- Ну, у меня других вариантов нет, - ответил ему профессор и замолчал, всем своим видом показывая, что не собирается влиять ни на чье решение.

- Я верю вам, Сергей Иванович, - тихо произнесла Виктория. - И вообще, хочу сказать: мне лучше пойти одной. В конце концов, это мой сын там, в замке. Мне и рисковать.

- Ну нет, так не пойдет, голубушка! - запротестовал профессор. - Я хочу подтвердить свою гипотезу опытным путем.

- Я тоже с вами, - поддержал Ромка, вцепившись в локоть Виктории.

После нескольких минут размышления Илья неохотно процедил:

- Ладно, что уж…пошли скорее.

Вчетвером они снова очутились в круглом зале и одновременно двинулись к семиугольнику.

- Спина к спине! - отрывисто бросила Виктория, первой наступая на белую поверхность фигуры.

Сергей Иванович, Илья и Ромка шагнули в семигранник и расположились так, как приказала девушка.

- Смотрите! - прошептал Ромка, который оказался стоящим лицом к воротам.

Массивные створки замерцали, затем расплылись и исчезли, сделавшись продолжением стены. Путь к отступлению был перекрыт. Затем пол задрожал под шагами каменных ног: Вечные стражи пришли в движение. Медленно и размеренно они приближались к беззащитно стоящим в центре зала людям. Чудовищные руки слепо шарили вокруг, нащупывая свою добычу. Виктория снова потянула из-за спины арбалет.

- Нет! - строго прикрикнул на нее профессор. - Помните: мы не должны сопротивляться. Именно в этом, возможно, заключен весь смысл испытания.

Девушка неохотно опустила руку: роль безмолвной жертвы была ей не по вкусу. Будучи воином, Виктория не боялась смерти и была готова к ней. Но вот смирение и непротивление стали слишком сложной задачей. Между тем каменные истуканы подошли совсем близко и остановились каждый напротив одной из семи сторон фигуры. Семиугольник задрожал и поднялся в воздух, зависнув примерно в полуметре над поверхностью пола, затем стал медленно двигаться против часовой стрелки. Совершив полный оборот, фигура замерла, а три из семи статуй отступили назад и вернулись на свои места у стены. Остальные двинулись по кругу, словно выбирая себе подходящую жертву. Наконец они остановились, и Виктория с ужасом ощутила прикосновение холодного камня. Руки истукана кольцом сомкнулись вокруг ее груди и начали сжимать в беспощадном смертельном объятии. Воздух покинул грудь, и Виктория почувствовала, как сломанные ребра пронзают ее легкие. Изо рта брызнула кровь, растекаясь по серому камню статуи. Глаза застлала предсмертная пелена, и последнее, что услышала Виктория, уходя из жизни - хрипы бьющихся в агонии друзей.

Мертвые тела обвисли в каменных объятиях, напоминая сломанных кукол. Через некоторое время вокруг них потемнел и сгустился воздух, образовались маленькие вихри, и трупы начали медленно исчезать.

