Тим встал.

— Pamwe Chete, братья!

Вечер удался, Абдулла, завхоз виллы, запек на углях целого барана, которого все дружно слопали.

Уже глубоко ночью все разбрелись по комнатам, Тимофей тоже заснул, но ровно в час ночи, его словно шилом кольнули. Сон бесследно прошел, а в мозгах опять забрезжило противное чувство ожидания неприятностей.

— Твою же мать! — ругнулся Тим. — Да что же это такое?

Свою паранойю Тимофей привык уважать, поэтому оделся, прихватил оружие и пошел проверять посты.

Спустился во двор виллы и там почти нос к носу столкнулся с Абдуллой.

Завхоз зачем-то направлялся в дом.

— Чего тебе не спиться… — Тимофей не договорил.

В тренировочном лагере, скаутов, порой совершенно бесчеловечно, натаскивали действовать на инстинктах. Тим Бергер крепко усвоил уроки. А Тимофею эти инстинкты достались по наследству.

Вот и сейчас, ничего не предвещало: тот же Абдулла, добрый и застенчивый мужик, все те же, белый балахон, торчащие из-под куфии горбатый нос и усы, но Тим сразу почувствовал неладное и выхватил пистолет.

Бабахнул выстрел, но пуля лишь щелкнула об стену — Абдулла неуловимо быстро успел сбить руку Тимофея в сторону.

Египтянин отпрянул назад, в его руке появился маленький пистолет с глушителем.

Тихо щелкнуло: раз, второй, третий.

Тимофей тоже каким-то чудом успел отвести пистолет завхоза, оттолкнулся ногой от стены и навалился всем телом на него.

Пальцы вонзились в глазницы, стеганул болезненный вопль. Тим довернул Кольт и дважды выстрелил.

Тело Абдуллы обмякло.

Тимофей отскочил на шаг назад и взял на прицел египтянина. И только сейчас понял, что это не он. Не Абдулла.

Перед ним, опершись спиной на стену, на полу сидел человек, которого Тимофей видел в кабинете Флауэра.

Богдан Сташинский, убийца Степана Бендеры, сбежавший потом на Запад. Теперь Тим уже окончательно убедился в этом.

— Это ты? Но зачем тебе?

Сташинский глухо кашлянул, изо рта плеснулась почти черная кровь. Губы исказились в жуткой гримасе.

— Ты быстрый… — прохрипел он. — Ты… успел…

Тим отбросил ногой его пистолет и присел рядом.

— Зачем? И кто? Кто тебе приказал?

— Когда предаешь… — едва слышно ответил Сташинский. — Ты становишься шлюхой. Ты уже не живешь своей жизнью. Я думал убегу от всего этого… но не получилось…

Он замолчал, сильно задрожал, но снова заговорил.

— Ты… они поняли, что главная опасность — это ты. Приказали тебя ликвидировать. Думали, что ты уже не вернешься из СССР. Надо было срочно тебя убрать, поэтому я не успел подготовиться…

— То есть, самолет повредили специально?

— Да…

— Кто? Американцы?

Сташинский растянул губы в слабой улыбке и снова замолчал. Голова его упала набок, он судорожно дернулся и умер.

Глава 4

Картинка в холле виллы поутру выглядела весьма забавно, можно даже сказать эпично.

С одной стороны стояли посол Виноградов со свитой и полковник Мубарак со своими людьми. Все они имели довольно расстроенный и виноватый вид.

Посередине лежал труп Сташинского с башкой замотанной в шемах, а с другой стороны, в креслах и на диванах устроилась родезийская делегация в полном составе, за исключением чернокожей девочки.

Лица родезийцев, наоборот, пылали праведным гневом.

Бурбон стоял на задних лапах между первыми и вторыми, растопырив передние лапки словно борец и налитыми кровью глазами настороженно следил за гостями.

Тимофей по пояс голый сидел в кресле рядом с трупом, а Куус выковыривал из него пули.

Сташинский все три раза попал, но, к счастью, ничего жизненно-важного не задел. Две пули застряли под кожей под мышкой с левой стороны, а третья слегка разорвала трапециевидную мышцу. Тим не без оснований побаивался, что пули отравлены, но никаких симптомов отравления пока не наблюдалось.

