Завершившийся день привнёс в Марию каплю уверенности, которой ей так не хватало. Может за день, ей и пришлось раз двадцать почувствовать надвигающуюся опасность, но всё в конечном итоге было не так уж и страшно. Никто не собирался до неё доматываться, да и по сути вся школа больше была занята своими делами, чем оцениванием нового педагога. Так и будет дальше, чего стоило так волноваться.
Утро следующего дня началось как обычно. Звенящий будильник пробудил свою хозяйку, а она и рада стараться подскочила для сборов. Сначала душ, потом завтрак, а под конец привычный костюм и можно идти. Погода на улице тоже пришла в норму, ледяной циклон улетел дальше, вернув на прежнее место тепло. Можно продолжать нежиться на солнце и никуда не спешить. Даже обязанность идти до школы на своих ногах, больше не казалась пыткой, наоборот, идти сегодня выдалось на редкость приятно, лёгкий ветерок так славно щекотал волосы, иногда перекручивая их в воздухе, от чего они путались, но умиротворение с каким встретил день не могла испортить небрежная укладка.
Первый и второй урок пролетели незаметно, знатно натренировавшись вчера на более младших классах Марии не стоило труда справить с восьмиклассниками и семиклассниками. Стоило им только начать создавать проблемы, как учительница тут же приструнивала создавшиеся беспорядки. Всё шло как по маслу. Чтобы свести на минимум любые контакты девушка выстроила чёткий план. Вчера она на собственном опыте подметила все моменты, которые потенциально смогли бы создать неприятности. Поэтому первым делом, не дожидаясь пока ученики наполнят кабинет, Мария пришла в класс и передвинула учительский стол ближе к окну, как можно дальше от доски, чтобы при вызове любого ученика, он не стоял в непосредственной близости, и в добавок это избавляло от необходимости каждый раз вздрагивать, когда очередной подросток выходит из класса. Вторым немаловажным моментом стал классный журнал, обычно учителя передают его из рук в руки, но в случае Марии – это чересчур, в связи с чем учительница подвигала его на самый край стола, и только тогда разрешала забрать одной из девочек. Последний оплот уверенности внушал запах антисептика, которым Мария окружила себя, по её представлению ученики, увидев, что учительница постоянно протирает руки, подумают, что она повёрнута на чистоте, и не станут особо удивляться, когда неожиданно ей придёт в голову отпрыгнуть от приближающего человека.
Запах санитайзера почти не напрягал, такой способ защиты от нежелательных нарушений личного пространство очень давно был придуман девушкой. Пожалуй, всё началось в школе. Когда Мария только пошла в первый класс, она уже не могла контролировать своё поведение и постоянно шугалась окружающих, прослыв в классе нервно больной. Каждый одноклассник считал такое поведение странным и не приближался к чудаковатой девочке, которая при малейшем шорохе останавливалась как вкопанная, а потом порой с дикими воплями бежала в ближайший угол, закрывала руками уши и тряслась пока не приходила в чувство. Никто из учителей не приближался к ребёнку в момент приступа, боясь своим присутствием спровоцировать ухудшение. Они все были предупреждены о том, что девочка не совсем здорова. Спустя некоторое время Мария больше не могла, будучи ребёнком справляться с перманентным страхом. Приступы не становились хуже, но они нарушали привычный ритм жизни, но не более того, а вот постоянные взгляды исподлобья и насмешки стали невыносимы.
Приходя со школы каждый день, девочка закатывала жуткие истерики. Поводы были разные: подложенная на стул жвачка, кинутый лист бумаги в спину, исписанные тетради или самое отвратительное – специальные выскакивание некоторых неразумных индивидуумов из-за угла, чтобы спровоцировать Машу. Учителя в силу своих сил предотвращали половину издёвок, но они не могли ходить за девочкой по пятам вечно, из-за чего учёба превратилась в сущий ад. Оценки маленькой Маши неуклонно портились, а травля не прекращалась, приобретая год от года всё более изощрённые формы. Переход в пятый класс стал кульминацией.
