– Я рад, что ты оказался вполне адекватным человеком… Когда можно получить машины?

– Прямо сейчас, вы можете мне устроить допуск к радистам, связаться с отрядом? Телефонная связь пока не налажена, или придется подождать, пока я вернусь к себе и распоряжусь перегнать машины к штабу.

– Частота и позывной у тебя, я полагаю, есть.

– Есть.

– Тогда не проблема.

Во как главного хомяка армии приперло в желании получить трофейную машину. Думаю, его больше интересовал собственный автомобиль, чем машины для начальства, хотя и последнее тоже не маловажно, ведь это жирный плюс в его копилку со стороны начальства.

Мы прошли в помещение связистов, и радист связался с моими по названной частоте, кстати, и штабные радисты записали их для экстренной связи со мной.

Связавшись со своими гавриками, приказал пригнать к штабу армии все легковушки. Да, их было больше, чем я, скажем так, договорился с начальником тыла, но пускай это будет от меня бонус для него. Все же я опасался, что он встанет в позу и полезет в бутылку. Мне нужны были хорошие отношения и со штабными крысами, и со штабными хомяками, но и позволять ездить на себе, как они захотят, тоже было нельзя. Короче, через полчаса все машины уже стояли перед штабом армии, и перед ними собралась небольшая толпа. Полковник, увидев автомобили, а тем более, что их было несколько больше, чем мы обговаривали, был просто счастлив. Я тоже, по крайней мере избавился от в принципе не нужного мне транспорта, а кроме того, можно сказать, получил хорошие отношения с главным хомяком армии. То, что мы попикировали с ним самого начала, то это мы просто принюхивались друг к другу, зато четко озвучили свои позиции и пришли, как говорила одна пятнистая гнида, к консенсусу. Машины забрали, а неучтенный «мерседес» и два «опеля» полковник приказал быстро загнать в гараж, думаю, он найдет, куда их пристроить, начальства и в штабе армии, и в штабе фронта хватает, не удивлюсь, если эти автомобили скоро всплывут в штабе фронта. Главное, я обезопасил свою машину, ее официально приписали к моему батальону, и теперь она на законном основании была моим транспортом.

А пока ждал машины, сходил в кадровый отдел и получил новые документы, вернее, пришлось позже зайти, а пока просто расписался в бумагах, сфотографировался и стал ждать, когда сделают удостоверение.

Наконец этот длинный день закончился, причем вполне неплохо для меня. Я даже был рад, что меня оставили в 26-й армии, а не отправили назад в свою. Здесь встретить кого-нибудь из бывших сослуживцев этого тела проблематично, а то как объяснять им, что я их не знаю. Вернувшись к себе в расположение, приказал готовить гаубичный дивизион к передислокации.

Теперь уже у штаба армии будет болеть голова о нем, а дивизион получился неплохой. Кроме самих гаубиц, были трофейные тягачи, причем мне удалось достать еще три таких же, так что у дивизиона оказалось четыре запасных тягача, что было очень хорошо. Кроме, собственно говоря, самих гаубиц с тягачами, были один топливозаправщик, десять трофейных пятитонных грузовиков, полевая кухня, трофейная же техничка для автотранспорта, обычная «эмка» для командира дивизиона, шесть мотоциклов для разведки, а кроме того, взвод пехоты для охраны с двумя пулеметными бронеавтомобилями и четыре грузовика с зенитными установками. Два со счетверенными «максимами» и два с крупнокалиберными ДШК. Вот так, считай в полном фарше, и это плюс еще и палатки для личного состава, и выводили дивизион как отдельный, непосредственно подчиненный штабу армии.

