Они стояли внутри мрачного тоннеля, обожжённого и искорёженного. С потолка капала вода, везде медленно таяла пожарная пена. Смог стоял невыносимый, пропитанный гарью и чем-то тошнотворным, поджаренным. Коридор был спешно укреплён рабочим, а лифтовые шахты забаррикадированы, но от этого помещение приняло ещё более устрашающий и жуткий вид.

Петрос тряхнул головой, резко поднялся и нестройно двинулся туда, где раньше находилась Диспетчерская.

Сновавшие по этажу немногочисленные рабочие и пожарные, охая, отходили в сторону, прижимаясь к ещё тёплым обгоревшим стенам. Бэбил, Дэвид и Чуви переглянулись и последовали за стариком.

Они вошли туда, где до этого постоянно гудели терминалы и компьютеры, где находились баки Сестёр и кабинет Гарибальди. Их встретила чёрная ограниченная пустота. Баки расплавились и превратились в бесформенную массу. Перекладины и перегородки или сгорели полностью или оставили после себя подобие агонизирующих скелетов неведомых чудовищ. Лестница во многих местах обвалилась или превратилась в подобие грубо обработанного камня.

Здесь работало куда больше людей. Они, одетые в защиту и респираторы, разгребали завалы или продолжали тушить наиболее упрямые остатки пожара. Дэвид заметил, что пламя было тусклого алого цвета с вкраплением чёрного.

Все бросили взгляд вправо, где раньше находился кабинет Гарибальди. Вход был завален обвалившимся потолком. Оттуда поднимался сероватый дым, и исходил смрад горелого пластика и свинца. Насмотревшись на данный участок разрушения, все устремились за Гарибальди, что теперь уверенно шёл к дыре под одним из бывших баков, которой раньше здесь не было.

Один из рабочих в жёлтом костюме противорадиационной защиты, тяня за собой парящую тележку, резко остановился и испугано загородил путь, нервно обратившись к главнокомандующему.

— Командир Гарибальди! Туда ещё нельзя! Там опасно! Мы ещё не полностью покончили с пожаром и до сих пор не смогли наладить запасную систему газоотвода!

Но Петрос, бестактно сняв с пояса рабочего один из респираторов, не менее небрежно нацепив его на себя, оттолкнул того в сторону и вошёл внутрь дыры.

— Ты уж прости, но для нас это так - лишние хлопоты, — протянул Чуви, похлопав спасателя по плечу, что беспомощно смотрел на проходивших мимо него людей, берущих респираторы у другого, подоспевшего к ним, спасателя. — Но ты молодец, парень. Ты и прочие, кто тушил этот пожар, оторвавшись от праздника, достойны уважения и настоящих почестей.

Рабочий, к этому моменту растерянно сняв защитный шлем, чуть покраснел и неловко заулыбался, а Чуви же последним вошёл в проём.

Серверная превратилась в жуткое подобие пещеры, где из чёрно-серой земли торчали сталагмиты из не до конца расплавленных серверных шкафов и стоек, а сверху свисали сталактиты из чудом уцелевших труб, перекрытий и опалённых огрызков потолочных панелей. Гарибальди, между тем, уверенно двигался в конец серверной, лавируя между огарками техники и разбирающих завалы людей. Там, возле остатков главного сервера, сейчас напоминавшего гротескную маску древнего демона, столпилось несколько людей. Они с волнением что-то рассматривали.

— С дороги! — вяло, но властно прошептал Гарибальди, протискиваясь сквозь толпу. Люди поначалу возмутились, но узнав главнокомандующего, робко извинились и ушли в сторону. Дэвид, Бэбил и Чуви стали рядом и с ужасом увидели останки скрюченного человека. Скелет словно был плотной тенью: тонкие длинные кости, неровно покрытые тонким слоем обгорелых останков плоти.

— Мы его только что нашли, — осторожно сказал один из пожарных, косясь на Гарибальди. — От других и праха не нашли, а у этого даже скелет целым остался. Правда, без генетического анализа теперь и не узнаешь, кому они принадлежал.

— Это старший диспетчер Па Джехути! — слабым голосом ответил Гарибальди. Он упал на колени, и горько заплакал, закусив нижнюю губу. Он потянулся дрожащей рукой, обтянутой странной и загадочной, для Дэвида, перчаткой, дотронулся до лба черепа и аккуратно провёл пальцами, словно убирая волосы.

