— Тогда почему я чувствую себя так ужасно? — В уголках моих глаз жгут слезы, которые я отказываюсь проливать на публике.

— Что-то случилось сегодня? Раньше с тобой все было в порядке.

— Я сказала ему, что хочу остаться здесь на Новый год, но он сказал нет, что я должна быть там на дне рождения Феликса.

— Во-первых, мне было бы очень грустно, если бы ты это пропустила. Как и Феликсу. Мы всегда встречаем новый год вместе. А во-вторых, он прав. Он не хочет, чтобы ты сделала что-то, о чем будешь сожалеть.

— Это даже не его настоящий день рождения.

— Это семантика, и ты это знаешь.

— Почему он не хочет провести со мной свою последнюю ночь в Аризоне?

— Я уверена, что он хочет.

Я не совсем уверена. Я привнесла в его каникулы столько же драмы, сколько и удовольствия. Может быть, он решил, что я того не стою, и это его способ легко меня подвести. Он не скрывает того факта, что он не парень для отношений. А теперь он один, и мы даже не можем вместе пойти на вечеринку, потому что мой брат его ненавидит.

У меня кружится голова, и я не могу разобраться в мыслях, проносящихся в моем мозгу. Иррационально это или нет, но я беспокоюсь, что счастливый и веселый пузырь, в котором мы с Бо жили, официально лопнул.

Как только мы возвращаемся домой из театра, я пишу ему.

Я: Я дома. Хочешь прийти?

Бо: К тебе домой?

Я: Феликса нет дома. Он ушел на ночь.

Бо: Как насчет того, чтобы пойти на вечеринку? Я заеду за тобой через двадцать минут.

Он ведет меня в дом друга из школы. Помещение огромное, а задний двор полон людей. Бо знакомит меня со своим другом Лонни и другими людьми, с которыми он учился в школе.

Он не пьет, а наливает мне пенное пиво. Я пью его, пока мы общаемся. Даже трезвый и не играющий ни в какие игры, он — душа компании. Парни хлопают его по спине и бьют кулаком, желая услышать, как у него дела, и поздравляют его с сезоном, в то время как девушки хлопают ресницами и посылают ему не столь тайные улыбки.

— Разве они не видят, что я здесь стою? — спрашиваю я после того, как одна обнимает его слишком долго и просит позвонить ей как-нибудь.

— Они просто хорошие.

— Ммм.

— Черт возьми, ты такая сексуальная, когда ревнуешь, — шепчет он мне на ухо, а затем целует мою шею. Он отстраняется и смотрит мне в глаза. От его взгляда у меня выбивается дыхание, но прежде чем он произнесет хоть слово, мое внимание привлекла знакомая фигура на другом конце двора.

— Что он здесь делает? — бормочу я.

Бо проследил за моим взглядом туда, где Феликс и Тедди стоят рядом с бочоком.

— Они пошли на игру в боулинг. Его не должно быть в городе, — говорю я, главным образом себе. Мой сексуальный парень отходит от меня на шаг, и выражение его лица похоже на стыд или, может быть, на вину.

Это разбивает мне сердце из-за него. И для меня, если честно. Я хочу привести его домой и познакомить с Холли и моими родителями, ходить на вечеринки, не беспокоясь о том, с кем мы столкнемся. Я хочу перестать красться. Бо заслуживает этого. Он не сделал ничего плохого.

— Я поговорю с ним, — говорю я. — Я скоро вернусь.

— Нет. — Бо крепче сжимает мою руку. — Я поговорю с ним.

17

Бо

Пальцы Стеллы сжимают мои. Мы с Феликсом смотрим вниз. Я пытаюсь понять, как поступить правильно, а он выглядит так, будто хочет избить меня, а затем передать Тедди, чтобы тот закончил работу.

Похоже, она хочет со мной поспорить, но я одариваю ее своей самой обнадеживающей улыбкой. — Это должен быть я.

Я сжимаю ее еще раз и иду через двор к ее брату. Он видит, что я приближаюсь, но стоит на своем. Его губы сжаты в твердую прямую линию, и он поворачивается, чтобы поговорить с группой парней неподалеку.

Он не подбежал автоматически, чтобы разбить мне лицо, или вообще не вел себя каким-то видимым образом, как будто он заботится о моем существовании, и этого должно быть достаточно, но это меня гложет.

