— Давай отдам за них деньгами?

Мышь с полной дезориентацией посмотрела на меня, теребя в руках вдруг возникшую там игрушку.

— А зачем?

— Ну, деньги за пакетики нужны? — сыграл я мимикой.

— Мне? — удивилась она.

Я сначала глаза закатил, потом натужно выдохнул, запрокидывая голову.

— Короче, спасибо.

— Да не за что, — отозвалась моя тёзка и пошла к столу.

Я дёрнулся на выход, но решил всё же понаблюдать. Мышь начала прибираться, увлечённо перекладывая предметы, систематизируя их в рамках одной ей ведомой логики, но композиции получаются привлекательными.

Чтобы не мешать, я присел в уголок на стул, на котором уже успела появится подушка в виде мордочки кролика и розовый чехол на спинку.

Девушка неторопливо стала шебуршиться по всей комнате. Словно в норке. Моё присутствие её совершенно не смущает, более того, Мышь словно в состоянии гипноза. Возьмёт в руки какую-нибудь милую вещицу, поправит, пригладит и обратно. Ну, может, поменяет место. Мне понемногу стало понятно зачем ей в лагере столько вещей — это комфортная среда, а тот внешний мир — это чужое. Хотя я бы не сказал, что она прям стресует, но точно не такая счастливо-загипнотизированная.

— Мыша?

Она с лёгкой улыбкой обернулась.

— Да?

— У тебя всё хорошо?

— Да.

— Ты все эти вещи из квартиры привезла?

— Получилось взять только чуть-чуть, — с нотками огорчения заявила она.

— То есть осталось больше⁈

— Мы с мамой и сестрой живём в трёхкомнатной квартире. Она просторная и там значительно больше моих вещей. Я была бы рада ездить туда на ночь, но это далеко.

Я поражённо умолк. Посмотрел направо, где в открытой двери шкафа видно коробочку с какой-то одеждой. Висит хвостик скани — бледно-коричневого цвета, с молочной оборкой снизу и сверху. Кажется, нижнее бельё.

Не удержавшись, показал пальцем:

— Это трусики?

— Ага, — почти радостно кинула она и с готовностью подошла. — Вот эти с мишкой.

Я оглядел растянутые ею шортики с хмурым миловидным мишкой посередине.

— Классные.

— Да, очень, — отвернулась она к шкафу. — Вот эти, кстати тоже. Но они не очень удобные.

Что-то типа стринг — с тонкими лямками, узким треугольником спереди и просто шнурком сзади. На клочке ткани качественный принт кошачьего носика.

Я показал ей большой палец. И понеслась… вскоре я увидел весь немалый выбор белья. Казалось бы — вот он намёк! Жирный, явный, любому парню понятный, но только если не знать Мышь. Памятуя случай в столовой и вообще, хорошо осознаю, что в ней сейчас нет ни грамма вожделения.

— Мыша, а можно нескромный вопрос?

— Нескромный? — склонила она набок голову.

— Ага, личного характера. Даже интимного.

— Так-так… это ведь… такие вопросы, на которые можно не отвечать. И… я могу даже сказать «нельзя», да?

Меня разобрал лёгкий смех.

— Именно так.

— Но ты мой коллега. Это как друг. Можно сказать, что близкий человек. Да и… хорошо, спрашивай.

— Случайно вышло, что я видел твоё нижнее бельё…

Пока замялся, Мышь с лёгким всплеском эмоциональности вставляет:

— Так это же я тебе показывала.

— Нет, которое на тебе, — махнул я рукой. — Пару раз за эту смену. Скажи, зачем ты удаляешь волосы в зоне бикини?

Она несколько секунд продолжала смотреть на меня, словно ещё не закончил мысль. Потом голова слегка дёрнулась, Мышь заморгала…

— А я не удаляю. То есть мне не нужно. Не растут. И на подмышках тоже.

Я раскрыл рот, но не нашёлся с ответом.

— Мама сказала, что это какой-то сбой в генетике.

— А-а… ну-у… логично.

Разговор зашёл в тупик. Понятно, что если бы Мышь была не собой, а кем-то другим, то подобные разговоры привели нас к постельному итогу. Хлопнув по коленям, я поднялся. Ещё раз впитал образ миловидного гнёздышка, вдохнул его ванильный аромат.

— Тебе, вроде, ещё один домик остался?

— Ой! — застыла она. — Спасибо, что напомнил.

— Тогда пошли вместе.