Что касается остального, то другие дивизионы оставались у меня, как и первый батальон, а вот второй временно выводили в распоряжение штаба армии. Я тоже вроде как в их распоряжении, но меня, вернее, мной будут затыкать прорывы, которые образуются, а второй батальон будет при штабе в качестве охраны. А что, мы ведь неучтенный фактор, приятное пополнение штата армии, и я не против. Лучше так, чем просто сидеть в обороне под артиллерийским обстрелом и бомбардировками. Короче все довольны, а я на следующий день отправился в город. Мне дали три дня для адаптации, вот я и задумал решить кое-какие проблемы. Еще вчера у зампотыла, перед тем как распрощаться, я узнал адрес портного, вот сегодня, взяв водителя, я и поехал в город. Пришлось немного поплутать, так как ни я, ни водитель города не знали, пришлось у патрулей спрашивать, но нашли. Портной оказался примечательный, впрочем, а кто еще мог им оказаться на Западной Украине.

– Добрый день, Исаак Абрамович, мне тут посоветовали вас как хорошего портного.

– И кто же, молодой человек?

Я назвал начальника тыла.

– И что вы хотите?

– Ничего особенного, мне из брезента надо сделать вот такую вещь.

И я показал на листке бумаги набросок разгрузки. Причем она была в двух вариантах, под диски ППД и магазины СВТ. Под четыре диска или восемь магазинов, диски, слава богу, были в наличии, а техники из реммастерской их подогнали под конкретное оружие, вот и получалось по пять дисков на автомат, хорошо хоть, что с магазинами под СВТ такой заморочки нет.

Портной сначала возмутился – с такой мелочью и к нему. Пришлось отговариваться тем, что я тут никого не знаю, и кого мне назвали, к тому и пришел. А вот когда он узнал необходимое количество, то просто выпал в осадок. Все же я договорился, правда, и шить он будет не один, но то, что материал мой и платить я буду сразу и наличными, его успокоило, тем более я не торговался по цене. А что, брезент у меня был, впрочем, как и деньги, а копить их я не собирался, куда. Тут каждый день может быть последним, так что зачем деньги, зато обзаведусь крайне нужной амуницией, а то посторонние уж больно косятся на немецкую сбрую на моих бойцах. Короче, Исаак Абрамович мобилизует всех своих соплеменников нужной профессии и за неделю выдаст конечный результат, а я сегодня же завезу ему брезент и выдам аванс, вернее, аванс выдал сразу, так как прихватил с собой деньги. Пошили разгрузки быстро и хорошо, там и для гранат были карманы, и для бинта, и просто так, для всякой мелочи, но с учетом нынешних средств, так что никаких липучек, но и так неплохо получилось. Уже когда я забрал разгрузки и полностью расплатился, тихонько, чтобы никто посторонний не услышал, сказал портному:

– Исаак Абрамович, только между нами: я вам крайне советую немедленно уезжать. Город мы не удержим, а когда придут немцы, то начнутся расстрелы евреев.

– Но позвольте, немцы – культурная нация, да и в прошлую войну они не позволяли себе ничего подобного.

– Забудьте, что было раньше, впрочем, решать вам, я вас предупредил и уговаривать не собираюсь, так что потом не обижайтесь, когда немцы вас погонят на убой.

Я ушел, оставив портного в тяжких думах с вековечным русским вопросом «что делать?». Надеюсь, ему хватит ума предупредить родственников с друзьями и уехать. А пока я, забрав свежепошитые разгрузки, отправился к себе выдавать своим бойцам. Хорошо, что эту неделю меня не трогали, но чувствую, это ненадолго, скоро придется затыкать очередную дыру, и оказался прав, уже на следующий день мой батальон подняли по тревоге.

Не зря говорят, счастье не бывает вечным, вот и мне пришлось идти отрабатывать выданные мне начальством авансы. По-любому, лучше числиться группой быстрого реагирования и базироваться при штабе армии, чем сидеть под постоянными обстрелами в окопах. Только это не синекура, а потому и отрабатывать надо, вот я и отправился отрабатывать. Не успели мы позавтракать, как меня через нарочного срочно дернули в машину связи, за эти дни связисты успели протянуть к нашему расположению линию связи. Зная, что надолго мы тут не задержимся, я и строить ничего не стал, а телефонный провод завели в трофейный немецкий грузовик, который служил мобильным пунктом связи, кстати, оригинальный, и с немецкими рациями и телефонами. Вот в него я и направился, когда нарочный выдернул меня прямо из-за стола, хорошо хоть, что уже почти позавтракал.