Зеленокожие солдаты, скрипя зубами, удерживали беснующихся бабок, каждая из которых была одета чуть ли не богаче Кристины, а я продолжал собственноручно перекидывать веселящихся зеленых малышек сквозь портал, прямо в заботливые руки Анны Эбигейловны и её помощниц. Те из юных гоблинш, что повзрослее и посерьезнее, тихо и боязливо ждали своей очереди.

Большая гоблинская трагедия набирала обороты.

Что делать, если подчиненная тебе раса — вовсе не подчиненная? Если она в мире Гарамон является гостем, захватчиком, а значит, не до конца подчиняется его правилам? Как иметь дело с вассалами, норовящими сыграть в собственную игру, в идеале делающую тебя их подчиненным?

Ответ — никак.

Но гоблины очень быстро взрослеют. Особи мужского рода слишком порывисты и поверхностны, смертность среди них в молодом возрасте крайне высока, а обучаемость, наоборот, низкая. Однако, с девочками все гораздо проще. Поэтому я, прямо в данный момент, изымаю сто двадцать восемь самых «элитных», самых спокойных и рассудительных, «гениальных» с точки зрения полностью развитого гоблина девочек в свое личное пользование. Они не станут матриархами, не станут политиками, не станут авторитетными госпожами, «держащими» целые регионы, они все уйдут ко мне.

Таков план.

Чтобы организовать сегодняшнее мероприятие, мне пришлось изрядно потрудиться. Перебраться на скоростном дирижабле в самый большой город самой развитой страны Гарамона, Абнекс, издать несколько распоряжений, из которых мои «подчиненные» сделали неверные выводы, затребовать себе строительство резиденции, устроить выборочную проверку арсеналов… кучу других дел, меж которыми я спрятал посещение нескольких «садов общего воспитания», сиречь детских пансионатов для одаренных.

А затем… да, сбор урожая.

После этого мероприятия, я собираюсь ограничить все контакты с гоблинами Гарамона до телефонной линии, соединяющей мою резиденцию напрямую с правительством Абнекса. По ней буду отдавать приказы. Ничего серьезного, максимум какие-то ресурсы, либо запрошу военную помощь. Они же наверняка окружат всю эту самую резиденцию войсками? Вот и будут силы двойного назначения.

Эти зеленые мерзопакостники чуть не подставили меня, передав несколько партий кавара, особой антимагической смолы, моим недоброжелателям. Хотели замазать меня в контрабанде, подставить под нарушение договоренностей с императором, а затем шантажировать, угрожая раскрытием. В результате наши отношения обострились до такой степени, что я наотрез теперь отказываюсь хоть как-то общаться с этим народом. Только приказы, только исполнение.

— Мы будем… ждать, Дайхард Кейн, — скрипит очередной пожилой и властный гоблин, полыхая ненавистью и жаждой убийства, — Ты знаешь чего. Мы будем ждать.

— Ну конечно будете, — с издевкой улыбаюсь я, — Вы бы ждали в любом случае, даже если бы шло всё так, как вам хочется, а я был бы для вас самым добрым и прощающим парнем. Только я, гоблин, худший из возможных мастеров для вас. Я знаю, что вы верили в то, что бог Эрго, висящий вот, на поясе, якобы подарил вам меня и… Сердечник, знаю, что вы были бы не против поменять этот мир на другой, а теперь и вы знаете, что этого не произойдет. Ни сейчас, ни потом. Но если вы будете себя хорошо вести, то я позволю вам существовать до самой моей смерти, а там уже… будут у вас шансы обмануть и подчинить кого-нибудь из моих детей. Так что ждите. И не забывайте, что я и без Гарамона могу устроить вам веселую жизнь. Хотите увидеть возле Абнекса тварей, измененных Эрго? Я могу это устроить. Очень и очень легко.

Резиденция мне нужна в том числе и для этого — получить, наконец, площадку для отработки своих заклинаний. Местные же никому ничего не расскажут. Минус, конечно, есть, я могу расходовать только наличный запас маны, но куда деваться?

Нельзя получить всё, даже если в твоем распоряжении целый мир. Нужно уметь довольствоваться малым.