Ромка стремительно удалялся от сжимавшего его каменного истукана, удивляясь, что видит внизу самого себя, окровавленного и обвисшего в руках статуи, как тряпичная кукла. Летя сквозь кружащееся пространство, он не ощущал ни боли, ни страха. Наконец все вокруг него замерло, и Ромка обнаружил, что стоит на какой-то твердой поверхности. Вокруг была полная, непроницаемая темнота, такая густая, что, поднеся к лицу руку, он не смог разглядеть ее. Ромка повернулся вокруг себя, надеясь отыскать хоть крохотный источник света, но его попытки не увенчались успехом. Тогда мальчик вытянул руки и двинулся вперед. Вскоре пальцы коснулись гладкой стены, и он двинулся вдоль нее, нащупывая выход из помещения. Под руками скользила идеально ровная поверхность, не нарушаемая ни линиями углов, ни проемами. Вскоре Ромка понял, что комната, в которой он оказался, имеет круглую форму, и выхода из нее нет. Тоненькая иголочка первого страха кольнула его, вонзаясь все глубже, впиваясь в душу и разрастаясь в ней, превратившись в панику. Вдруг за спиной раздалось чье-то тяжелое, с жалобными всхлипами, дыхание. Ромка резко развернулся и прижался спиной к стене, тщетно всматриваясь во тьму в поисках источника звука. Дыхание приблизилось, и мальчик ощутил запах неизвестного существа: в нем смешивалась прель политых дождями осенних листьев, запах трухлявой древесины, зловоние берлоги дикого зверя. Ромка медленно, стараясь не производить шума, на цыпочках двинулся вдоль стены, расставив руки и не поворачиваясь к неизвестному спиной. Видимо, существо тоже ничего не видело в темноте, потому что оно не двинулось за мальчиком, а продолжало стоять, пыхтя и всхлипывая. Сердце колотилось где-то в горле, страх почти парализовал тело, руки и ноги сделались непослушными, движения - неуклюжими. Отдалившись от того, кто сопел в темноте, настолько, что перестал ощущать его запах, Ромка крепко зажмурил глаза, стиснул зубы и попытался перевести дыхание, мысленно уговаривая себя не бояться. Некоторое время казалось, что ему это почти удалось: волна паники схлынула, давая возможность связно мыслить, сердце снова ровно билось в груди, и его удары больше не отдавались в горле. Но тут же все его усилия пошли насмарку, и новый выброс адреналина заставил кровь застучать в висках, а тело содрогнуться, словно от болевого шока. Черную ткань темноты разорвал тихий ласковый голос, в котором, однако, не было ничего человеческого:

- Поиграй со мной.

Вслед за этим раздались осторожные шаги: неизвестный отправился на поиски Ромки. Пока он вслепую двигался в противоположном от мальчика направлении, приговаривая:

- Прятки, мы будем играть в прятки.

Голос был тонким, высоким и каким-то скользким, его звуки перемежались влажными всхлипами, словно все слова произносились без помощи языка, а воспроизводились исключительно горлом. Несмотря на казалось бы безобидное содержание сказанного, Ромка ощутил ужас при мысли о том, что существо найдет его. Между тем тварь, видимо, достигнув стены, разочарованно произнесла:

- Нет. Тебя нет. Где ты? Малуну одиноко.

Шаркающие шаги стали приближаться. Существо не стало двигаться вдоль стены, оно пересекало помещение. Ромка осознал, что если будет продолжать бегать по кругу, то вскоре будет пойман. Выхода не было: предстояло принять навязанные ему условия и сыграть с тварью в прятки. Хотя это больше похоже на жмурки, с нервной усмешкой подумал Ромка. Причем глаза завязаны у обоих игроков. Он глубоко вдохнул, отгоняя мешающий страх, и сосредоточился на звуке шагов. Враг явно приближался. Ромка слегка отстранился от стены и принял позу баскетболиста, ожидающего момента, когда можно будет принять мяч и обходить соперника: напружиненные ноги слегка согнуты в коленях, руки свободно висят вдоль тела. Шаги зашлепали совсем близко, принеся с собой мерзкий запах.

- Малун поймает тебя, - голос раздался буквально в двух шагах.

Ромка резко и беззвучно подался вправо, забирая как можно дальше от неизвестного, затем на цыпочках рванулся вперед, через комнату. Он так сосредоточился на беге и на том, чтобы двигаться тихо, что забыл вовремя выставить вперед руки и ощутимо треснулся лбом о стену. Существо немедленно отреагировало на звук удара:

- Обманул. Обманул Малуна.

Видимо, оно тоже наткнулось на стену, и, не обнаружив жертвы, развернулось, продолжая свою игру.

- Найду. Поймаю и съем. Съем тебя. Ам!

Раздался булькающий смех, и тварь повторила, как удачную шутку:

- Ам! Малун съест!

Обливаясь холодным потом, дрожа от напряжения, не обращая внимания на вылезающую на лбу шишку, Ромка готовился к следующему броску сквозь неизвестность. Обещание невидимого Малуна выбило его из колеи, и чуть было снова не повергло в панику. "Спокойно. Сейчас самое главное - хладнокровие, тебе никто не поможет, кроме тебя самого", - уговаривал себя мальчик. О том, что будет, когда у него иссякнут силы, Ромка старался не думать. Он снова дождался, когда шаги существа зазвучат вблизи, и снова повторил тот же маневр, только теперь отпрянув влево. На этот раз он вовремя выставил руки, и остановка у стены прошла гораздо удачнее.