Освобождать Искариота конечно же никто не собирался.

— Ну вот ты и вернулся, герой, — прозвучал голос Бориса, полный хриплой уверенности. — Ты выполнил свое обещание? Привел нам Искариота?

— А если скажу, что нет? Лопнешь от злости?

Борис хмыкнул, его взгляд был насмешлив, но в глубине его глаз я увидел холодную ненависть.

— Тогда ты нарушил клятву, — произнес он, и его голос был ледяным. — А за невыполненные обещания придется платить. Твои друзья умрут на твоих глазах очень мучительной смерть, а потом и ты…

— Ладно, хватит почем зря воздух сотрясать, — прервал его я, чем вновь разозлил.

Меня это забавляло. Я понимал, что он обладает огромной силой и за ним стоит целая армия. Но он не может направить их на меня, потому что понимает, что у меня главный козырь — Искариот.

— Ты играешь с огнем, — прошипел Борис.

— Хочешь получить Искариота? — в лоб спросил я.

Червь на голове братца зашевелился. Ага, волнуется. Это хорошо.

— Будь осторожен, — прошипел инсектор. — Будь очень осторожен. Любое следующее для тебя слово может стать последним. Так что будь осторожен.

Вот идиот! Пытается меня запугать смертью, хотя сам сказал, что убьет меня при любом раскладе? Идиот!

Но в одном он прав. Сейчас следует быть предельно осторожным. Свой план я рассказал своим спутникам, и нужно, чтобы все получилось идеально с первого раза, ведь второй попытки не будет.

Войска гусеницы пришли в движение, окружая нас со всех сторон, словно стая голодных волков, готовых растерзать свою жертву. Наши мечи блеснули в солнечных лучах, и мы оказались в центре смертельной ловушки, из которой было не просто выбраться.

Искариот наблюдал за нами с холодным удовольствием. Он ждал, чтобы увидеть, как мы сломимся под натиском его армии, но мы не поддадимся. Мы будем стоять до конца, даже если это означает смерть.

— У тебя есть ровно три секунды, чтобы доказать то, что ты выполнил свое обещание, — произнес Борис. — Иначе я убью всех.

— Искариот — здесь, — ответил я, доставая аркан из кармана.

Борис прищурил глаза.

— Вижу, узнал эту штуковину? — улыбнулся я.

Борис не ответил. За него это сделал я.

— Это — аркан. Штуковина, которая была у одного из твоих солдат. Очень интересная штука. Что-то вроде чулана, в который можно закрыть кого угодно. И выпустить, когда тебе захочется.

— Отдай мне ее! — не выдержал Борис.

— Не спеши, — осадил его я. — Спешка в этом деле не лучшая штука.

— Ты играешь с огнем!

— Возможно. Но это карточка — единственная гарантия того, что мои друзья останутся в живых. Меня, как я понимаю, ты при любом раскладе убьешь?

— Хочешь выменять и свою жизнь? — злобно ухмыльнулся Борис.

— Нет, просто хочу быть полностью уверенным в том, что ты не обманешь, как только я отдам тебе эту карту.

Борис вопросительно глянул на меня.

— Вот как мы поступим, — сказал я, оглядывая армию противника. — Все твои солдаты и ты прямо сейчас бросаете оружие.

Борис удивленно вскинул брови. А потом рассмеялся.

— Ты что, шутишь⁈ — сквозь слезы пропищал он.

— Нет, — ответил я. — Говорю серьезно. Хочешь получить карту — пусть все сложат оружие. Это будет гарантией того, что ты и твои солдаты не постреляют моих друзей, когда карта окажется у тебя в руках. По крайней мере у моих спутников будет несколько секунд форы, чтобы убежать, прежде чем вы поднимите оружие.

— Ты сошел с ума? Ты предлагаешь мне сложить оружие?

— А чего ты боишься? Горстки людей, которых ты прижал к стене? Ты, у которого несколько сотен людей, испугался нас, уставших и вымотанных? Чувствуешь? В воздухе пахнет трусостью!

Борис злобно фыркнул. Сказал:

— Хорошо. Мы положим оружие. А ты сразу же отдашь мне карту. Договорились?

— Договорись, — кивнул я.

Борис повернулся к своих бойцам, кивнул:

— Сложить оружие!

На землю полетели автоматы и пистолеты.

