Как я оказался рядом не помню, но в руках уже аптечка, а перед глазами её гневное лицо, пышущее к тому же жаром, с дивным румянцем и бисером пота. Ко лбу прилипли светлые волоски её молочного блонда, а под почти не видимыми в силу цвета бровями, ярко блещут чудные глаза: зелёные, с тёмным ободком и ярко-жёлтой узкой короной вокруг зрачка, словно это затмение солнца.

— Сильно ушиблась? — выдохнул я и протянул к покрасневшей коленке руку, но она была отбита.

— Нет! — бросила Настя. — У меня всё в порядке.

В гневе её лицо не портится, наоборот, обретает острую яркость.

— Я рад, что всё хорошо. Девочки, — посмотрел я на её соседок, — помогите Насте, если ей требуется помощь.

Таковая потребовалось. Хорошо ещё, что характер у них оказался помягче и соседки не стали перечить, хотя светловолосая заноза им явно не нравится. Прихрамывающую Настю довели до сидений и продолжили играть.

Я слежу за соблюдением правил у обоих команд, немного контролирую процесс, а периодами бросаю взгляды на пострадавшую. Травма действительно лёгкая, больше пострадала гордость. Один раз поймал-таки взгляд девушки, который она тут же отвела, снова разъярившись.

Ирония жизни в том, что столовая хоть и вместительная, но количество столов оставили строго на смену. Включая свободный в обеденное время персонал. Настя пожаловала в зал с опозданием, а место осталось лишь за столиком, где обедаю я, а также тот самый атлет Григорий и парень-программист, закрывшийся тут же ноутбуком. Я успел задать пару вопросов и знаю, что родители потому и направили его к нам, что беспокоятся о здоровье. Я им помогу.

— Настя, прошу, садись к нам. Мест больше нет.

— Я могу и стоя поесть, — огрызнулась она, ещё раз безуспешно оглядывая зал.

— Хорошо, обещаю, что тут поставят ещё столик, но уже к ужину. Только, пожалуйста, ты сейчас сядь с нами. Это важно. Мы должны следить, чтобы вы поели, причём за столом и без спешки. Ребят? Подвинемся слегка. Пусть у Насти посвободнее будет.

Она молча заняла место.

— Скажи, а у тебя к конкретным людям неприязнь или к парням в целом.

— В целом, — бросила она испепеляющий взгляд.

— А почему?

— Потому!

— Расскажи, пожалуйста.

— Это не важно, — повернула она голову в сторону. Я залюбовался красивым профилем.

— Вовсе нет. Может быть если ты объяснишь, я смогу стать лучше, выработаю в себе новые качества. Расскажи.

— Да конечно, — уничижающе посмотрела она. — Вам только одно и нужно. Даже если зомби-апокалипсис случится, но вы так и останетесь скотами.

Я медленно кивнул, быстро манипулируя с эмоциями. Такое, конечно, задевает. Но я здесь не для споров и драк. Короткая медитация быстро притупила гнев.

— Как понимаю, ты считаешь всех парней и мужчин жутко озабоченными?

— Именно так! — бросила она мне в лицо. — Извращенцами. Пошляками. Скотами!

Я с опаской глянул на Григория и едва заметно покачал головой — парень может не горит от ярости, но заметно разнервничался. Программисту же всё мимо.

— Хорошо, Настя. А признаёшь ли природу человека естественной, нормальной?

— К чему вы клоните?

Я вздохнул и сделал долгий выдох.

— Я говорю прямо, без намёков. И у тебя, и у меня, и у людей в целом есть животная часть психики и тела. На какую-то часть мы все ничем от животных не отличаемся. Я имею в виду принципиально.

— Нужно свои грязные желания держать под контролем, — обдала красавица ядом. Честное слово, как королевская кобра — грациозна и красива, но чрезвычайно опасна.

— Безусловно нужно. И всё же, нельзя отрицать, что такие желания есть во всех людях и они естественны. Согласна?

Пикировка сопровождается паузами и перерывами на еду. Не прошло и десяти минут, как тарелки показали дно. Я в очередной раз унял раздражение и говорю:

— По распорядку сейчас отдых и свободное время. У нас есть отличная сеть дорожек, что как нельзя подходят для прогулок после обеда. Практически дикий лес. Может мы продолжим обсуждение за прогулкой?

— Ой, какой в этом смысл? — посмотрела она.

— Тебе явно есть что сказать, но и у меня найдутся мысли. Я в любом случае пойду, буду думать над твоими словами, так почему бы не сделать это вместе?

