– Похоже, я и мои коллеги скоро останемся не у дел.

– Не исключено, – ответила Милли, пожав плечами. – Для человека довольно типично вдохновиться на создание того, что помогло бы ему выполнить работу, а затем быть замененным его собственным творением. Ну, а теперь, пока не стемнело, мне надо в город. Завтра вернусь и продолжу настройку. По контракту у вас будет неделя для ознакомления и пробного тестирования. Чао, господин Санчез.

Мартин кивнул и, не заметив протянутой руки, рассеянно направился в дом.

– Жду вас к восьми, и, пожалуйста, не опаздывайте, – крикнул он, не оборачиваясь.

«Хм… Воображает, что он крепкий орешек, а ведь ничем не отличается от других. Посмотрим», – усмехнулась Милли, садясь в машину. – «Вот они, мужчины, образец сознательной ошибки природы. Созданы физически более сильными, чтобы смогли нами овладеть. А по сути, всегда идут у нас на поводу. Уверены, что мастерски разыгрывают партию обольщения, но даже не подозревают, что мат им поставлен еще до того, как фигуры расставлены на игровой доске…».

В эту схему укладывались практически все встреченные ею мужчины. Блестяще отработанная техника обольщения тем не менее не произвела на доктора Санчеза никакого впечатления. Даже если бы не было той цели, ради которой Милли появилась в его доме, она попыталась бы увлечь женатого доктора в силу привычки. Мужчины всегда добровольно компенсировали часть ее расходов. Безразличие самца к ее прелестям задело самолюбие. «Ничего! Терпения мне не занимать».

На четвертый день наладочных работ Мартин остановил Милли, когда она собиралась сесть в машину.

– Погодите.

Он помолчал.

– Каждый день вы тратите массу драгоценного времени на дорогу. В гостевом доме сейчас никто не живет. Почему бы вам не переехать из гостиницы в него? Мы сможем гораздо больше успеть.

– Хотите поскорее от меня избавиться? – Милли почувствовала себя в своей стихии.

– Напротив, мне приятна ваша компания. Просто не терпится испытать аппарат в деле. Поэтому я предлагаю вам жить на берегу… шикарного бассейна. Согласны?

Скучное пепельно-бледное утро. Скоро солнце начнет раскрашивать его теплыми тонами…

Стоя за шторой, Мартин наблюдал за девушкой из окна второго этажа. Он видел, как долго, вопреки всем законам физики и его желанию, с ее плеч падает халат… Мартин не понимал, что с ним происходит. Все время хотелось быть рядом с этой женщиной, вдыхать аромат ее странных духов, слышать насмешливый дразнящий голос. Он чувствовал незнакомую и совершенно неотразимую сладость женской власти над ним.

– Я вижу, вы любите воду! – сказал он, выходя на улицу и спускаясь вниз по лестнице к бассейну.

– Несомненно! Это женская стихия, – ответила Милли и подплыла ближе к мраморной кромке у которой остановился Мартин, – вода раздевает нас, приводит к нам мужчин. Она делает нас сильными, а мужчин послушными. Как не любить союзницу!

Мартин рассмеялся.

– Союзница у женщины? Разве она может быть лояльна к другой?

– До тех пор, пока это служит ее интересам.

– В чем же тогда интерес женщины?

– Привлечь мужчину, конечно, – ответила Милли, переворачиваясь на спину, – что тут непонятного?

– А где же хваленые целомудрие и скромность?

– Странный вопрос! Там же, где и у вас. Разве мужчины не добиваются своего любой ценой? Только когда инициатива исходит от женщины, они делают большие глаза и обвиняют ее в распутстве.

– Вы всегда так откровенны?

– Я всегда говорю то, что думаю, нравится это людям или нет. Например, я совершенно уверена, что ваша жена испортила вам жизнь.

– С чего вы взяли? Чем же?

– Во-первых, она старше. Я видела фотографии в доме. Такой интересный мужчина заслуживает женщину намного моложе себя, а не наоборот. Во-вторых, она оставляет вас одного на долгое время. Это несправедливо! Сексуальное здоровье – это не то, что можно копить, как деньги в банке. Больше его со временем не становится! Я немного продрогла. Пойду к себе, погреюсь. Чао!