Что сказать? Даже очень спокойных и рассудительных, сто двадцать восемь штук детей — это всё равно дети. Особенно гоблинские, мелкие и безбашенные. Даже если ты на каждую пару определяешь по молодой китайской женщине, ответственной и в меру строгой, то все равно это будет кромешный ад на земле. Даже за несколькими закрытыми дверьми.

Да и вообще, наш суперномер не был рассчитан на двести душ. Особенно в части туалетов. Ладно ванна, туда можно хоть тридцать гоблинят накидать, но с унитазом так не получится!

— Идея у тебя была хорошей, но вот над её исполнением нам думать надо было вместе! — жена, распаренная и возбужденная возней с толпой мелюзги, выглядела просто умилительно, как и Алиса, наблюдающая за творящимся вокруг бардаком с высоты собственной коляски. Дочь стояла, держась за поручень, и по-хозяйски оглядывала суетящихся на полу мелких гоблинш и китаянок, как лев, взирающий со скалы на свои владения.

— Ты же боялась, что вам тут будет скучно, — парировал я, — Теперь не будет! А мне пора, дела… ждут!

— Дайхард Кейн! Ты негодяй!

— Господин, можно с вами⁈

— Мао Хан! Ты предатель!

— Мяу! Мурр…

— Мишлен!!!

Ну а что? Весело, причем всем. Как бы Кристина не возмущалась для виду, ей определенно нравится возникший в нашей «маленькой стране» зеленокожий дурдом. Всё-таки домоседка она у меня, плюс печется о детях. Ей куда приятнее возиться на своей, защищенной территории, чем быть в авангарде. Что правильно. Мамонта должен приносить именно муж. С приемов.

Вот тут ничем особым жизнь нас порадовать не хотела. Никто из рассылающих приглашения не видел знаменитого князя Дайхарда отдельно от темы силовых доспехов. Все сводилось к ним. Умные и прозорливые, разузнавшие обо мне больше других, задавали вопросы аккуратные и вежливые, интересуясь характеристиками текущих и будущих моделей, а также моими планами. Они не спрашивали в лоб, а вместо этого предлагали очень и очень крупные деньги за работу инструктором, и понимающе кивали, встречая отказ.

Идиоты и наглецы вели себя иначе.

— А не поделитесь планами, князь Дайхард, — с досадой выплюнул самый напористый из осаждавших меня на приеме барона Стиллуотера наглецов, — Куда вы потом планируете податься, когда оскорбите достаточно из американской элиты?

— Оскорблю? — поднял я бровь, — Пока что пытаются оскорбить именно меня.

— Отказами, дорогой наш русский князь, — забияка с довольным видом обвёл взглядом других гиен, — Своими грубыми и поспешными отказами!

— Ох, а может, покажете пример, как надо соглашаться? Если, допустим, я вас вызову на дуэль?

— И по какому же поводу вы жаждете удовлетворения, князь Дайхард?

— Вы находитесь непредставимо ниже Истинного князя, чтобы сметь поучать его. Я чувствую себя оскорбленным.

Рискованный ход, просто потому что в Америке две единицы «стандартного» аристократа — беститульный и барон. Маркизат всего один, графств на всю территорию всего пятьдесят два, а Герцоги вообще отдельная песня. Окружающим вовсе не нравится, что им указывают их место. К счастью, меня окружают лишь прилипалы.

Барончик ожидаемо выбирает револьверы, ожидаемо падает на дуэли, лишившись затылочной части черепа и большого объёма неумного мозга. Непревзойденное владение этим оружием, полученное мной от лорда Эмберхарта и отточенное сотнями настрелянных часов, позволяет мне залепить из моего нового «сильверсонга» американцу в лоб раньше, чем он успевает потрогать кобуру собственного оружия.

— Желая от меня добиться предательства интересов Русской империи, человек оскорбляет честь Истинных князей Дайхард… — цежу я, отворачиваясь, — … и всего русского дворянства.

Такой намек до американцев и других гостей приема всё-таки доходит. Само событие, в смысле выбитые мозги барончика, на местных производит куда меньшее впечатление, чем на Руси — это страна револьверщиков и к дуэлям тут отношение иное. Настолько иное, что у меня получается нормально поговорить с несколькими господами, заинтересовавшимися меткостью моей стрельбы.