– Кстати, о счете, – продолжал Салли. – Отсчитай-ка мне то, что должен за вчерашнее.
– Я еще даже не съездил проверить, чего вы там наработали, – ответил Карл.
– Не начинай, сегодня, черт возьми, не тот день, – сказал Салли. – Вчера вечером ты совал мне тысячу долларов. Дескать, бери что хочешь.
Карл покачал головой, вспоминая.
– Ох и дикий вчера был день, – пропел он, – в башку лезла одна дребедень.
Салли раздраженно кивнул.
– Так давай их сюда, если хочешь дожить до следующей перемены настроения.
Карл отсчитал деньги, которые должен был Салли за обшивку дома, подтолкнул к нему по столешнице из формайки.
– Что? – спросил он, когда Салли сунул деньги в карман. – Даже не будешь меня доставать из-за другого долга?
– Даже думать об этом сейчас не хочу, – сказал Салли. – Мой пикап сдох сегодня утром, и если я начну вспоминать, сколько ты мне должен, то убью тебя раньше, чем ты убьешь себя.
– И кого ты будешь винить во всех своих бедах, когда меня не станет? – поинтересовался Карл.
Салли встал из-за стола.
– Тебя и буду, – ответил он.
Оба замолчали. Салли подумал, что никогда еще не видел человека печальнее, чем Карл Робак в эту минуту.
– Может, дашь мне твой “эль камино” на денек-другой? – попросил Салли.
– Почему бы и нет? Все равно он того гляди развалится. – Карл выудил из кармана ключи. – Говорят, ты работал “У Хэтти”, – добавил он.
Салли покачал головой, как всегда подивившись, с какой скоростью в Бате распространяются нелепые слухи.
– Лучше поеду проверю, не найдется ли у Гарольда для меня очередной драндулет. А потом у меня встреча с чуваком по имени Майлз Андерсон, ему надо отремонтировать дом на Главной.
– Закажи себе визитки, – посоветовал Карл. – “Дон Салливан, мастер на все руки из жопы”.
– Спасибо за машину. – Салли звякнул ключами.
– Я полагал, ты сегодня работаешь у меня, – добавил Карл.
– Если останется время, – ответил Салли. – Сам понимаешь, быстро не получится, руки-то из жопы. – Он вылез из кабинки.
– Будешь уходить, отправь ко мне эту девицу, – попросил Карл. – Она обещала отсосать у меня под столом.
Салли подошел к Рубу, тот как раз вытирал салфеткой крем с лица.
– Эта девушка смотрела на меня. – Руб указал на женщину, которая уже снова сидела в кабинке Карла. – Но теперь она с Карлом, – уныло добавил он.
* * *
Мастерская “Проксмайр Моторз” находилась в миле от города, у шоссе, между свалкой автомобилей и магазином автозапчастей, всеми тремя заведениями владел и управлял Гарольд Проксмайр. Там же, во дворе, стоял эвакуатор с надписью “Аварийно-спасательная служба Проксмайра” на бортах. Перед мастерской на гнутом столбе торчала вывеска “Автомобильный мир Гарольда”. Всего у Гарольда работало пять человек: сам Гарольд Проксмайр; его жена Глория; главный и единственный его механик, вечно угрюмый – Гарольд строго-настрого запрещал ему разговаривать с клиентами; старик-коротышка – этот бродил по рядам в магазине запчастей, щурился на темные верхние полки, заваленные нераспроданными деталями, и подросток – как правило, исключенный из школы, которого Проксмайры взяли под крыло. Гарольд и миссис Проксмайр были христиане и принципиально брали на работу только трудных подростков-христиан. Гарольд отыскивал парня, который хоть раз побывал в тюрьме или исправительной школе, такого, кого не возьмут ни на какую другую работу. Платил парню минимум, а сидящая за кассой миссис Гарольд безвозмездно наставляла его в заповедях христианства. В год у Гарольда обычно сменялось трое таких подростков. В среднем они задерживались месяца на четыре, потом одних соблазнял мамона в виде повышения часовой ставки на четвертак, другие попросту очищали кассу и убегали. Последний оставил миссис Гарольд записку в отделении для крупных купюр: “Иисус был тупой зануда. Как ты”.
