Надо действовать.

«Всё же, зачем он убил агентов 'Континенталя?» — задавался вопросом Апостол Юргаста, взлетая в воздух в высоком прыжке, — «Но даже не подумал атаковать меня… Странно».

Нападающих было много, засада была организована чрезвычайно хорошо. Мобиль, отброшенный с дороги в парк, был окружен как простыми людьми с автоматами, так и несколькими единицами китайских силовых доспехов, медленно и неуклюже сближающимися с будущей жертвой. А еще тут был волшебник в окружении троицы аристократов с Щитами, прикрывающими его со всех сторон.

Недурно. Очень много на Дайхарда, слишком мало для него, Элефара. Так по кому же звонит этот колокол?

Сосредоточиться Апостол решил на волшебнике, готовящем какую-то дрянь помощнее, явно предназначенную для того, чтобы разнести мобиль в клочья. Метнув еще в воздухе две крошечные порции энергии разрушения, он взорвал ими головы охраняющих колдуна аристократов, вынуждая того прервать заклинание из страха за свою жизнь. Приземлившись на крышу мобиля, Элефар снова прыгнул, но уже целенаправленно в сторону мага, готовя для удара руку, сияющую энергией его бога.

— Нет! Элеф…! — успел крикнуть незнакомый аристократ перед тем, как Апостол, разбрызгавший волшебника энергией Бога-Заступника, оторвал ему голову обратным движением руки.

Почему нет? Всё в рамках договоренностей. Член Общества, на которого открыто напали агенты другого члена общества, имеет неограниченное право на самозащиту.

Теперь… остальные?

Обернувшись, Апостол с легким удивлением обнаружил, что количество «остальных» сокращается совершенно неприличными темпами. Для смертного, вооруженного револьверами, разумеется. Пусть и чрезмерно большими, настолько, что выстрел из каждого превращал силовой доспех, сделанный в Китае, в продырявленный насквозь хлам, истекающий кровью и жижей из внутренностей.

Дайхард Кейн, стоящий во весь рост, работал как механизм, стреляя в разные стороны. Опустошив свои огромные ревнительские револьверы, высокий молодой человек тут же извлек два пистолета поскромнее калибром, но куда более пригодные для схватки с обычными людьми. Из всей засады уже остались только такие.

А нет, не только.

Элефар прищурился, наблюдая, как из здания выбегают двое хорошо знакомых ему людей, бегущих к мобилю по широкой дуге и безошибочно укрывающихся за ним от поля зрения медленно обходящего машину Кейна. Как…

Как он понял, что это «Континенталь»?

И почему? Его, Элефара, подставили?

Или засада была рассчитана на тот момент, когда он должен быть уже мертв⁈ Стерт из реальности как дурак Амадей⁈

Апостол замешкался. Агенты отеля, прекрасно видевшие его, демонстративно не обращали внимания на угрозу, способную их уничтожить на месте, они целиком были сосредоточены на решение поставленной перед ними задачи, а значит, действовали по очень строгому приказу. Что лучше? Продолжать помогать князю, либо выяснить причины подобного поведения у хозяина «Континенталя» позже? Всё-таки, они один из самых спокойных и методичных в их Обществе…

У агентов было оружие против магической защиты. Почти все они, работающие на разных членов общества, были снабжены одинаковым, но очень эффективным инструментом — наручами, содержащими четырехгранный бронебойный шип, дополнительно впрыскивающий сильный яд. Шип запитывался от небольшого накопителя маны, встроенного в наручи, поэтому мог на очень короткое время создать вокруг себя аналог сильнейшего Резонанса, дисгармонирующего любые наложенные заклинания. Нужно было лишь подобраться вплотную.

У князя не было иных шансов, кроме Элефара, а он стоял на месте, ожидая, пока агенты подберутся к его собеседнику.

Шесть выстрелов прозвучали очень неожиданно. Элефар мог поклясться Юргастом, что в мобиле не было никого, кто мог бы стрелять, однако, этот некто стрелял, положив обоих агентов, проходивших мимо выломанной Апостолом двери. И, видимо, нечто подобное и ожидалось, потому что вернувшийся назад Кейн удовлетворенно кивнул, что-то говоря этому кому-то, сидевшему в засаде. Видимо, всё.

Надо подойти, но быть готовому к тому, что князь теперь найдет время и на него.

