— Что?

— Любители сторис сразу слили видео в сеть, — пояснил Илья, а я покраснела. Конечно, жар на щеках можно было списать на погоду, но Северский точно считал с моего лица все эмоции.

— Жаль, что мои слова никого не остановили, — обнимаю себя руками, чтобы унять волну внутренней дрожи.

Илья хмурится, окидывает окружающее нас пространство изучающим взглядом и точно хочет что-то спросить, но молчит, как и я. Это добавляет волнения моей несчастной душеньке.

— Я первый раз с уроков сбегаю, — произношу с легкой истеричной ноткой в голосе. На лице появляется дерганная улыбка. Не знаю, рада ли я тому, что не нахожусь в стенах школы. Скорее испытываю облегчение, что не придется сталкиваться с Костей.

— Тогда нужно отпраздновать твой дебют, — Северский снова улыбается, и у меня дыхание спирает. — Иди за мной.

И я следую за Ильёй. Буквально шагаю у него за спиной, потому что боюсь лишний раз нарваться на его внимание. Странное чувство одолевает меня все это время. Вроде приятное, но страшное и непонятное. Похоже на любопытство, которым я никогда не страдала. Северский приводит меня к ларьку с мороженым, и я понимаю, что не взяла свои вещи. Боже… Растяпа!

— Я не… У меня вещи в школе… — стыд затапливает с головы до ног, и мои слова действуют на Илью. Он злится. Вижу, как сжимаются челюсти, как раздуваются его ноздри. Будто рядом находится Костя, а не я. Даже теряюсь на мгновение, пока тот не бросает на меня злой взгляд.

— Я в состоянии угостить тебя мороженым, принцесса, — Северский подталкивает меня к витрине, — выбирай.

У меня глаза разбегаются, и я кусаю губы. Все любят сладкое. И я, но в данный момент меня манит совсем другое. Скашиваю взгляд на яркую вывеску с эмблемой и тяжело вздыхаю.

— Что-то не так? — раздается голос Северского над ухом. Он так близко стоит, что я обернуться опасаюсь. Могу тут же впечататься в него своим носом.

— Да. Я не хочу мороженое, — без моего на то согласия Илья разворачивает меня к себе. — Сэндвич хочу, — киваю на кафе поблизости, и тот удивленно поднимает брови. — Что?

— Странно, — пожимает плечами, — Ника вечно ноет, что сэндвичи — это жир на талии.

— И пусть. Хочу жир на талии, — заявляю уверенно, а Северский смеется. От его улыбки у меня у самой уголки губ вверх поднимаются.

— Сейчас всё будет, — Илья мне подмигивает и уходит.

Уже через десять минут мы сидим на лавочке неподалеку от кафешки. Между нами пара сэндвичей, хот-доги, картошка фри и два стакана умопомрачительно вредного латте с сиропом. У меня от одного вида слюна скапливается во рту. Северский подает мне стаканчик, поднимает свой и предлагает выпить за прогул.

— Ты не первый раз пропускаешь уроки? — спрашиваю и тут же впиваюсь в сэндвич. Раздается приятный хруст хлеба. Я издаю стон, когда пробую что-то не совсем полезное и не одобренное моей матерью или братом. И, черт возьми, это божественно!

— А ты, судя по всему, в первый раз ешь сэндвич, — посмеивается над тем, как я неловко ем, и, слава всем богам, отворачивается. — Угадала, принцесса.

— Алиса, — поправляю. — Сейчас я меньше всего похожа на принцессу, — одергиваю порванную юбку и снова впиваюсь в сэндвич зубами.

— Леди, — вдруг говорит он, стреляет в меня глазами, заставляя замереть с набитым ртом, — леди и бродяга. Очень актуально.

Мне неловко. Я не считаю его бродягой. Скорее сама похожу на такую в данный момент, но почему-то не решаюсь этого произнести. Прожевываю и проглатываю. Боже, как вкусно…

— И куда ты сбегаешь? — хочу перевести тему. Размышления о социальных слоях сейчас меня пугают и отбивают аппетит. Мне хорошо. Вот так сидеть с Северским и есть. Я просто в диком восторге пребываю.

— Хотел бы сбегать, чтобы почудить, но все не так радужно, — мои глаза увеличиваются от плохих вариантов, которые лезут в голову, — дыши, Алиса. Я подрабатываю.

— Да? Где? — моя рука сама тянется к хот-догу, пока Илья хмурится.

— На стройке.

— И родители не против?

— У меня только мать. Отец умер.

— Прости. Я не знала, — даже кусок в горло не лезет после его слов. Северский улыбается уголками губ, подается вперёд и подушечкой большого пальца вытирает горчицу у меня с подбородка. — О-о-о… — непроизвольно дергаюсь.

Каждое его прикосновение, как удар током. Не пробовала, но предполагаю.

— Забыл. Опять.

Илья выставляет руки, явно не так интерпретируя мою реакцию.

