– Священной! – подняла я палец и повращала глазами. – Шаманы призывали силу Ши, и дракон откликнулся. А теперь нам нужно воспользоваться благословением небес и ослабить остроухих наглецов.

– Его Темнейшество разрешил? – педантично уточнил другой хавен.

– Не только, – заметив летящего мужа, улыбнулась я и показала на дракона. – Он к нам присоединится. Итак, готовься… Пли!

Со стены замка в корабли полетели бутылочки из-под зелий, внутри которых было особо-опасное биологическое оружие. Раздался звон разбитого стекла и яростная ругань.

– Музыка для моих ушей, – порадовалась я и спрыгнула сама.

Вода приняла меня, как будто долго ждала, но я вынырнула на поверхность и поплыла к кораблям. Не простят эльфы такой бомбардировки, точно прирежут Сабера! И даже кружащий в чёрном небе дракон их не остановит.

«Прости, Дэш, – мысленно попрощалась я с мужем. – Но я тебе выбора не оставила. Нам обоим придётся рискнуть!»

Дэш

Она сделала это! Решилась на страшный риск, и от одной мысли, что я больше никогда не увижу Лилиан, становилось нечем дышать. Плевать, пусть хоть в теле Сабера будет, лишь бы оставалась жива! Когда смерть постучалась в дверь, уже не до романтики, хватаешься за возможность хотя бы перекинуться парой фраз.

Меня поставили перед фактом и не оставили другого выхода. Зверь мгновенно взревел, прорываясь в этот мир, заполняя меня силой Ха, которая грозила уничтожить всё вокруг. Когда дракон в бешенстве, он опасен. Когда в страхе, он неконтролируем. Поэтому так боятся люди и прячутся звери, услышав такой вот рык.

Я взметнулся ввысь, рассекая влажными крыльями облака, а затем ринулся вниз, на корабли эльфов. Если хоть волос на голове Креу тронули, спалю судёнышки дотла, вместе с надеждой Лилиан на мир и процветание Гиннерии. Эта девушка для меня важнее, чем королевство. Она значит больше, чем моя собственная жизнь!

Но когда приблизился к кораблям, по палубам которых в ярости метались виззернийцы, понял, что уже поздно. Тело Сабера Креу мирно покачивалось на волнах, а невидящий взгляд был устремлён в бездушное небо. И тогда я обратился к источнику силы, впервые исчезнув из этого мира в ипостаси дракона.

Появился в другом, сминая огромными лапами железные конструкции. Они лопались, будто шары, брызгая в стороны стеклом, а воздух наполнился криком и визгом. Я же не обращал внимания на то, что происходило вокруг, полностью сосредоточившись на своих ощущениях. Мы с Лилиан всегда были связаны, и лишь позже я понял, что это означало. Раньше следовал наитию, сейчас же обратился к тоненькому золотому лучику, идущему из сердца, и пошлёпал вперёд, безошибочно определяя, где сейчас находилась моя супруга.

– Годзилла! – восторженно заорал кто-то, высунувшись в окно.

Из штуковины в руках человека засверкали и короткие вспышки, и зверь взревел, снося наглеца порывом воздуха внутрь посещения. А люди, которые поначалу испугались моего появления и с криками бросились прочь, возвращались, и вокруг их становилось всё больше и больше. Я преступал лапами, и живое окружение двигалось вместе со мной, пока не собралась целая толпа.

– Это китайцы? – кричал кто-то. – Робота не отличить от живого дракона!

– Это американцы, – возразил другой. – Слышал, они проводили исследования по восстановлению ДНК динозавров…

Становилось шумно, толпа остановилась, не двигаясь. Тогда я решил взлететь, что и сделал под дикий рёв восторженной публики.

– Смотрите, там вертолёты! Дроны… – доносились крики со стороны людского моря. – Снимай! Сейчас будет битва века!

Биться не хотелось, ведь мне ничего не нужно от этих людей. Только мою Лилиан! Я чувствовал, что она жива, что недалеко, и стремился быстрее найти жену. Но вокруг уже чернело от чёрных, похожих на жуков-переростков, механизмов. Надо мной кружили и другие опаснее и крупнее, и лучше было бы сменить ипостась и исчезнуть в толпе, но я не мог.