Нет, Дайхард Кейн, бросив лишь взгляд искоса на подходящего апостола, вновь вернулся к контролю над окрестностями. В машине Элефар увидел лишь скромных размеров девушку, деловито заряжающую принадлежавший Страуду револьвер. Даймон. Хитро. Молодой человек, используя защитные артефакты, блокирующие возможность обратиться к висящей у него на поясе книге, попросту призвал даймона, оставив её в засаде. Это оказалось чрезвычайно успешным решением.

— Я не чувствую никого поблизости, — обратился Апостол к смертному, — Направленных взглядов нет. Только разбегающиеся гражданские.

— Благодарю вас, приму во внимание, — почти меланхолично ответил массовый убийца, не снижая бдительности, — Слышу сирены.

— Да, нам стоит дождаться приезда полиции, — кивнул посланник бога, а затем не выдержал, — Как вы догадались, что это «Континенталь»?

— А это был он? — в который раз за день удивил Истинный бессмертное существо, — Благодарю, буду знать. Тогда, в мобиле, я не думал, а вычеркивал лишние неизвестные из уравнения.

«Он убил их просто на всякий случай», — перевел для себя слуга Бога-Заступника, испытывая странное, давно забытое чувство.

— Кейн, — произнес он вслух, — Предлагаю не делать поспешных выводов. У этого акта агрессии нет каких-либо обоснований, я обязан выяснить подоплеку. Владелец отеля мой очень старый знакомый, он не стал бы действовать, не проконсультировавшись со мной предварительно.

— … если бы не рассчитывал, что я вас убью, — равнодушно бросил в ответ князь, подтверждая худшие опасения Элефара.

— Мне нужно с этим разобраться, — вздохнул посланник бога, — Могу ли я ожидать, что вы не предпримите ничего против Николаса Линкольна до того, как я приду к вам и все объясню? Его личная инициатива такого рода — просто абсурдна. Мы действуем заодно последние сто восемнадцать лет, а я, как видите, вовсе не собираюсь причинять вам вред!

— Николас… Линкольн, — был дан ему задумчивый ответ у начавшего перезаряжать оружие Кейна, — Хорошо. Обязуюсь дать вам, скажем, неделю. В отличие от меня, думаю, полноценный член вашего Общества имеет куда больше возможностей, чтобы узнать правду. А пока меня ждет Герман Твинмембер.

Элефар с облегчением и благодарностью кивнул. Визг шин и вой сирен подъезжающих полицейских мобилей помешал Апостолу понять, что ярость, которую он сам вызвал в Дайхарде Кейне, отнюдь не утихла, а скорее загорелась еще сильнее, получив лицо и имя.

Справедливость иногда излишня, как и прямота. Никто не говорит о том, что месть хоть и является холодным блюдом, но куда вкуснее в горячем виде. Мало кто может позволить себе горячее. Только вот иногда, когда события угрожают тебя поглотить буйной волной, нужно не пытаться выстоять напротив него, а пустить встречный пал. Сделать свой ход. Такой, который от тебя точно не ожидают.

Я зашел, держа в руке увесистый чемодан, под своды знаменитого американского отеля «Континенталь».

— Ваше сиятельство! — стоящий за стойкой Говард Стэтхем расплылся в сдержанной улыбке, — Рады снова вас видеть здесь! Желаете снять номер?

— На этот раз нет, — покачал я головой, подходя ближе.

— Смею вас уведомить, что представители семьи Азовых, к нашему глубокому сожалению, съехали вчера вечером, — предупредительно заметил «археолог-убийца-динозавров», — Я могу быть вам чем-нибудь еще полезен?

— Да, можете, мистер Стэтхем. Я хочу увидеть вашу книгу жалоб и предложений.

— Оу… разумеется! — с этими словами человек нырнул под стойку, а затем выволок оттуда массивную книгу в дорогом переплете, удерживаемую обеими руками, — Вот, пожалуйста. Надо сказать, что вы будете первым в этом году, кто в ней оставит запись…

— Сначала немного устной критики.

С этими словами я прострелил администратору голову, а в следующую секунду уже открывал свой чемодан. Воспользоваться его содержимым сразу мне не дали, несколько бравых индейцев в смокингах вовсю стали палить от входа, но пара гранат, чей полёт был скорректирован даймоном, поставили на них точку, позволяя мне надеть легкий импровизированный рюкзак, в котором, под защитным пуленепробиваемым чехлом, сидело четыре арканитовых стержня от доспеха марки «бегемот».