Я сомневаюсь в себе с каждым шагом ближе. Вечеринка огромная. Если бы нам повезло, мы, наверное, могли бы избегать друг друга, но это брат моей девушки. Если я не помирюсь с ним, как это вообще будет работать? В глубине души я знаю, что этого не произойдет.

На расстоянии пяти футов я скрещиваю пальцы, чтобы все получилось не так, как в прошлый раз.

Тедди подталкивает его, когда я приближаюсь, и Феликс поворачивается ко мне. Я наблюдаю, как его лицо меняется от счастливого и расслабленного до чертовски разозленного.

— Привет, — говорю я. — Мы можем поговорить?

— Мне нечего тебе сказать, Риччи. — Его взгляд на мгновение скользит по сестре, и он поднимает руку, чтобы помахать ей, призрачная улыбка заменяет взгляд, который он только что бросил на меня. Он начинает оборачиваться, но Тедди вытягивает подбородок в мою сторону, и они каким-то образом молча общаются.

Отойдя на два шага от группы, он говорит: — У тебя есть тридцать секунд.

Я следую, намеренно оставляя пространство между нами. — Мне нравится Стелла. Очень.

Его челюсть сгибается.

— Я не играю с ней и не использую ее, чтобы тебя разозлить. Я искренне забочусь о ней. Разве мы не можем раздавить это дерьмо между нами?

— Это дерьмо? — Он делает еще один маленький шаг ближе. — Ты ранил одного из моих товарищей по команде. Ты безрассуден и неосторожен, и это не только на поле. Я знаю тебя очень давно, намного дольше, чем Стелла. Твоя репутация за пределами поля тоже не совсем звездная, Риччи.

— Я ничего из этого не отрицаю. Я совершил ошибки. Я не идеален, но ты меня не знаешь. Не совсем.

Возможно, он прав. Нет, он определенно прав. Я не заслуживаю Стеллы, но я все равно хочу ее.

— Я знаю достаточно. — Он уклоняется, чтобы уйти.

— Я влюблен в нее, — говорю я, сердце колотится от слов, которые я никому раньше не говорил. Я не знаю, когда это произошло; может быть, я был влюблен в нее все время, и мне просто потребовалось время, проведенное с ней лично, чтобы осознать это, но я абсолютно уверен.

Он смотрит на меня, удивлённо подняв брови.

— Я влюблен в твою сестру, чувак, — повторяю я на случай, если ему понадобится услышать это снова. — Итак, ударь меня или что хочешь. Мне нужно наладить отношения между нами ради нее.

Его челюсть двигается из стороны в сторону, как будто он обдумывает мои слова, но ничего не говорит, прежде чем повернуться и оставить меня там, все еще неуверенного, где мы стоим.

***

— Прошу прощения за сегодняшний вечер, — говорит Стелла, когда мы сидим в машине моего отца возле ее дома.

— Нет, не надо. Я рад, что нам удалось потусоваться.

После того, как я поговорил с Феликсом, мы попытались максимально использовать ночь и остаться на вечеринке, но ни один из нас этого особо не ощущал.

Она придвигается ближе и кладет руку мне на шею, ее пальцы играют с моими волосами. — Я провела с тобой действительно хорошие каникулы.

— Да, то же самое. — Когда я сглатываю, мое горло сжимается. Оранжевый корвет Феликса стоит на подъездной дорожке. Мне следовало бы сосредоточиться на прощании со своей девушкой, но мои мысли в противоречии.

Феликс никогда меня не одобрит. Теперь я это понимаю. Я не знаю, что мне с этим делать, но я это понимаю. В конце концов, она устанет защищать меня или будет возмущаться тем, что мы не можем собраться вместе без драмы. В конце концов я знаю, что она выберет Феликса. А если она этого не сделает, она пожалеет об этом.

— Ты в порядке? — она спрашивает.

— Просто устал.

— Я тоже. Я лучше пойду. — Она наклоняется вперед и целует меня, затем поражает меня улыбкой, прежде чем выйти из машины. — Позвони мне утром. Может быть, мы с Холли сможем заглянуть сюда на обратном пути в Вэлли.

— Хорошо. — Я изображаю достаточно убедительную улыбку, и она закрывает дверь и машет рукой, когда я отстраняюсь.

Уезжая, я не могу не думать о том, что, возможно, на этом все и должно закончиться. Я не могу быть тем парнем, который заставляет ее выбирать между мной и ее семьей. Она заслуживает большего.