— Тогда нужно собрать оружие — это обязательно. Что лучшее и интересное — можно себе забрать. Тела выложить при дороге и знак имперский установить, любой, хоть углём на доске нарисованный. Потом подъедут вигилы и разберутся на месте. Пленных обязательно в преторию на дознание. Если есть какая добыча — деньги, одежда, то это боевой приз и нужно разделить. Вот, так.

В этот момент застонала моя пленница и попыталась приподняться локте.

— Апр! — продолжил Децим, который докладывал порядок действий. — Девка тоже наш приз. Давай её оттрахаем, а потом прирежем — меньше возни будет.

— Вот, и я об этом — добавил Антоний. — Доброе дело ведь для неё сделаем, ведь молодая ещё девка, жалко!

— Это какое — такое доброе дело? — удивился я.

— Ну, как, какое? — ответил Антоний. — Сам посуди: привезём мы её в преторию, там её для начала по кругу пропустят человек тридцать, чтобы сломать, потом допросят с пристрастием, а потом на кол посадят. Натерпится девка… Давай мы её здесь и оставим, ну, пораспросим, что да как, оприходуем, и быстро, а главное безболезненно в Аид отправим. Мы в претории ничего про это не скажем, перебили, мол, бандитов, да и перебили. Что скажешь, командир?

Я задумался — ведь правы солдаты, хлопот меньше, да и глаза у вигилов горят нехорошим огнём, трудно их сдержать будет. Только вот одно плохо — не знаю я, что пираты делают в округе моей виллы, откуда они пришли, на что нацелились, сколько их всего было в этом набеге. Много важных вопросов и ответов пока нет. А как дорвёмся до девки, то ответов уже точно не будет, а это безопасность моей виллы и моих домашних — не годится.

— Так, слушай мою команду: раздевайте убитых, оружие и доспехи складывайте в одну кучу, добычу в другую. Потом и поделим приз. А я сейчас попробую разговорить девку — может скажет, где их основная банда, и много ли их слоняется по округе.

Вигилы резво приступили к выполнению приказа — ещё бы, самая интересная часть жизни солдата: делёж добычи. Да и девка красивая на закуску.

Я присел на колено возле пленной. Она приподнялась на локте, но глаза у неё плавали после таких тяжёлых ударов в голову.

— Как тебя зовут? — спросил я.

Женщина не ответила.

— Повторяю вопрос: как тебя зовут? — я потянулся рукой к кинжалу, висевшему у меня на поясе.

— Флавия — ответила пленница.

— Ты гражданка Рима?

— Да

Сколько человек было в вашем отряде?

— Двадцать

— Здесь легло пятнадцать. Где остальные?

— Ещё пятеро были при нашем отряде: три лучника и двое пращников.

— Где они сейчас?

— Не знаю. Разбежались.

— Лошади у вас были?

— Нет

Откуда вы пришли?

— Мы высадились с корабля на побережье

— Ваши задачи?

— Грабёж прибрежных вилл. Захват рабов.

— Когда вы высадились?

— Этой ночью

— Ограбление каравана этой ночью возле Брундизия ваших рук дело?

— Нет

— Когда и где вас должны забрать на корабль?

— Через два дня. В десяти стадиях от виллы «Фелиция»

— Какой знак вы должны подать?

— Два костра на берегу

— Почему вы напали на наш обоз?

— Думали, что лёгкая добыча сама идёт к нам в руки.

— Понятно. А ты знаешь, что тебя ждёт?

— Да, я слышала ваш разговор с солдатами. Я рассказала тебе, всё, что знала, а ты теперь убей меня, прошу тебя!

— Тебя убьют в любом случае. Но не сейчас, и не здесь.

— Умоляю тебя! Не веди меня в преторию! Лучше здесь изнасилуйте меня и убейте!

Солдаты засмеялись, услышав последнюю фразу пленницы.

— Во! Слышишь, Апр, она сама просит, чтобы её оприходовали. Нельзя отказывать человеку в последней просьбе!

Воспользовавшись секундной паузой и переключением моего внимания, пленная попыталась откатиться в сторону и вскочить на ноги.

Я догнал её, повалил на живот и заломил руки за спину.

— Ей, болтуны! Верёвку дайте стреножить эту кобылицу!

Через пару минут пленница лежала связанная по рукам и ногам, и с кляпом во рту.

А мы приступили к дележу добычи. Начиная с меня, по старшинству, мы отобрали интересующее нас оружие и доспехи, обувь. Одежду, заляпанную кровью не взял никто — побрезговали. Денег было немного: насчитали сто двадцать денариев и триста ассов. Деньги разделили на пятерых — и на Тиберия тоже, он ведь участвовал в бою, пусть и недолго, а его вдове деньги очень даже пригодятся.