День и терпение иссякли. Мартин тихо вошел в гостевой домик и остановился на пороге спальни. Милли лежала на кровати. Раскинутые руки и нимб черных волос вокруг головы на атласной поверхности покрывала делали ее похожей на сброшенное с пьедестала распятие падшего ангела, если бы такое существовало. Идеально выпуклые окружности грудей, увенчанные темными конусами сосков, призывно вздымались при каждом вздохе апофеозом антиневинности. Благочестивому художнику потребовалось бы много красок смирения и праведности, чтобы замазать на полотне своего воображения эту врезающуюся в сознание картину искушения.

Милли сразу почувствовала присутствие мужчины. Не прикрываясь, она села на край кровати, встряхнула волосами и медленно, с вызовом, закинула ногу на ногу. Будто черная роза мелькнула в падающем из окна свете луны. В следующее мгновение ее, как снежной метелью, запорошила белизна точеных бедер.

– Я тебе не нравлюсь?

Голос прозвучал томно, с философской интонацией, как вопрос о смысле жизни.

У Мартина пересохли губы. Эта женщина возбуждала его до озноба в теле. Он вышел из тени в тот же лунный свет, который только что трогал ее, и задрожал еще сильнее.

Спросил первое, что пришло ему в голову:

– Ты такая распущенная?

– Нет. Просто я знаю, как сильно тебе хочется мной овладеть.

Неожиданно девушка властно спросила:

– Что ты ждешь? Я не люблю, когда стучатся те, кому можно войти без стука.

Мартин откинулся на подушки и застонал.

– Ты не человек, а какой-то дикий зверь. Всю спину мне расцарапала!

Он поднялся с кровати и подошел к зеркалу. Поворачиваясь во все стороны, несколько раз даже присвистнул от удивления.

– Глубоко! Как бы шрамы не остались. Надо обработать перекисью.

– Я не бешеная, дорогой! И потом, только в древнем Риме мужчины избавлялись от своих шрамов на спине, чтобы никто не подумал, что в бою они отвернули лицо от противника.

– Значит, не только в древнем Риме! В наше время говорят: «Если жена обнаружит у мужа царапины на спине, то они тут же появятся у него и на лице». Верная примета! А мне они там ни к чему. Лучше, достань из медицинского шкафчика…

За спиной хлопнула дверь. Мартин повернул голову. Милли в комнате не было. Хирург закрыл глаза. «Какая женщина!» Ему нужна именно такая: молодая, полная амбиций красавица, которая будет сиять рядом с ним. Внезапно он осознал страшную и безжалостную правду слов Милли. Жена все еще красивая, но стареющая женщина. Придет время, и кто-нибудь невинно скажет в его присутствии: «Как мило с вашей стороны, что вы пришли на концерт со своей мамой». Джейн приезжает послезавтра. Надо принимать решение…

Счастливая улыбка, с которой Джейн вошла в спальню, превратилась в маску отвращения.

Ритмичная музыка разрывала пространство на бесформенные куски, не помещающиеся в уши. За отсутствием красоты они давили силой звука. Неудивительно, что Мартин не услышал, как открылась дверь.

На атласных простынях метались два тела, соединившихся в одно. Они бросались друг в друга с такой неистовой страстью и силой, что воздух вырывался из их легких, как от болезненного кашля. Казалось, оба сгорают от страсти в пламени растекающегося под ними красного атласа.

Джейн застыла на пороге. Скованная ужасом, как будто увидела смерть, она, не мигая, смотрела перед собой.

Молодая женщина на постели извивалась задыхающейся рыбой в черном озере своих роскошных волос и покрывала лицо склонившегося над ней мужчины бесчисленными поцелуями. Неожиданно женщина сбросила с себя любовника и забралась на него сверху. В этот момент она встретилась взглядом с Джейн, но не испугалась, а только застонала громче, не сводя с соперницы сверкающих вызовом темных глаз. Мужчиной был несравненный Мартин.