— Гулять с парнем в диком месте? Ну уж нет, увольте, — фыркнула она.

— Я вообще-то вожатый. А для тебя это пусть будет вызовом, если не придёшь, то буду считать трусихой, — заявил я и не давая вставить слово, закончил: — Через пятнадцать минут на въезде в лагерь. До встречи.

Стоит признать, ей-таки удалось пробить во мне брешь. Хочется доказать, что во всех есть скотство, а не только у мужчин. В ней тоже живут похоть и вожделение!

Время не только лечит, но и успокаивает. К месту встречи я подошёл после короткого душа, благоухая парфюмом и свежим дыханием. Одежда стандартная для вожатых. В голове уверенность, что Настя не придёт, но пару минут подождать я всё же обязан. Пока суть да дело, взялся за растяжку.

— Ну и? — раздалось сзади.

Я оглядел девушку, заострив внимание на красных кроссовках с толстой подошвой.

— Ты очень тихо ходишь.

Она откинула с плеча прядку платиновых волос и не смотря на меня говорит.

— Вы это хотели мне сказать, Александр? Я полагала, что был вызов, а тут…

— Давай же приступим к прогулке, — пригласил я рукой. — Скажи, у тебя полная семья?

— Какое это имеет значение?

— Довольно популярно мнение, что на отношение к мужчинам влияет поведение отца в семье и реакция на это матери.

— Полнейший бред! — оборвала она меня. — Сразу понятно, что вы ищите отговорки.

— Чтобы оправдать что?

— Домогательства и свои мерзкие желания.

Я немного помолчал. Мы идём по узкой асфальтированной дорожке, справа и слева хвойный лес. Путей на самом деле не так уж много. Есть малый круг, есть большой. Они соединены в двух местах, а по сути же это словно путешествие из точки А в Б — выйдем мы с нижней стороны лагеря, за домиками.

— Ты, Настя, конечно, красива, но это вовсе не значит, что я уже полон мерзких желаний, — подправив лёгким смехом, заявил я.

— Не верю! У вас всегда одно на уме.

Я тяжко выдохнул и отвечаю:

— Такие люди есть. Им ничего не важно, другие для них лишь средство самоудовлетворения. Увы.

— Сразу видно, что вам не стыдно.

— За них? — удивился я.

— Да хотя бы за них! — зло бросила Настя, одарив пылающим взглядом, но тут же отвела.

— Знаешь, я считаю, что будет неправильно терзаться виной за преступления других людей. Если всё-таки разделить нас на мужчин и женщин, то ведь твой пол тоже вершит подлости и жестокости.

— Это лишь защита, — тут же отрубила она.

— Погоди, давай мы начнём с основ. Вот ты наверняка встречала такие картинки с надписями, в интернете, мол, почему всё так, а не иначе. Ведь можно же всем жить дружно и строить великолепное будущее.

— Именно таких не помню что-то.

— Я обобщил, но суть верная — некий человек с чувством вопрошает, отчего в мире есть несправедливость. А ответ очевиден — люди не совершенны. Корень зла в этом и, как я считаю, совершенство — это вовсе не идеал. Быть совершенным, значит чувствовать золотую середину, делать всё в меру.

Я с удивлением глянул на девушку — молчит, не перебивает. Неужели заинтересовалась?

— Хрен редьки не слаще, как говорят. То, что я тебе говорю о несовершенстве людей вообще, вовсе не облегчает душевную боль. Так, увы, не редко бывает, что свершённое преступление ломает жертву, безвозвратно меняет её и какое бы объяснение случившемуся люди не нашли, а уже ничего не изменишь. Можно лишь предотвратить новые преступления и вот тут важно понимать истоки верно.

— По-вашему, похоть не имеет пола? Разве она не свойственна больше мужчинам?

Это прозвучал уже другим тоном и я воодушевлённо взялся отвечать:

— Так вышло, Настя, что сегодня я говорю с тобой от лица всех мужчин. Это довольно волнительно, ибо накладывает большую ответственность. В виду этого я не хочу спешить. Начну с соглашения с твоими словами. Действительно, мы более склонны к пошлости. Это весьма обобщённое утверждение. Ты в силу возраста пока не можешь понять и ощутить, как меняется восприятие мира с возрастом, в том числе у женщин. Не редко бывает, что ярые защитники нравственности по прошествии лет значительно лояльней относятся к вещам её попирающим. Но это лишь к слову, чтобы убрать некоторую резкость в твоих утверждениях. По сути же всё верно.