Потом мы выложили трупы пиратов в ряд возле дороги. На куске белой ткани, оторванной от туники убитого кровью нарисовали S.P.Q.R, то есть государственная собственность Рима и прикрепили на рукояти одного из трофейных мечей, воткнутого в землю. Затем погрузили в одну из повозок наш мирный скарб, а в другую, отправлявшуюся в Брундизий, трофейное оружие и снаряжение. И бросили туда же пленницу. Сначала солдаты хотели её раздеть догола, но я запретил — такие полумеры всегда заканчивались бунтом солдат и большой кровью.

Повозку с нашим скарбом и привязанным к ней ослами отправили в Ориенталию. Там же везли и труп Тиберия. Женщины управляли мулом, Марк шёл впереди, а вигил Антоний прикрывал наш поредевший обоз сзади.

А мы с Децимом отправились обратно, в Брундизий, сдать пленную и доложить о нападении пиратов.

Доехали до Брундизия без особых проблем. Раза четыре нас останавливали конные патрули легионеров и вигилов, но, разобравшись пропускали.

Разговаривали мы с Децимом мало — сказывалась усталость после боя, жара и некая отчуждённость после того, как я, воспользовавшись своим командирским правом, не разрешил оприходовать пленную. В принципе, я имел на это право, не только, как командир отряда, но и как боец, лично взявший в плен врага. Но, тем не менее… Хотя, мне было плевать на мнение Децима, как моего подчинённого, пусть даже и временного. Децим, прекрасно понимал и мой статус, как декана, пусть и в отставке, и мои дружеские отношения с префектом Юнием. Этого было более чем достаточно, чтобы вигил держал свои эмоции в узде.

Добрались до городских ворот и сразу были взяты под охрану отряда вигилов, которые и сопроводили нас до своей казармы, где, кстати, находилась и сама префектура — небольшое двухэтажное здание, примыкавшее к казарме.

Я поблагодарил Децима, дал ему десять денариев, которым он был откровенно рад — видно не ожидал такой щедрой благодарности. Подошли свободные от службы вигилы и стали разгружать повозку с трофейным оружием. Пленной развязали ноги и поставили передо мной. Выглядела она неважно, но держалась изо всех сил, что у неё неплохо получалось — таки девка с крепким стержнем. Она понимала, что ей предстоит сегодня или завтра умереть после жёстких пыток, и умереть очень нехорошей смертью, которая ожидала всех бандитов и разбойников. Поэтому оптимизма у пленной было немного, но она собрала все силы, которые у неё остались.

К счастью, Юний оказался в префектуре и мне не пришлось ожидать его возвращения.

— О! Явился, Луций! Рад, что ты выжил! Мне уже рассказали о твоих приключениях. Хорошее ты дело сделал — целую банду разгромил.

— Приветствую тебя, Юний! — ответил я. — Мне помогли мои люди и твои бойцы, так что я не один справился с бандой.

— Конечно, конечно, я понимаю. Но ты был старшим в твоём отряде, тебе и лавры! Та-ак! А это захваченный в бою пират. Хм! Девица, однако! А синяки на лице какие! Это ты её так приложил, Луций? Хотя, мы сейчас добавим, да, милочка? — подошёл Юний к пленной и грубо схватил её за подбородок. — Если ты расскажешь всё честно, то доживёшь до завтра, и своим парням я тебя не отдам на ночь, а там посмотрим — либо на кол посадим, либо распнём возле ворот.

Флавия побледнела ещё больше.

Юний отпустил лицо девушки и, резко повернув её спиной, неуловимым движением выхватил небольшой кинжал и перерезал верёвки, стягивающие запястья пленной.

— Ты в моей власти, милочка, поэтому, если хоть подумаешь дёрнуться бежать, то я тебя сразу передам Салиму — он у нас с Востока, и большой мастер, да и любитель разных пыток. У него признаются в содеянном все, без исключения, правда, многие и не выживают, что мне лично не нравится, но, что поделаешь — приходиться их головы на крюк возле ворот вывешивать, без казни, которые народ с таким удовольствием наблюдает, это вроде как представление такое, а поучительно как! Но, я думаю, для тебя, милочка, Салим предпочтёт кол, поэтому ты и доживёшь до утра, до своего последнего утра. Ну, будешь говорить, сука! — Юний схватил пленную за волосы, и, не церемонясь, с силой швырнул на каменную стену и добавил хороший удар кулаком в живот.