. Победивший останется только один, и жертв будет много. Слишком много, боюсь даже с обеих сторон, – от слов Трикса по спине пробегает холодок.

– Но Лилит… – пытаюсь оправдать сказанное им.

– Лилит уже пройденный этап. С чего ты решила, что хозяин ада допустит существование кого‑то, подобного тебе, угрожающего такому, как он сам.

– Я не думала об этом, – а, действительно, почему мои мысли сводились к тому, что всё кончено?!

Разговор с Триксом въедается острыми когтями, и, вернувшись уже ближе к утру, я продолжаю вертеться в своей постели. Значит, он ищет нас? Зачем? Чтобы убить? Почему мы не можем сосуществовать вместе? Следить за порядком на земле и в аду? Зачем убивать невинных… Сотни вопросов крутятся в моей голове, пока солнце не отбрасывает яркие лучи на противоположную стену. Только тогда мои глаза закрываются, а мысли перестают роиться словно тысячи пчел.

– Лои, ну, сколько можно! – звучит уже, кажется, не первое ругательство Сид.

– Сидни, выхожу, секунду, – отвечаю я, зашнуровывая бесконечно длинные шнурки на ботинках.

– Ты словно черепаха собираешься! – отчитывает она меня.

Хлопнув за собой дверью, поворачиваюсь к девушке, услышав очередное восклицание:

– Господи, ты видела свое лицо? На нем вся карта мира твоей подушки!

Я морщусь от такого сравнения. Но поспать мне удалось не больше двух часов – даже столь позднее возвращение от Трикса не помогло унять беспокойные мысли.