— Как тебе? — трогает свои волосы. — Долго план мести придумывала? Можно было и оригинальнее быть, а не повторять за мной.

— Что?

— Не притворяйся, что не понимаешь, — отталкивается от раковины и идет ко мне. — Попросила своего мальчика на побегушках выполнить грязную работу. Умно.

— Не понимаю… О чем ты говоришь?

Ладони влажнеют. Вика начинает громко смеяться. От этого дьявольского смеха у меня по коже бегут мурашки, и голова кружится. Сглатываю слюну. Нащупываю резиночку. Только бы при ней не началось…

— А ты прекрасная актриса. Я оценила. Но, — она перестает улыбаться, — я так просто это не оставлю.

— Что? Ты мне угрожаешь? Вы мне волосы обрезали, если ты забыла.

Шагает ко мне. Ноздри раздуваются. Симпатичное лицо искажается от злобы. Вика подносит руку к волосам и резко дергает их вверх. Я даже взвизгиваю, когда ее пальцы сжимаются на парике.

— Твой ненаглядный Север со своими дружками постарался. Как тебе? — крутится вокруг своей оси.

Лысая. Она лысая…

И это сделал Илья.

Слова застревают где-то в районе горла. Что я могу сказать?

Что мне жаль?

Я не уверена, что это окажется правдой.

Вика снова подходит ко мне вплотную.

Я даже ощущаю её дыхание на щеке.

— Пожалеете. И ты, — она дышит надсаднее. — И он! Размажу вас по стенке, ясно?!

— Не понял, а что тут происходит?

Поворачиваюсь на голос.

Костя стоит в дверном проеме. Взгляд внимательный. Цепкий. Отворачиваюсь. Сердце колотится, будто у меня вот-вот инфаркт случится.

— У сестры своей спроси, — Лазученко возвращается к зеркалу и демонстративно надевает парик. — Это женский туалет, Разин. Исчезни.

Но исчезает не он.

Выбегаю я.

POV Илья

— Как дома? — Витек кидает мяч в кольцо.

Перемена. Мы с ним в зале вдвоем. Остальные ошиваются в коридоре и раздевалке. Мне напряжно быть среди людей.

Бесят.

На самом деле все бесит, и я с трудом сдерживаю себя в руках, хотя хочется что-то разнести.

После закидонов Ники и слез матери у меня не пропадает желание выместить на ком-то свою злость.

— Никак.

Пасует мне. Перехватываю мяч, бросаю и промахиваюсь. Бьет по щитку и отскакивает в сторону.

Черт!

Упираюсь ладонями в бедра и пытаюсь набрать в легкие больше кислорода. Алисы рядом нет, и, кажется, я могу умереть от удушья. С ней спокойнее. Словно я не накосячил.

А я накосячил…

Не тронул бы Веронику, и ничего бы этого с органами опеки не произошло. Все бы четко срослось, а теперь… Дело времени, когда придут за Маликой и Серым.

— Думаешь, она специально?

— Не думаю, — поднимаюсь, — я знаю.

Ника знала, что к нам придут, и устроила чертов балаган. Мать в слезах который день, а той наплевать. Снова где-то пропадает, провоцирует, чтобы искал, а я не ищу. Волнуюсь за нее, но на поводу больше не иду. Хватит. Оборзела в край.

— И че теперь?

— Их заберут, Вить.

Вслух звучит зловеще. Сжимаю кулаки и иду за мячом. Пасую другу. Пытаюсь снова попасть в кольцо, но удача сегодня однозначно не на моей стороне.

В зал начинают подтягиваться одноклассники. Скоро уже начнется урок, и я при очередном броске вдруг ловлю спиной чью-то руку. Практически падаю на колени. Успеваю сообразить, выставляю руку вперед и пружиню от пола.

— Разин, какого черта?! — толкает его Витек, но патлатый его не слышит. Смотрит на меня так, словно я у него сейф обчистил.

— Вы, убогие, совсем попутали берега, — идет на меня. — Девчонку под ноль обкорнали. Мужики типо, да? — толкает меня в грудную клетку.

Одноклассники окружают в ожидании драки, и я чувствую, что скоро забрало упадет. Сжимаю кулаки так сильно, что вены выступают. Сердце убивается при каждом выплеске крови.

— Заступиться пришел? — фыркаю.

