— Хорошо. Что ж, в таком случае я вернусь, как только смогу. Оставайся с девочками, ладно?

Она кивает. — Извини, что я такая зануда.

— Никогда. Я вернусь прежде, чем ты узнаешь об этом.

— Не нужно торопиться. Я знаю, что для тебя значат твои друзья.

— Ты мой друг, помнишь? — Я подмигиваю и провожу подушечкой большого пальца вдоль ее нижней губы, пока она не освобождает ее от зубов. Она намного больше, чем это. Я ворвался в ее жизнь по совершенно неправильным причинам, но каким-то образом она стала самым важным.

Я оставляю ее с Далией и Джейн и спускаюсь вниз, чтобы найти Гэвина. Его легко заметить на заднем дворе. Вокруг него собрался круг людей, подбадривающих его, пока он делает шот, от которого его губы кривятся, а глаза закрываются.

Лиам среди парней, наблюдающих за происходящим.

— Привет, — говорю я, подходя к нему.

Он усмехается моему наряду. — Ты хорошо выглядишь.

— Спасибо. — Я подтягиваю подбородок к Гэвину. — Сколько в нем шотов?

Он держит свой телефон и просматривает свои фотографии, показывая мне доказательства каждого из четырех снимков, которые уже сделал Гэвин.

— Как вечеринка наверху?

Я качаю головой. Шум вокруг нас становится громче, когда кто-то еще тыкает Гэвину в руку. — Я расскажу тебе об этом позже.

После его пятой порции убираем именинника от спиртного. При таких темпах он потеряет сознание еще до полуночи. Мы играем в шайбы и в пив-понг. Товарищи по команде бросают его в бассейн. Это хорошее время, но мне трудно получать от него удовольствие, зная, что Дейзи расстроена.

Я сижу на кухне и потягиваю пиво, когда Гэвин возвращается вниз в сухой одежде. Я достаю из морозилки бутылку «Егермейстера», которую купил ему, с большим красным бантом сверху. — С 21-летием, чувак.

— Налей, — говорит он, проводя рукой по мокрым волосам и садясь на один из табуретов на большом острове в центре комнаты.

Я делаю это и сдвигаю один в его сторону. Я поднимаю свой стакан. — С днем рождения.

Он чокается нижней частью своей порции с моей и бросает ее обратно, прежде чем сказать: — Я действительно облажался, да?

— Что ты имеешь в виду?

— Вайолет. — Он наливает еще порцию и проглатывает ее.

Я пожимаю плечами. — Ты ей не нравишься. Это точно. Хотя я ей тоже не особо нравлюсь.

— Она беспокоится, что ты причинишь вред ее подруге. Это другое. Ты платишь за мои грехи. Я сожалею об этом.

Я скорее отгрызу себе руку, чем причиню вред Дейзи, и я говорю ему это, потому что не могу сказать Вайолет. Не то чтобы она мне поверила.

— Иди проверь свою девушку, Тэтч. Если Вайолет на нее расстроена, то, вероятно, она тоже в беспорядке.

— Заткнись. Еще нет и десяти часов. Я не уйду с вечеринки по случаю твоего двадцать первого дня рождения, пока ты не напьешься.

— Ты уйдёшь. — Он встаёт. — Я тебя выгоняю.

Он подходит, мы хлопаем по рукам, и он обнимает меня.

— В любом случае, это будет ужасно. — Он выдыхает воздух, от которого его щеки раздуваются, и полуулыбка появляется в левой части его рта. — Я поймаю тебя на этой неделе.

*

Дейзи нет наверху. Далия и Джейн говорят мне, что она пошла домой, но я нахожу ее в домике на дереве, смотрящую на вечеринку Гэвина.

— Привет. — Я сажусь рядом с ней.

Она кладет голову мне на плечо. — Привет.

— Поговорила с Вайолет?

— Она не хочет со мной разговаривать.

— Ты замерзаешь, — говорю я, ведя руками вверх и вниз по ее рукам.

— Я не могу войти внутрь.

— Приходи ко мне. Ты сможешь договориться с Вайолет завтра, после того, как вы обе выспитесь.

Она приходит без протеста.

Я сбрасываю туфли и ослабляю галстук, а Дейзи, все еще в платье, забирается в постель. Он клубится вокруг ее маленького тела, занимая половину матраса.

Я сажусь у изголовья, а она ложится, положив голову мне на грудь. Она смотрит на меня. — Она говорила кое-что о тебе. О нас.

