Герда пожала плечами.

— Хорошо, скажем, что ты убил, — она не слишком понимала, отчего Сказочник так стушевался. Думает, что, хоть и из хороших побуждений, но отнимает у неё славу за героический поступок? Глупо. Ей такой славы не нужно.

— Вот и договорились, — подвёл он итог, явно довольный, что Герда легко согласилась с его предложением.

Они уже было направились к двухэтажному дому со множеством деревянных пристроек, как из «Гнезда ворона» вышел явный мутант с носом, похожим на свиное рыло и жёсткой щетиной вместо волос. Он окликнул:

— Сказочник! К Карлу топаешь? Он здесь, в ресторане.

Герда рассудила, что, если бы она пришла в это поселение одна, у неё были бы большие проблемы. Так что польза от её спутника вполне ощутимая.

Сказочник поздоровался с мутантом, назвав его «Степанычем», затем взглянул на Герду с весёлым прищуром.

— Что, не ожидала, что в промзоне мы станем по ресторанам ходить? Тут, знаешь ли, тоже цивилизация.

Ей захотелось напомнить ему об одной цивилизованной и образованной библиотекарше, но решила промолчать.

Вместе со Степанычем они зашли в «Гнездо ворона».

Тут царил полумрак. Свечи горели только в высоких канделябрах на сцене и в подсвечниках на одном из столов, за которым сидели мужчина и женщина. Больше людей в зале не было. Мужчина, увидев вошедших, тут же вскочил.

— Сказочник, мать твою! Решил-таки навестить старого приятеля? А это кто с тобой? Никак подружкой обзавёлся, бродяга? Одобряю, одобряю.

— Никакая я не подружка, — буркнула Герда, не очень понимая, что именно одобряет этот тип. Её внешний вид, окровавленную одежду, мог сейчас одобрить только сумасшедший.

Подошли к столику. Сказочник улыбнулся, похлопал приятеля по плечу.

— Карл, рад тебя видеть, — затем переключился на женщину, церемонно наклонился, поцеловал ей руку и произнёс елейно: — Кларочка, ты как всегда очаровательна. Хорошеешь с каждым днём, с каждым часом, минутой. Я тебе говорил, как Карлу очень повезло с такой женой?

— Говорил, причём десятки раз. Болтун, — рассмеялась Клара и игриво отмахнулась от него как от назойливой мухи.

Герда отметила, что лесть Сказочника не была лживой. Женщина действительно отличалась какой-то тёмной завораживающей красотой. Тонкие черты лица, острый подбородок, глаза чёрные, в их глубинах словно бы звёзды мерцали. На первый взгляд могло показаться, что на голове у неё причудливый головной убор из птичьих перьев, но это всё же были очень странные волосы, отливающие синевой перекалённого металла. Мутант. Подобных Герда ещё не видела. А вот Карл в отличие от Клары выглядел обыкновенно: невысокого роста, коренастый, с мясистым носом и с короткой с проседью бородой. Герда иначе себе представляла главаря банды, контролирующей большую часть промзоны. Впрочем, она уже на примере Цветочницы убедилась, что внешность бывает обманчива.

Карл пару раз хлопнул в ладоши, выкрикнул:

— Эй, там, на кухне! Тащите ещё тарелки и жратвы, у нас сегодня гости! — поглядел на Степаныча, который, войдя в зал, так и остался стоять возле двери. — А ты давай-ка шустренько приведи артистов. Музыки хочется, песен. Эх, — размашисто махнул рукой, — гулять так гулять! Хоть повод появился, а то сидели тут как на поминках. И кстати, Сказочник, что за юное создание ты к нам привёл? Если она не подруга, тогда кто?

— Я Герда из Речного, — гордо вскинув подбородок, ответило «юное создание», не желая, чтобы её кто-то представлял. — И мне нужна помощь. Ваша помощь.

— Вот как? — хмыкнул Карл. — Ты не первая из городских поселений, кто пришёл сюда за помощью. Что, тебя тоже изгнали? Приюта ищешь, работы? Ну, душа у меня широкая, шире некуда, считай, что уже нашла и то и другое. Работать тебя определим в «Дом траха» и жить будешь там же...

— Не гони лошадей, — прервала его Клара, холодным тоном. — Вечно ты делаешь поспешные выводы, — она глядела на Герду пристально, в чёрных глазах вспыхивали и сгорали искры. — Эта девочка не ищет никакую работу, тем более, в твоём чёртовом «Доме траха». И никто её не изгонял.

