Цифровое рабство — тотальная зависимость жизнедеятельности и безопасности от цифровых технологий. Цифровая псевдодемократия — социальные отношения, основанные на анонимности, безответственности и безнаказанности поведения в соцсетях. Тотальная уберизация — вытеснение не только всех ненужных, но и важных посредников во взаимоотношениях за счёт цифровых платформ. Цифровая изоляция — замещение живого человеческого общения онлайн общением. Цифровой аутизм — зависимость от виртуального мира, форма цифровой деформации сознания и социального поведения. Цифровой авторитаризм — сосредоточение власти над «айтисферой» в руках цифрового топменеджмента. Цифровые аборигены — люди, не защищённые от принудительной цифровизации всех сфер жизни и брошенные на растерзание зловредным хакерам. Цифровая экономика, оторванная от производства, — бесплотная, виртуальная экономика, экономика иллюзий, существенно подпитываемая цифровизацией легкомысленности и дилетантства. Цифровая миграция — беспрепятственное перетекание через наши государственные границы «айтишных» трудовых ресурсов. Цифровой глобализм — криптовалютный империализм. Цифровая ноосфера — кибернетизация биосферы, включая антропосферу. Цифровой бюрократизм — порождение цифрового взяточничества, казнокрадства, местничества и кумовства за счёт цифровой волокиты и казуистики, разрастание за счёт узкой специализации цифрового чиновничества, возникновение и укрепление цифровой ветви власти за счёт технологического подчинение ей других ветвей.(!)

Достоинства искусственного интеллекта в том, что он позволяет автоматизировать действия, которые требуют рутинных интеллектуальных процедур, он прибегает и к не рутинным процедурам, но только в рамках стандартных действий, или же прибегает и к не рутинным процедурам в рамках нестандартных действий за счёт самообучения и самосознания, кибернетизация которых требует рутинных алгоритмических процедур. (!)

Первая цифровая технология — азбука Морзе. Последней цифровой технологией, которая, надеюсь, будет понятна не только искусственному интеллекту, по-видимому, станет использование квантовых нейронных интерфейсов как коммуникационных символов в качестве понятийного аппарата и ментальной невербальной лексики. (!)

Искусственный интеллект, кроме всего прочего, позволяет не думать, когда мы действуем и действовать, когда мы не думаем, т. е. бездумно жить, как по привычке и превращать в привычку бездумную жизнь. Кроме того, он позволяет машинально делать то, на что раньше требовалось предварительное обдумывание и машинально исключать предварительное обдумывание того, что предстоит сделать. К сожалению, мы передаём искусственному интеллекту не только интеллектуальные полномочия, связанные с интеллектуальной рутиной, но и связанные с интеллектуальным благополучием, поскольку интеллект не стоит в стороне от ментального эгоизма, когнитивной выгоды и креативного примитивизма. (!)

Мы на ментальном распутье: или мы определяем смысл цифровизации и технологизации нашей жизни, или они определяют смысл нашей. (!)

Формировать будущие ценностные смыслы мира будут, к сожалению, те, кто воспитывает тех, кто создаёт алгоритмы самообучения искусственных нейросетей, а последние в перспективе возможно и освоят искусство прогнозирования, но никогда не будут обладать даром предвидения. Исключив духовный компонент из системы воспитания, которая не заточена на самовоспитание, в итоге получим моральных, идейных и интеллектуальных уродов. (!)

После того, как право обдумывать интеллектуальные решения мы доверили умным самообучающимся цифровым нейропрограммам, процесс обдумывания уже нас не интересует? А если интересует, то в какой мере, в каком качестве и с какой целью? Страшно подумать, что будет, если появятся квантовые их аналоги? Реальность и виртуальность разумности поменяются местами? (!)

Информационный коллапс, кибермания через ментальную зависимость от искусственных нейросетей, алгоритмизация сознания, лишённого смысловых координат жизнедеятельности, кибернетическая безнаказанность, интерфейсная безыдейность, квантовая техногенная бездна и виртуальный капкан для воображения формируют интеллектуальный крах: вначале исчезают мыслители, затем — учёные энциклопедисты, затем — эксперты, затем — думающие профессионалы, затем — знающие. Остаются интеллектуальные дилетанты, интеллектуальные имитаторы, ультра — узко — мыслящие специалисты, интеллектуальные паразиты, интеллектуальные акселераты, интеллектуальные мутанты с матричным сознанием и попкорновскими мозгами, — все они образуют интеллектуальную толпу, что ведёт к интеллектуальному столпотворению, тотальной генерации интеллектуального шума и к интеллектуальной уравниловке, а в итоге — к смысловой деградации интеллекта, к пандемии тупости и к концу благоразумного света.(!)

Искусственный интеллект в отличие от естественного интеллекта способен обнаружить не только закономерность, но и законосообразность, которая образована совместным проявлением многих законов, закономерностей и их взаимодействием, сведя их к интегративно обусловленному выводу. По сути — это алгоритмизация алгоритмизации. Этот интеллектуальный инструмент (не допинг!) может скопировать стиль (по заданным смысловым и идейным координатам) мышления конкретного философа, но не синтезировать методологию философского мышления. (!)

Вытеснение человека из реальности в виртуальность с её безграничными возможностями даже если и положительно скажется на личностных качествах, то это виртуальный, а не реальный прогресс, внешний, а не внутренний прогресс, т. е. не затрагивающий прогресс сущностных общечеловеческих качеств. (!)

Киберпреступность, если это не кибертерроризм и не кибервойна, — хакерская поросль, которая имеет социальные, нравственные и интеллектуальные корни. Системы информационной защиты — не панацея. Борьба с хакерами, в том числе, и с помощью белых и нанятых хакеров, а также антивирусного программирования — не выход. Дайте хакерам возможность легально заработать, чтобы были удовлетворены их интеллектуальные, профессиональные амбиции и разумные материальные запросы, и проблема с киберпреступностью будет решена. Хакерские олимпийские игры. Престижная хакерская премия с сопоставимым денежным эквивалентом престижных научных и творческих премий, хакерская стипендия, позволяющая жить в полноценном достатке. Хакерская академия наук. Клятва хакеров. Союз хакеров. Аттестация хакеров на уровень профессионализма. Занятость хакеров в экспертизе программ на устойчивость к террористическому, милитаристскому и корыстному взлому, к энергетическим и космическим сбоям, к вирусам, к ошибкам пользователей, а также на эффективность и целесообразность. Хакерство должно получить общественный статус, хакеры должны иметь возможность завоёвывать легитимный профессиональный престиж и прилично официально зарабатывать в зависимости от их вклада в общественное благоустройство и благополучие. Наверное, в этом кардинальное решение проблемы. (!)

Клонирование сознания невозможно, а его виртуальное воскрешение возможно, эмоциональное и интеллектуальное — нет, потому что перенос знаний возможен, а перенос сознания — нет, потому что перенос мимики возможен, а чувств — нет, потому что оцифровать можно многое, например, некоторые функции мозга, конкретный композиторский или писательский творческий стиль, но оцифровать смысл творчества, мозг целиком, душу и духовность принципиально — нет. Как можно оцифровать цифровизацию посредством цифровизации? (!)