Меня это не шокирует, но это затрагивает то, о чем я думал весь день.

Дейзи садится. — Мне жаль, что она была несправедлива к тебе. Ты был для меня потрясающим, и я знаю, что тебе не нравится, когда я говорю о тебе приятные вещи, но на самом деле ты замечательный. — Ее глаза падают на колени. — Когда мы впервые встретились, я тоже осудила тебя. Я осудила. И мне очень жаль.

Проведя пальцем под ее подбородком, я поднимаю ее лицо, чтобы она посмотрела на меня. — Такова человеческая природа.

— Мне все еще плохо из-за этого.

— Ты не должна извиняться. — У меня переворачивается живот. — Хотя мы признаемся в своих грехах, мне тоже есть в чем исповедаться, когда мы впервые встретились.

— Что? — Ее губы расплываются в неуверенной улыбке.

— Когда мы впервые встретились и ты увлекалась Лиамом, я поставил перед собой задачу мешать вам двоим при любой возможности. У него были проблемы с хоккеем, и ты пришла вместе с этим. Небольшое милое развлечение. — Я целую ее губы.

— Я едва ли отвлекала внимание. Он почти не замечал меня.

— Не правда. Он собирался пригласить тебя на свидание, но я сказал ему не делать этого.

— Ты сделал что? — Ее голос повышается. Она не ждет моего ответа. — Почему ты так поступил?

— Я думал, если вы двое начнете встречаться, он потеряет голову. Ему уже было тяжело.

— Но… — начинает она, сдвинув брови. — Ты сказал мне пригласить его на свидание. ‘Он не скажет нет’, помнишь? Зачем ты мне сказал это сделать, если хотел удержать меня от него?

— Думаю, это была моя попытка поступить правильно. Но я даже этого сделать не смог. Я остановил тебя раньше, чем ты смогла. Мне, ну, на самом деле не нужен был репетитор, но, похоже, ты собиралась наконец пригласить его на свидание, и я подумал, что пока ты будешь занята со мной, это будет держать тебя подальше от Лиама. — Мои ладони потеют. — Это было глупо, я знаю.

— Я в замешательстве. Ты хотел разлучить меня и Лиама не потому, что я тебе нравилась, а потому, что боялся, что это повредит его игре?

Комок застревает у меня в горле, поэтому я киваю.

— Это безумие.

— Не самая блестящая моя идея, но она нас сблизила.

— Ты имеешь в виду, когда притворялся, что тебе нужна моя помощь в универе? Кто так делает?

До этой самой секунды я предполагал или, может быть, надеялся, что ей это покажется забавным. Теперь я понимаю, насколько это было глупо. Меня охватывает паника, но я действительно не знаю, что сказать.

— Значит, все это время мы тусовались только для того, чтобы удержать меня от него? — Ее глаза расширяются, и ее лицо заливает красивый румянец.

— Нет, конечно нет.

Она вскакивает с кровати. — Каков был план? Чтобы держать меня с собой до окончания сезона? Вместо этого заставить меня влюбиться в тебя? Было ли для тебя что-то из этого реальным? — Ее тело сейчас дрожит. — Или ты все еще притворяешься, что я тебе нравлюсь, просто чтобы удержать меня от Лиама?

Черт, черт, черт. — Все это было реально. Я без ума от тебя. Я сказал тебе, что влюбился в тебя задолго до того, как осознал это, и я имел это в виду.

— Тогда почему ты до сих пор скрывал от меня что-то подобное?

— Однажды я пытался сказать тебе. Ночью в домике на дереве. Ты сказала, что все, что произошло в прошлом, не имеет значения.

— Я думала, ты говоришь о связях с другими девушками. — Она вскидывает руки вверх, затем надевает туфли и хватает сумочку.

— Что? Я ни с кем не встречался с тех пор, как мы с тобой начали тусоваться.

Она меня даже не слушает. Я практически вижу, как ее мысли вертятся в ее голове. — Я не могу в это поверить. Вайолет была права.

Я не знаю, что сказала обо мне Вайолет, и не уверен, что хочу это знать.

— Не уходи. — Я встаю и беру ее за руку, прежде чем она успеет убежать. — Все произошло так быстро. В одну минуту мы переписывались по электронной почте о физике и хоккее, а в следующую минуту я не мог насытиться тобой. Я не сказал тебе раньше, потому что в глубине души, думал, что всегда делал это для себя, а не для него.