Несколько дней спустя. Свердловск. Влад.

Доклад Сталину про аномалию. На что вождь несколько минут думает, берёт со стола трубку, раскуривает и хлопает в ладоши. Тут же, сразу после того как присутствующая в кабинете Серафина вкладывает в головы прибывших со мной Элариса и Таиры знания русского языка, начинается полемика.

Эларис остаётся вождём теперь гоблинской автономии. Получает гарантии защиты, им выделяется помощь, в виде продуктов. Принимается решение построить завод предварительной обработки грибов и протянуть к грибному лесу железнодорожную ветку. Рабочие бригады из солдат сформировать и отправить на заготовку. Данные о гоблинах засекретить.

Пока Таира рассказывая о жизни и о том какой Сталин мудрый, а его представитель то есть я благоразумный, уплетает варенье. Докладываются остальные. И тут всё не особо гладко.

Маришка требует в помощь Серафину. Команды медиков, с её способностями Маришка собрала, но на обучение уйдут месяцы или даже годы. По её мнению знания надо вложить в их головы, а потом уже оттачивать. Поэтому Маришка просит снять Серафину с заданий и на время оставить в Свердловске.

На это руководство соглашается. Далее Сталин зачитывает нам доклады Морозовой и Горчакова. От которых настроение падает ещё ниже.

Всё дело в бандах, сектах и прочих нехороших личностях. Банды, не обращая внимания на бедственное положение страны, творят бесчинства. Вырезаются целые деревни. Склады опустошаются или вообще сжигаются. Беззаконие выходит на новый доселе невиданный уровень.

Не отстают и сектанты, которые ещё хуже. Если жестокость бандитов можно объяснить жаждой наживы, то действия сектантов никакой логике не поддаются. Они просто режут гражданское население, попадаются, уничтожаются на месте, но тут же снова появляются. Проповедники, не обращая внимания на массовые казни себе подобных, ведут агитацию, толкают слабовольных на преступления. Набирая последователей устраивают кровавые жертвоприношения. Строят церкви из частей тел жертв и обещают принявшим их веру спасение. Но спасение через смерть и отречение от материальных благ. Что к сожалению работает. Говорят красиво. Люди несут последнее и добровольно ложатся на алтари.

Самое же неприятное в том, что все кто может воруют. Воруют все и всё. Понемногу, осторожно, до смешного. Начальники складов выносят горсточки муки в носках. Зашивают мясо в пояса, под подклады, в воротники. Попадаются, встают к стенке, умирают. И ладно бы, если бы они на самом деле голодали. Пока продукты есть и хоть по карточкам но выдаются. Дело тут в жадности. Горсть муки, с учётом того что слухи о надвигающемся голоде разгоняются бандосами и проповедниками, можно выгодно продать. Люди небезосновательно опасающиеся грядущей катастрофы — купят. А раз есть спрос, значит будет и предложение.

— Ну и что скажешь? — смотрит на меня Сталин.

— Нда… Тяжёлая ситуация. Но решаемая. Ужесточить меры наказания.

— Как Владислав? Расстреливать два раза? Садить на кол? Топить? Заживо сжигать? Мы ходим по тонкой грани и легко можем превратиться из защитников в кровавых тиранов.

— Если не ужесточим, то в них и превратимся. Понимаю, Иосиф Виссарионович, это жестоко. Это очень жестоко. Но если бездействовать, станет хуже.

— Куда уж хуже? — поводит плечами Берия.

— Ну например… Вот взять вас, Лаврентий Палыч. В других мирах, которые очень похожи друг на друга, после смерти Сталина, вы объявили амнистию и выпустили на свободу тысячи уголовников.

— Мне не нравятся такие мои аналоги, — ворчит Берия. — Я так никогда не поступлю. К чему ты вообще ведёшь?

— К тому что народу нужно жёсткое управление. Товарищ Сталин, не курите здесь. У нас женщина в интересном положении, а вы пыхтите как паровоз.

— Ох, извините, товарищ Таира, — улыбаясь перемазанной вареньем гоблинше убирает трубку Сталин. — Владислав, продолжай.

— На самом деле тут всё просто. То есть как просто так и сложно. Действовать надо по методу кнута и пряника. Виновных наказывать, жестоко и беспощадно. Лидеров, передовиков, просто хороших людей награждать. Допустим, работает на заводе токарь. Работает хорошо, старается заработать копеечку. По норме у него двадцать деталей в смену. Он делает сто. Что с ним надо делать?

— Доплачивать, — щурится Сталин.

— Ну конечно! За каждую деталь. А что делали в знакомом мне советском союзе?

— Извини, не знаю, — разводит руками Сталин.

— Поднимали норму остальным. В итоге передовика начинали ненавидеть. На него не равнялись, не старались превзойти, а ненавидели. В итоге, мастер работающий за пятерых, начинал извините ебланить. Делал он столько же. Но делал это хитро. Он откладывал детали, а свободное время занимался хрен знает чем. А всё потому что коллектив побьёт, долбанутый начальник цеха поднимет норму всем, мастера вечером за проходной подождут. Теперь меняем картину. Токарь делает норму, за то что выше нормы, ему банально платят, а остальных не трогают. Хотите заработать, пожалуйста. Работайте, мы заплатим. Вон условный Иванов старался и в конце месяца получил две зарплаты. Его фото на доске почёта, а за то что так старался, ему путёвка на море. Понимаете?

— Это пряник, — смотрит на меня Сталин. — А кнут?

— Воров, вредителей и иже с ними. Не казнить на месте, а освещать в прессе и по радио. Украл — отправился за полярный круг уголь киркой из вечной мерзлоты ковырять. А вместе с ним все кто был в курсе. Украл больше — встал к стенке, не один, а с подельниками. Начнутся доносы, их будет много, но теперь это можно будет проверить. Проверить красиво, с помпой так сказать. Чтобы все знали, что власть никогда не обидит честного человека. Для вида взяли нескольких невиновных, аккуратно допросили, и выпустили. Народ это видит и понимает что властям можно верить.

— На словах красиво. Ещё мысли,

— Надо постараться быть первыми во всём. Иметь всё самое лучшее. Одна из причин развала советского союза, грёбаный дефицит и твердолобость властей. У наших граждан, всё должно быть лучшим. Чтобы на другие страны не смотрели. А если и смотрели, то с сочувствием. Ну и… У нас есть план.

— Стесняюсь спросить какой, — тянется к трубке Сталин, смотрит на Таиру и вздохнув складывает на груди руки.

— Открыть портал в другой мир. Похожий на наш, но где дело идёт в будущем. Где-то к середине девяностых началу двухтысячных.

— Во времена разгула преступности и беззакония? Зачем?

— За тем что только там мы сможем приобрести то, что даст хорошего пенделя нашей науке и технике. Электроника, вычислительная техника, военная техника. Нам нужно время, а его у нас не так много. А теперь представьте. Новые танки на сорок-пятьдесят лет обгоняющие наши. Компьютеры, средства связи, наука, учёные. Всё это у нас будет. Таким образом, лет через пятьдесят СССР станет не только сверхдержавой, но настоящей страной будущего.

— Как?

— Двумя способами. Военное вторжение или обычная скупка всего и всех. Мне нужно золото. Оно у нас есть, но девать его некуда. А там, можно будет купить всё что угодно, без последствий. Понимаете? Придём, подкупим, скупим, организуем сеть агентов. Нужно будет и на местные власти выйдем. Согласны?