Стоило нам покинуть корпус, как на самом крылечке столкнулись с Кошкой. Бежит, что-то придерживая сверху, под ключицей.

— Ты чего? — перехватил я, помахав Мыши.

— Да, блин! Лямка лифчика оторвалась, — трагично посмотрела она и тут же рассмеялась. Я тоже.

— Ребята заметили? — вскинул я бровь.

— Не-е-ет! — выдохнула она, сделав большие глаза. — Показывала им там на доске, руку подняла… ещё утром ниточки видела, нет что б, дура, зашить!

Тут её взгляд нашёл сначала пакетик в руке, а потом, вдруг, упёрся в карман, куда я запихнул духи.

— Сокол, это то, что я думаю?

— Да, — понуро отозвался я и полез отдавать. — Возьми тогда по-отдельности, вот тебе пакетик, а вот подарок.

Повисла тишина. Дрожащими руками Кошка приняла квадратный коробок, разукрашенный под сине-голубой мрамор. Не глядя забрала пакет. Потом опасливо оглянулась и ка-а-ак завизжит! Бросилась на меня, давай целовать и обтираться мокрым от слёз лицом.

— Сашка, Соколок!.. Я просто в шоке! Не верю своему счастью, — затараторила она. — Такого не может быть, но, как ты и говорил, это случилось. Значит нужно постараться поверить. Но…

Она разомкнула объятья и жадным взглядом уставилась на духи, словно стараясь обхватить их им. Губы зашептали название вперемешку с чертыханьем и ругательствами.

— Ты просто бог! Так быстро — я же не ожидала! Невозможно быстро.

— Рад, что удалось угодить, — несколько смущённо произнёс я.

— Это ты называешь угодить? — большими гляделками посмотрела она. — Да я просто покорена. Перехожу в полное твоё владение.

— Завязывай такое говорить, — рассмеялся я, махнув рукой.

— Я серьёзно, Сокол.

— Дам тебе! Я же не этот какой-нибудь, что покупает любовь подарками.

— Вообще-то любовь у тебя уже есть и для этого подарки не нужны, — многозначительно посмотрела она. — А за такое счастье, — явила она мне коробочку, — я хочу устроить счастье тебе. Понял?

— Кошка! — возмутился я.

— Нет-нет, — перед моим лицом помахала она указательным пальцем, — я не позволю тебе быть благородным рыцарем. Это ты, вон, с девочками-недозрелками галантным кавалером будь, а мне нужен, запятнавший похотью честь, шеф. Ты же хотя бы немного шеф?

Я не стал глушить возбуждение. Наоборот открылся ему и потому прижал к себе Кошку, упёршись затвердевшим естеством в низ живота.

— Принимается. Я твой шеф.

Она попробовала что-то сказать, но сладкая волна удовольствия сковала на несколько секунд.

— У меня так… без всяких фрикций оргазм случится.

Все мы всегда знаем как правильно: что маму с папой надо слушать, если они не полные дегенераты; что травить себя алкоголем, табаком и прочими ядами не стоит; что ложиться надо вовремя и режим соблюдать… много есть правил здоровой и полноценной жизни. Однако, можно выявить одно главное правило, которое обычно срабатывает — если стоит выбор между плохим, но желанным, с другой же стороны хорошее, но скучное, мы выбираем первое. Покуда можем, покуда позволяют обстоятельства и здоровье.

Я грубо затянул Кошку в здание. Прижал грудью к стене. Левой ладонью крепко зажал рот, а правой с силой шлёпнул по попе:

— Выгни её назад!

Она тут же выполнила приказ. Я сжал сначала ягодицу, а потом сразу спустился ниже и надавил, сквозь ткань нижнего белья и штанов, на горячий бугорок. Тут же ощутил, как душистая влажность окутала пальцы. Поднял их, чтобы удостоверится в безумности аромата и скорее вернул, принявшись довольно грубо ласкать Кошку.

Она начала покусывать пальцы и лёгкими стонами толкаться в них. Я с трудом удержался от соблазна, чтобы не запустить уже ставшие мокрыми от слюны пальцы ей в рот — забудется ещё и разнесётся на весь лагерь понятный всем звук.

А вот погрузиться в её жаркие глубины мне ничего не мешает. Я быстро оказался сзади, крепко прижавшись через ткань к попе, а рука, уже спереди, нырнула под нежную ткань белья. Проникновение Кошка встретила пылким стоном.