Многие, услышав имя жертвы, горько и сочувственно, а некоторые с нескрываемым шоком, охнули. Но увидев неожиданно горевавшего старика, они с нескрываемым стыдом отвернулись. Бэбил тоже заплакал. Присев рядом с другом, он обнял его за плечи и начал безмолвно утешать. Побледневший Чуви сжал кулаки: в его глазах начинала закипать до этого сдерживаемая ярость. Дэвид лишь теперь понял: все его жалобы и претензии с капризами по отношению ко всем этим людям были настолько ничтожны, что он почувствовал сильнейший стыд.

«Да, эти люди совершают ошибки и в чём-то не правы, но они не лишены настоящих чувств. В отличие от меня»

— А ведь точно! — прошептал один из пожарных, с постыдным любопытством всматриваясь в останки. — Па мог создавать барьеры и управлять ими. Слабенькими такими, но мог. Наверное, поэтому его останкам и удалось пережить этот пожар. Жаль, что не ему самому.

Гарибальди, чуть успокоившись, утёр свой здоровый опухший глаз и вдруг замер. Он приблизился ко лбу черепа, нахмурился, и загадочно прошептал:

— Сёстры? Что это ещё значит?

Дэвид подошёл поближе, склонился и увидел, что на лбу черепа было выжжено слово: Сёстры.

Что могло означать послание оставленное диспетчером Па, никто не понял, но новое движение со стороны дыры, заставило всех на время забыть о надписи.

К ним быстро приближались Риэндо и Молчун, командиры миротворцев и тяжёлых пехотинцев, соответственно, а за ними попятам следовал адъютант Гарибальди - Тур. Он ещё был бледен, но его взгляд был чистым и проницательным.

— Главнокомандующий, — заговорил Риэндо механическим голосом, стукнув кулаком в грудь, — Приносим свои извинения за всё, что сегодня произошло. Те, кто дежурил поблизости, будут наказаны за халатность. Был взрыв! И походу никто всерьёз его не воспринял! А ещё эта КР! Её только-только удалось снять!

— Ясно! — буркнул Гарибальди, поднявшись и заложив руки за спину. Он стал вновь привычно суровым и хмурым и внимательно слушал командира миротворцев. — Но я не хочу, чтобы их сильно наказывали, так как никто бы из нас в жизни не подумал, что нападут изнутри Штаба. Я почти уверен, что многие посчитали это за раньше времени пущенные фейерверки. Кстати, а который час?

— Без пяти минут полночь, главнокомандующий, — отрапортовал Тур.

— Ясно. Тур, у меня к тебе личная просьба. Займись идентификацией погибших и выживших. Нужно подумать о том, как сообщить об этом их семьям. Для начала следует каждого из погибших, да и выживших, повысить в звании и выплатить премии в тройном размере. Конечно, погибших это не вернёт, но что я ещё смогу сделать?

Вопрос был задан самому себе, но многие неловко переглянулись. Петрос посмотрел на них своим прожигающим взглядом, и они неловко продолжили разбираться с последствиями пожара. Гарибальди вновь посмотрел на Тура и добавил:

— В общем, ты меня понял. Ступай, если, конечно, чувствуешь себя хорошо после произошедшего.

— Большое спасибо за беспокойство, главнокомандующий, но я в норме. Готов к исполнению поставленных задач.

Тур стукнул себе по груди и, повернувшись на каблуках, направился к выходу.

— Мёртвых? Что это значит? — механический голос Риэндо был полон нескрываемого ужаса.

— То, что сегодня погибло одиннадцать стражей, трое тяжёлых пехотинца (Молчун резко выпрямился и напрягся всем своим телом, закованным в доспех) и три диспетчера, если я правильно понял. Ещё четверо стражей выжили, но, как я думаю, враг просто позволил им спастись. И кем бы он ни был, этот враг обладает ужасной силой, и он один из нас.

— Но кто? — всплеснув руками, взволновано заговорил Риэндо. — Значит, Тчи всё-таки один из нас? Но ведь было проведено столько жёстких проверок и не раз!

— Я не думаю, что здесь сегодня был Тчи, хотя без его влияния сегодня явно не обошлось. Если судить по проблемам со связью и взлому лифта с дверьми, как и по отключенным оборонительным барьерам этажа? Как бы ни было, я хочу дождаться отчёта Абрафо. Я сегодня ему по гроб жизнью обязан. Если бы он не прибыл сюда вовремя, то мы понесли куда большие потери.