Да, Лазученко мы обработали с парнями. Ласково между прочим, чтобы ощутила себя Алисой. Только горбатого и могила не исправит. Он всю жизнь будет горбатым. Так и с нашей «элитой». Не вытравишь из них гниль, если она в них пустила корни. Тут если только вырывать до кровотечения.

— Ты хоть знаешь, что с тобой ее братки сделают?

— Ты?

— И я, — опять толкает.

Скриплю зубами. От желания вынести ему челюсть и сломать руки хочется взвыть. Держусь.

Не забываю, что он брат принцессы, и она меня точно по головке не погладит, если сорвусь.

— Вперед, — с улыбкой поднимаю руки вверх.

Провоцирую?

Да.

Хуже своей семье я уже не сделаю.

Очередной толчок в грудь. На этот раз я перехватываю его запястья, сжимаю и, вывернув, опрокидываю на пол.

Круг сужается. Хлопки. Смех. Крики.

Мне прилетает в челюсть.

По технике Разин никакой, но юркий. Скорость реакции завидная. Валит меня на спину, я делаю ему удушающий. Кроет настолько, что теряю ориентиры и плюю на правила. Злость перекрывает все остальные ощущения. Сознание, как в тумане.

Кто-то бьет мне по руке.

Свист врывается в уши.

Силой оттягивают от кудрявого. Тот закашливается. Меня рывком ставят на ноги.

Витек?

Поворачиваюсь. Нет.

Физрук…

— Моё терпение лопнуло, — Василич толкает меня к выходу, грубо дергает Разина за рукав пиджака. — К директору! Оба!

Стоим, как вкопанные, глядя друг на друга. У Кости разбита губа и скула. У меня болит правая сторона лица. Верхняя губа дергается от нервов. Во рту сухо. Дыхание прерывается. Я готов еще на один заход.

— Ты, — указывает пальцем на Разина, — первый пошел, а ты, — обращается ко мне, когда кудрявый делает шаг к выходу. — Ценный игрок, Северский, но я в няньки не нанимался. Еще одна драка и вылетишь из команды, понял?

Костя останавливается. На лице появляется похабная улыбка.

Да и к черту!

Скрипя зубами, иду к директору. Андрей Васильевич перекладывает ответственность на него. Условия вылета не меняются. Еще одна драка, и прощай баскетбол, а может быть и школа.

От греха подальше ухожу из кабинета последним. В раздевалке меня ждет Витек. Вид похоронный.

— Даже не думай об этом, — влепляет с порога.

— Ты о чем?

— У тебя на лбу написано, что ты Разину вкатать хочешь.

Хочу, но не буду.

Из-за Алисы…

Пусть радуется, что у него есть такой мощный оберег.

Не каждому так везет.

POV Алиса

О драке Кости и Илья я узнаю случайно, проходя мимо девчонок из параллельного класса. Они не перешептываются и говорят громко, пристально следя за моей реакцией. Не знаю, видно ли по лицу, но внутри меня все сжимается. С трудом передвигаю ноги к выходу. Почему они подрались? Из-за меня?

Крепче сжимаю ручку от сумки и облизываю пересохшие губы. Позавтракать я не успела, и сейчас желудок завывает. Сердце бьется быстро и волнительно, когда я меняю свой маршрут и иду во двор вместо столовой. Все потому, что в окно я видела там Илью и Витю. Второй активно жестикулирует, когда выхожу из здания и направляюсь к ним. Первый хмурится и молчит. Замечает меня и сводит брови на переносице еще сильнее.

— Мы без тебя в команде все соревнования прос… — Витя замолкает, увидев меня. — Привет, — неловко трет подбородок. — Ты подумай, Север. Оно того не стоит.

Хлопает Северского по плечу и уходит, бросив на меня странный взгляд. Делаю пару маленьких шагов к Илье, который не сводит с меня глаз. У него ссадина на скуле справа и бровь рассечена. Кажется, слово скажи, и он снова кинется в атаку.

— Почему вы подрались?

Молчит. Сжимает челюсти и не спешит отвечать на мой вопрос. Выдыхаю бесшумно, но голод решает дать о себе знать. Краснею, когда Север вопросительно поднимает брови, услышав громкое урчание в моем животе. Стыд-то какой…

— Пойдем, — берет меня за руку, и, кажется, на его серьезном лице проскальзывает улыбка, а может, я придумываю себе то, чего нет.

— Куда мы идем? — настороженно осведомляюсь у Северского, потому что он выводит меня за переделы школы. Послушно иду за ним.