— Нет… Я просто… Просто… — объяснение не идёт на язык, и в глазах Северского теряется тепло, которое было до этого.

— Просто леди и бродяга, Алиса. Леди и бродяга.

POV Алиса

Трек к главе: MONA, RASHID — Рядом

Юбка порвана. В животе тяжесть. Губы искусаны мною же. Но я улыбаюсь, подставляя лицо под солнечные лучи. Вредно? Портит кожу? Старит? Плевать. Мне сейчас хорошо, будто я превратилась в сосуд для бабочек с огромными красивыми крыльями. Они порхают внутри меня, задевая органы. Странное ощущение. Приятное. Удивительное. Необычное.

Я ведь так ничего ему и не сказала. Промолчала. Леди и бродяга.

Илья, ты не прав. Я не леди, а ты больше джентльмен, чем все, кого я знаю. Даже поступки Костика меркнут в сравнении с тем, что сделал для меня Северский. Помог вдохнуть всеми легкими, а не убил желание жить, как мои близкие.

Ерзаю по лавке и смотрю на наш дом. Величественное строение. У многих оно вызывает восторг и потребность иметь такое же, но у меня наш особняк вызывает ассоциации с золотой клеткой. Блестит снаружи, а внутри настоящий ад. Мама, папа, Костя и МОИ ОБЯЗАННОСТИ.

Один прогул. Я не умерла. Мир не рухнул. Птички до сих пор поют. Тогда почему мама делает из этого трагедию?

Глубоко вдыхаю, закрываю глаза и вспоминаю, как мы с Ильей убегали, скомкано разговаривали и ехали в автобусе до моего дома. Одну он меня не отпустил. На губах появляется идиотская улыбка. Он ведь неправильно истолковал мои реакции, а я промолчала… Уголки губ опускаются вниз. Будь у меня возможность, я бы прямо сейчас ему написала, что…

Что?

Что бы я ему написала?

— Вот ты где?!

Я вздрагиваю от крика брата. Открываю глаза и смотрю на то, как Костик приближается. Его лицо покрылось красными пятнами от гнева. Он дергает меня за руку с такой силой, что я врезаюсь ему в грудную клетку. Тут же отталкивает меня. Дышит так словно бегал стометровку несколько раз и без перерыва на отдых. Моё сердце тоже начинает стучать не ровно совсем. Вижу в его глазах те эмоции, на которые, как думала он не способен. Переживает…

— Что с тобой случилось?! — тянет руку к порванной ткани, но я отступаю. — Алиса?! Какого чёрта ты творишь?! Я чуть с ума не сошёл?! Где ты была?!

— Гуляла.

На удивление голос звучит ровно. Я почти спокойна, если не брать в расчет дребезжание внутренних органов. Я, наверное, улавливаю состояние брата, но впервые стойко выдерживаю его взгляд. Без чувства вины. Я сделала то, что хотела. Провела время с тем человеком, с которым мне было хорошо, и… Я хочу повторить. Если получится, конечно…

— Гуляла?! — Костя, видимо, не может поверить в то, что я осмелилась ему это сказать. Пойти без него в неизвестном направлении. О Северском стоит умолчать. Я не хочу, чтобы он из-за меня пострадал. — А обо мне ты подумала, а?! Гуляла она! Если бы с тобой что-то случилось, то что бы я родителям сказал? Подумала?!

— Не ори на меня, — произношу тихо, потому что мы привлекаем внимание прохожих. Костя оглядывается по сторонам, хватает меня за руку и тянет в сторону дома. Его машина припаркована на обочине рядом с воротами. Он нажимает на кнопку брелока. Те плавно разъезжаются. Он буквально заталкивает меня во двор, но загонять свой автомобиль не спешит.

— Лис, — подходит ближе и смотрит в глаза, — ты ведь знаешь, что я тебя люблю, но… — Костя шумно выдыхает. — Я такое терпеть не буду. Прекращай характер показывать.

— Или что? Родителям позвонишь? — сердце резко ударяет по ребрам. Кровь приливает к щекам, потому что брат удивленно вскидывает брови. — Может, я сейчас открытие для тебя сделаю, но они не сорвутся сюда по первому твоему звонку, чтобы пройтись ремнем по моим шикарным ягодицам. Им все равно, что с нами сейчас происходит. Знаешь, что, действительно, их разозлит? То, что их дочка не пошла на занятия. Вот это будет веский повод чтобы её наказать ещё одним допом. Круто, правда? Хотя…. Откуда тебе знать. Ты же мамин любимчик, до которого я не дотягиваю! — мне с трудом хватает воздуха, чтобы выкрикнуть всё это ему в лицо. — И знаешь, что?! Если бы ты не забрал у меня телефон и не запер в комнате, то ничего бы не было! Только ведь никто не будет разбирать в том, насколько гуманные методы ВЫ используете для МОЕГО воспитания! Главное, чтобы Алиса молчала и улыбалась на публику в костюме, который выбрал для нее её брат!