Сила Ха, прорвавшись в этот мир с моей помощью, не желала входить, уступая мне. Зверь рычал, извивался и отчаянно сопротивлялся приказам. Всё же не стоило поддаваться эмоциям. Вместо того, чтобы менять ипостась и пытаться остановить Сабера, следовало сразу перейти в мир без магии, тогда бы я снова оказался в белой комнате у постели жены.

Крыло ужалило болью, и я осознал, что люди атаковали первыми. Дракон зарычал, требуя крови, но я изо всех сил удерживал его. Лилиан не понравится, если я оставлю после себя море трупов. Она так яростно отвоёвывала у смерти каждую жизнь, не обращая внимания ни на сословие, ни на возраст, что я не мог остаться таким же равнодушным, как до встречи с любимой.

Но как же быть?

«Лилиан из многих ситуаций выкручивалась играючи, – угрюмо вспомнил я. – Удивляла людей необыкновенным зрелищем, за которым прятала истинные намерения».

Вспомнив кое-что из рассказов жены, я выдохнул столб пламени и, крутанувшись в воздухе, будто гоняясь за собственным хвостом, выпустил яркую вспышку магии. За мгновения, когда она ослепила людей, устремился к облакам так быстро, как только мог и, когда дракона обволокла влажная мгла, замер на месте и обратился к чувствительному слуху дракона.

– Я же говорил, что китайцы! – ликовал кто-то. – Какое шоу устроили!

– Так ведь ещё не Новый Год…

– Дракон был составлен из триллионов нанороботов. Самый большой пазл в мире!

– Беркут, что показывают приборы? Видно монстра?

Чертыхнувшись, совсем, как моя Лилиан, я поторопился окружить себя защитной сферой, становясь невидимым как для магических поисковиков, так и для изобретений людей. А потом снова обратился к тоненькой золотой нити в своём сердце и полетел на зов, стараясь держаться в гуще облаков.

Теперь стало понятно, что моей жены нет в городе, куда я несколько раз приходил. Мою Лилиан увезли довольно далеко, но она жива, а это главное. Я найду её, и тогда тот, кто похитил пару дракона, пожалеет о своём поступке.

Лилиан

Распахнув глаза, схватилась за грудь – не месте! Уже хорошо, раз получилось перейти в мой родной мир и не потерять душу по дороге. Значит, Дэш не оставил жену, последовал за мной. Впрочем, я не сомневалась в мужчине. Морэр мир перевернёт, а достанет меня. Главное, чтобы к тому времени он уже остыл, а, значит, нужно подольше скрываться от Его Темнейшества.

И тут я поняла, что обстановка несколько отличается от той, к которой я привыкла. Нет, белые стены, халаты на врачах и медсестрах остались. Вот только людей было слишком много, а медицинские аппараты поражали размерами и многочисленностью. Может, мне стало хуже, и меня перевели в реанимацию?

Тут я встретилась взглядом с молоденькой девушкой, и та задрожала, будто осиновый лист, лепеча:

– Объект исследований очнулся.

Что? Объект? Это они обо мне?

– Всем покинуть помещение, – рявкнул седой невысокий мужчина, и медперсонал, будто белоснежный бисер, высыпался из палаты. Я услышала приглушённое: – Провести полную диагностику объекта!

Внезапно стены стали прозрачными, и я увидела, как люди прилипли к стеклу, внимательно наблюдая за каждым моим движением. Помрачнела, вспомнив своё последнее возвращение домой и события, произошедшие перед тем, как снова очнулась в тебе Сабера.

Как же я была беспечна! Убеждала Морэра, что никто в моём мире не обратит внимания на чудо, потому что люди не видят дальше мониторов своих телефонов, но забыла об учёных. Это особая категория людей, которые выделяются на фоне всеобщей слепоты, так как видят даже то, чего и вовсе не существует.

– Влипла, – процедила я и попробовала приподняться.

Не вышло. Как и думала, я была прикована к кушетке за руки и за ноги, мягкие наручники вели цепями к кольцу, которое плавно скользило по трубе, давая некоторую иллюзию свободы. На теле обнаружила пластыри, оторвав один из которых, увидела на липкой стороне гибкие микросхемы.