— Все оружие! — добавил я.

Борис вновь недовольно фыркнул. Махнул рукой.

На землю полетели ножи и кастеты.

— Так то лучше, — кивнул я, осматривая толпу.

Теперь они без оружия. А значит у нас есть хоть небольшая, но фора.

Краем глаза я заметил, как рука Славии сжала катану чуть крепче.

«Спокойно, — подумал я. — Без лишних движений. Выдержка. Только выдержка»

Мне было знакомо это чувство, когда враг стоит напротив, он может убить тебя в один миг. Но тебе нужно стоять. Стоять во что бы то ни стало. Стоять вопреки страху. Стоять вопреки логике. Стоять, потому что ничего уже больше нет, кроме той воли, которая и заставляет тебя не отступить, когда, казалось бы, уже нет шансов. И вот когда эта воля выдерживает ветра испытаний, тогда и приходит победа.

— Теперь ты, — крикнул Борис. — Твой ход.

— Верно, — кивнул я, покрутив карту. — Свое слово я выполнил — Искариот вернул в этот мир. И сдержу слово, отдав тебе аркан. Лови!

Я метнул карту Борису. Рассекая с легким свистом, аркан полетел к противнику. Борис вытянул руку, намереваясь поймать самое желанное. В этот миг я видел, как безумно горят его глаза. Для него сейчас нет ничего, кроме этой карты. Весь мир для него остановился, потому что он ждал того момента очень долго. И вот этот миг настал. Почти настал…

За мгновение до того, как Борис поймал летящую к нему карту, я выхватил пистолет из-за пояса и выстрелил.

Один патрон… всего лишь один патрон…

Все произошедшее дальше для меня идет словно кадры в замедленной съемке.

Пуля вырывается из ствола. Огненный заряд, неудержимый, смертельный.

Борис тянет руку к карте. Она — в десяти сантиметрах от него.

Пуля преодолевает половину пути.

Противник видит в моих руках оружие, но уже слишком поздно. Точка невозврата пройдена. Теперь все — судьба. И все отдано ей — и я, и Борис. И пуля, летящая к нему.

Инсектор продолжает ловить карту. Даже сейчас он не в силах отказаться от самого вожделенного — вернуть в этот мир своего хозяина. Но это уже вряд ли у него получится.

Карта оказывается в руках противника. Он ловит ее пальцами у самого своего лица. Бросок мой оказался точно выверенным. Именно так и нужно.

Пуля пробивает аркан насквозь, уничтожая его. А потом с чавкающим звуком врезается в гусеницу. Они — Искариот и Инкариот, — погибают мгновенно и одновременно.

Аркан, в который угодила пуля, разлетелся снопом ярких оранжевых искр. Магическая пуля уничтожила ловушку, а вместе с ней и того, кто был в ней заперт. Инсектор тоже умер. Гусеницу от свинцового снаряда разорвало на куски, склизкая зеленая тягучая жижа разлетелась в стороны. Борис вскрикнул и упал на землю. Его пуля не тронула. Он хоть и полный дурак, но убивать его сегодня я не был намерен.

Некоторое время — секунду, не большая, которая, впрочем, оказалась невероятно долгой, — все смотрели на осколки аркана, светившиеся кровавым светом и зеленые ошметки гусеницы. Глядели и мои спутники, и я, и солдаты, которых привел сюда инсектор.

Неизвестно, что было бы дальше — скорее всего, войска просто бы позорно бежали. Но среди них остались верные гусенице, не смотря даже на то, что она уже умерла.

И среди таких отчаянный идиотов оказался Валеев. Тот самый Валеев, с которым я совсем недавно был на дуэли. Ага, значит не смог смириться со своим поражением. А зря. Ведь мог остаться живым. А сейчас… едва ли он выйдет из этой мясорубки.

Но Валеев поставил на карту все. И теперь неумолимо и безумно летел вниз, словно телега, мчащая к обрыву.

— Убить их! — закричал он.

И толпа рванула на нас.

Первая атака была молниеносной. Черные воины, словно волна, обрушились на нас, свирепые крики резали воздух. Ими двигали инстинкты, которые и подвели их. Оружие! У них не было в руках оружия. Я заставил их самих бросить его на землю. И ожидаемо первая волна противника полегла тут же, рядом со своими автоматами и пистолетами.