В один из самых обычных дней зимы, когда ничего не предвещало беды, Мария шла по коридору на урок географии, когда вокруг неё собрались одноклассники. Девочка не имела представление, что им надо и, не обращая внимания, проследовала дальше, к этому моменту, она более или менее научилась жить со своей особенностью. Машу переполнял страх, но, чтобы не пасовать перед трудностями она шла будто ничего не происходит, внутренне молясь, чтобы всё обошлось. Одноклассники обступили сильнее, заключая в круг.
– Что вам нужно? – храбро крикнул ребенок, попавший в капкан.
– Шлюха, закрой рот! – крикнул самый огромный мальчишка в классе.
Он навис над девочкой и принялся злобно смеяться над её ухом, заставляя трястись от ужаса. Указательный палец его руки медленно коснулся кисти девочки, и тут произошло невообразимое. Дикий крик оглушил обидчиков, они отпрянули на шаг назад, смутно представляя, что делать дальше. Маленький розыгрыш вышел из-под контроля. Маша забилась в истерике и рухнула наземь, как и прежде зажав глаза и уши, чтобы тем самым исчезнуть, но ничего не работало, внутри девочки открылся портал. Дети, что неразумно сотворили такое, быстро побежали врассыпную, боясь быть застигнутыми на месте преступлений. На крик сбежались учителя, они и раньше видели подобное, но не в таком сильном проявление. Непонимание, что делать с Машей не покидало ни на секунду.
Приступ продлился около минуты, после чего ослепительный свет уведомил, что вокруг собрались люди и наблюдают за происходящем. Кошмар с наступлением просветления не закончился, он и не планировал кончаться.
– Да, хватит закатывать концерты! – злобно зашипела учительница английского, – Вы, что не видите она просто привлекает внимание. Маленькая дрянь пользуется своей выгодой, чтобы её заметили.
Собравшиеся педагоги с отстранённостью посмотрели на учительницу, но никак не встали на защиту ученицы. Маша между тем тихо, не проронив ни слова, поднялась на ноги, отряхнула коленки и незаметно прокралась мимо, чтобы взять свои вещи и больше никогда не появляться на пороге учебного заведения. Больше чем неприкрытой неприязнью одноклассников, она была поражена бездушием взрослых людей, будучи маленькой девочкой, которой едва исполнилось одиннадцать, ей стало очевидно, что такое отношение неправильно. Внутреннее ощущение не до конца могло понять, что именно не так, но чётко вело куда подальше.
Отец смог договориться, в середине года он пристроил свою маленькую дочь в другую школу. Школа располагалась дальше, чтобы до неё добраться приходилось вставать раньше и идти дольше, но перемена того стоила. Здесь про историю Маши не знал никто, даже директор. На этом настояла сама девочка, ей казалось, что так будет лучше. Также она придумала для себя причину находиться ото всех на достаточном расстояние. С того времени в ход пошли антисептики, их запах буквально отталкивал случайных прохожих, заставляя непривыкших людей щуриться и непроизвольно сморщивать нос. Подобная защита не могла не заставить считать одноклассницу чудной, но лучше так, чем лютая ненависть. Да, и в целом когда от Маши все отстали, она зажила лучшей жизнью, на которую могла рассчитывать. Оценки сразу улучшились, а что ещё нужно для радости.
Сознавая, что на третьем уроке наконец состоится знакомство Мария Ивановна морально подготовилась. Со звонком в пустые стены с грохотом внеслись рослые парни и девушки. Они и правда виделись в глазах учительницы взрослыми, внешний вид девочек с намалёванными ресницами делал их неотличимыми от женщин, сразу и не скажешь, что им всем по шестнадцать-семнадцать лет; мальчики в отличие от противоположного пола будто и не вышли из фазы полового созревания, большую часть их лиц покрывали прыщи, а неказистые худощавые фигуры, обтянутые в белые рубашки с расстёгнутыми верхними пуговицами, придавали комичный вид. Со стороны им виделось, что они суперкруты, их представление о себе совершенно не соответствовало реальности. Сзади всех плёлся Фролов, отстранённый и насупившийся, он смотрел под ноги, иногда приподнимая глаза на одну прелестную девочку впереди, идущую в окружении двух по виду подружек.