Нынешний подросток Гарольда, Дуэйн, хмурый, рыжий и долговязый, пока что ничего не украл из “Автомобильного мира”, хотя уже и сникал под гнетом ежедневных нравственных наставлений. Нотации миссис Гарольд о честности, непрестанные напоминания о необходимости быть начеку, ибо Сатана многолик, несколько смущали Дуэйна. Его никогда не тянуло обокрасть ни Гарольда, к которому парень питал уважение и благодарность, ни даже миссис Гарольд (в малых дозах ее можно было вытерпеть), и он гадал, какой такой изъян обнаружил в нем Сатана, что совсем его не замечает. Но еще больше, чем равнодушие Сатаны, его раздражало равнодушие клиентов Гарольда. Все до единого хотели иметь дело исключительно с Гарольдом, и от Дуэйна требовалось главным образом найти босса – тот разрывался между гаражом, свалкой и магазином, надзирал за работой сразу всех этих заведений и метался от одного к другому, чтобы обслужить очередного нетерпеливого посетителя.
Так что, когда подкатил “эль камино” Карла И. Робака, Дуэйн не рассчитывал, что ему выкажут особое уважение, и не расстроился, когда Салли вылез из машины и спросил: “Где Гарольд?” Дуэйн не знал. Утром в будни клиентов было так мало, что Дуэйн большую часть времени витал в облаках и прятался от миссис Гарольд, а нынче на нее еще и напала охота проповедовать Ветхий Завет.
Гарольд Проксмайр был высокий, худой, с землистым лицом, одевался исключительно в серое, и в такой серый день, как сегодня, в ботинках на толстой подошве он перемещался по территории бесшумно, как призрак.
– Где-то здесь. – Дуэйн обвел рукой все три заведения.
Муж миссис Гарольд мог быть где угодно, сама же миссис Гарольд, приземистая круглая женщина с “пчелиным ульем” на голове, казавшимся едва ли не вдвое выше ее, неизменно сидела за кассой, там и нашел ее Салли. Миссис Гарольд была непосредственной причиной христианства своего мужа, тот проникся верой до мозга костей, но христианство его было внутреннее, сокровенное, в противовес демонстративной набожности миссис Гарольд. Когда не было клиентов, она читала Евангелие, сидя на табурете за кассой в окружении диснеевских сувениров. Больше всего на свете миссис Гарольд любила “Мир Диснея”, каждый год в феврале тащила мужа в Орландо и каталась на всех аттракционах в “Волшебном королевстве”, где чистенько, солнечно, а передвигаются по нему на монорельсе. Быть может, все это королевство приводила в действие сальная, грязная и вонючая машинерия, но его работникам хватало ума держать ее за кулисами. Возможно, даже под землей. Кажется, существовала экскурсия, на которой показывали, как все функционирует, но это было единственное, что не интересовало миссис Гарольд в “Мире Диснея”[32]. Ей казалось, что это испортит волшебство. И Гарольда на эту экскурсию она не пускала из страха, что он все ей объяснит, а это еще хуже.
Каждый год перед возвращением домой миссис Гарольд накупала тысячи на две долларов диснеевских сувениров и помаленьку торговала ими без лицензии и разрешения в конторе “Автомобильного мира Гарольда”. Почти всю весну стены были завешаны диснеевскими афишами и футболками, вокруг кассы теснились Гуфи на водных лыжах, резиновые Плуто, высилась стопка кепок с большими мышиными ушами. Теперь же, в конце ноября, почти все распродали и блеклые стены вновь опустели, осталась только афиша к “Золушке”, на которой, помимо прочего, были изображены три пухлые диснеевские феи, одна из них, по мнению Салли, смахивала на миссис Гарольд. У кассы стояла коробочка с дешевыми пластмассовыми диснеевскими фигурками и полудюжиной резиновых аллигаторов.
Счета и покупки всех трех заведений пробивали на кассе, и миссис Гарольд поглядывала на клиентов с подозрением и затаенной опаской: вдруг один из них окажется Сатаной в человечьем обличье? К примеру, она не сомневалась, что тот же Салли явно его подручный, хотя вряд ли Салли удалось занять высокое положение в дьявольской иерархии. В самой глубине души, куда миссис Гарольд уже не было доступа, она очень любила Салли, он всегда шутил с ней, на что никто другой, даже ее муж, не отваживался. При появлении Салли девушка, которой миссис Гарольд была когда-то, сбегала из крепости, где томилась в темнице, хотя поймать эту девушку не составляло труда – за долгие годы она позабыла, как, куда и даже зачем бежать.