— Вот именно, — зло буркнула Герда. Ей было слегка не по себе от взгляда этой женщины. Та будто читала её точно открытую книгу. — Никто меня не изгонял. Я здесь, чтобы найти младшего брата. Его похитили.

Карл нахмурился.

— Садись и рассказывай. Кто похитил, когда?

И Герда рассказала, ничего не упустив. За это время на столе прибавилось тарелок, еды и напитков. Явились артисты.

— Да, фургон с оленьими рогами по нашей территории не раз проезжал, — вздохнул Карл. — Мутанты с глазами как лёд. Они появились в промзоне года два назад. Впервые проехали на пяти грузовиках. Что везли? А хер его знает, всё тентами было закрыто. Потом они ещё раз десять приезжали, уезжали. Обычно мы так запросто никого на свою территорию не пропускаем, но я как увидел этих ребят, так сразу понял: с ними лучше не связываться, ничего им не предъявлять. У каждого из них был калаш, да и сами они выглядели как опытные бойцы. До меня доходили слухи, что они обустроили базу на севере промзоны. А вот что там творится, да и нахрена им детей похищать — это я без понятия. Туда, далеко на север, мои люди не заходят. И честно, я понятия не имею, как вам помочь. Хотите, десяточек патронов для вашей ружбаньки подкину, припасов в дорогу дам. Могу совет дать, какими путями до той базы лучше добраться, правда у меня большие сомнения, что вообще доберётесь. Вам придётся пройти по слишком опасным территориям.

— И на том спасибо, — угрюмо поблагодарил Сказочник.

Герда была разочарована. Хотя, чего она ждала? Того, что главарь банды выделит вооружённый отряд для её сопровождения? Сделает то, что не сделал мэр? Да с чего бы?

Клара коснулась её руки.

— Не расстраивайся. Я подумаю, как мы сможем вам помочь.

— Верно, — подтвердил Карл. — Мы об этом ещё подумаем. А сейчас вам надо расслабиться, похоже у вас был херовенький день, — он поднял руку и щёлкнул пальцами. — Эй, где там артисты? Песен хочу, душа требует!

После небольшой задержки на сцену вышли Степаныч с баяном, женщина со скрипкой и тощий тип с выбеленным лицом, зачёсанными к затылку чёрными блестящими волосами и в явно самодельном нелепом фраке.

— Видали! — оживился Карл. — Это вам не хухры-мухры! Не ожидали, что у меня тут есть настоящий Вертинский? Ну, почти настоящий. У нас, знаете ли, здесь тоже культура, не хуже, чем в ваших Речном и Солнечном. У нас ещё и Петросян есть. Ну, почти Петросян. Анекдоты так травит, что животы надорвёте. А где, кстати, он?

— Приболел чуток, — ответил Степаныч. — Диарея.

— Хоть какая-то хорошая новость, — усмехнулась Клара. — Терпеть не могу этого пошляка.

— А, да и хер с ним, — махнул рукой Карл. — Обойдёмся сегодня без сасранцев. Давай, Александр Николаевич, начинай. Выдай мою любимую.

Почти Вертинский поклонился, сделал одухотворённое лицо и, после исполненного Степанычем и скрипачкой небольшого проигрыша, самозабвенно запел, немного картавя:

— «В бананово-лимонном Сингапуре, в бури,

Когда поёт и плачет океан

И гонит в ослепительной лазури

Птиц дальний караван...»

Карл прикрыл глаза, заслушавшись.

— Мой батяня обожал Вертинского. Батя был вор авторитетный, полжизни на зоне отбарабанил, а всякую уголовную лирику на дух не переносил. Слушал Магомаева, Петра Лещенко, Вертинского... Помнишь моего батяню, Сказочник?

Тот фыркнул.

— Его забудешь. Весёлый был вор. Гулял так, что весь город на ушах стоял.

— Эх, были же времена, — мечтательно улыбнулся Карл. Он открыл глаза, посмотрел на Герду. — Мы ведь с Олежеком в одном дворе росли. На бокс вместе ходили, за одной партой в школе сидели. Дружбанами были не разлей вода. А потом наши дорожки разошлись, я в криминал подался, а он — в менты. Вот такие иной раз кренделя судьба выписывает. На какое-то время дружбе нашей конец пришёл. Однажды даже я его чуть не пристрелил, рука не поднялась. А он меня после этого перед своими отмазал. Всякое было. А теперь мы как в старые времена, снова друзья, верно, Олежек?