В миску звонко брякнулся окровавленный кусочек металла.

— Последняя, — деловито отозвался Куус.

— Да это же варварство! Я врач! Позвольте! — не выдержала миловидная, полная блондинка в белом халате. — Я окажу вам квалифицированную медицинскую помощь!

Видимо, в ее глазах, операция выглядела настоящей экзекуцией. В самом деле, никаких белых халатов, ни операционной, а в ране копается какой-то патлатый негр. Вдобавок об ноги раненого трется подозрительная вонючая зверюга.

— Не позволю, — спокойно отозвался Тимофей, с трудом сдерживая матюги от дикой боли.

Не из-за недоверия, а больше из вредности. К тому же, услуги штатного санитара группы полностью его полностью устраивали.

— Но…

— Сначала самолет… — иронично хмыкнул Питер ван дер Бил. — Потом попытка убийства. И это звенья одной цепи. Хотите наверняка закончить дело? Извините, лучше мы сами.

Питер олицетворял всем своим видом холодное презрение и недоверие. И получалось у него просто прекрасно. Министр всегда был прекрасным актером.

Бурбон уставился на Виноградова и с глухим рычанием показал клыки.

— Как это понимать? — посол покраснел, как помидор. — Вы на что намекаете?

Мубарак молчал, по его лицу было видно, что хитрый египтянин ждет, чем закончатся разборки, чтобы сделать свой ход.

— Я вам говорил, что самолет повредили неспроста? — Тим невольно поморщился, когда Куус начал зашивать рану.

Посол промолчал, зло засопел и покраснел еще больше.

— Говорил… — вздохнул Тимофей. — Что вы мне сказали? Вы сказали, что это всего лишь случайность. Я просил у вас усиленную охрану из советского персонала? Просил. Вы мне что сказали? Правильно: нет никаких оснований. И что теперь нам думать?

— Мы все понимаем, — вперед выступил высокий и плотный мужчина с простым, приятным лицом. — У вас есть основания нам не доверять. Уверяю, мы не имеем никакого отношения к случившемуся, но сейчас надо просто разобраться, что случилось, чтобы не допустить ничего подобного.

Тим выслушал первого секретаря посольства и с недоверием покачал головой.

— Все виновные будут наказаны! — встрял полковник Мубарак. — Немедленно!

Ему Тимофей как раз с благодарностью кивнул, специально, чтобы наглядно подчеркнуть недоверие к советскому персоналу посольства.

— Я просто хотела приехать в Советский Союз! — неожиданно зазвенел голос Аманды. — А вы… — девочка презрительно усмехнулась. — А вы за это хотите меня убить? Ну что же. Я хочу домой! Слышали? Немедленно отправьте нас домой!

Аманда обвела гостей ледяным взглядом, резко развернулась и ушла. За ней пошла Тереза.

Тимофей мысленно восхитился девчонкой. Ее реплика прозвучала очень удачно и своевременно, русские и египтяне сильно растерялись, а Мубарак даже побледнел.

Питер ван дер Бил вдобавок усмехнулся и коротко бросил:

— Надеюсь, по вашему приказу в наш самолет не заложили бомбу? Пожалейте хотя бы детей.

Посол раздраженно вытер лоб платком. Выглядел он неважно, Тим даже стал побаиваться, что его хватит удар.

— Уверяю! — первый секретарь снова шагнул вперед. — Вам сейчас ничего не угрожает! Давайте попробуем во всем разобраться! Мы проведем тщательное расследование…

Тим недослушал и встал, повел плечами, поморщился, накинул на себя рубашку, потом начал сухо говорить.

— Все просто, — он небрежно потрогал ногой на труп. — Убийца следил за виллой, потом выбрал момент, замаскировался под слугу и спокойно проник на территорию, охрана его не остановила, потому что приняла за Абдуллу. Но случайно наткнулся прямо на меня. Результат вы видите. Это был профессионал высочайшего класса, мне просто повезло.

Первый секретарь присел возле трупа и откинул с лица куфию.

— Араб?

— Тональный крем. Это европеец. Мало того…

Адъютант Мубарака мазнул пальцем по щеке Сташинского и показал палец послу.

— Мало того, он русский или украинец, — закончил фразу Тимофей.

— Как вы это поняли? — насторожился секретарь.