Платье выполнено в викторианском готическом стиле с сексуальным оттенком. Очень Вайолет. Она изучает дизайн одежды, и ее близость ко всему историческому проявляется во всем, что она создает.

Вайолет ставит передо мной пару туфель на шпильке и садится, чтобы подшить низ.

— Не лучше ли было бы, если бы ты прижала меня к земле, стоя на ногах? Таким образом, ты сможешь без проблем носить двух-или трехдюймовые каблуки. — Моя кузина на добрых два дюйма [Прим.: 5.08 см] ниже меня и любит каблуки, тогда как я предпочитаю твердо стоять на земле обеими ногами.

Она качает головой, черные волосы развеваются по ее плечам от этого легкого движения. Я неловко наступила на розовые шпильки Вайолет. Ее ступни на полразмера меньше и щипают мне пальцы ног. Хорошо, что единственное, что мне в них нужно делать, это стоять.

Вайолет достает булавку из подушечки на запястье и закрепляет ткань у моей стопы. Я заставляю себя не ерзать. Мы занимаемся этим уже почти час, и Вайолет, пока она работает, не составляет особой компании. Она глубоко сосредоточена, и любые слова, которые она произносит, обходя меня, закрепляя материал на месте, предназначены для того, чтобы давать мне указания или комментировать людей снаружи. А Джейн проводит все перерывы между уроками, просматривая дюжину журналов, на которые она подписана — как физических, так и цифровых.

— Хорошо. — Вайолет встает и делает еще один круг вокруг меня. — Что ты думаешь?

— Это великолепно, как всегда. Для чего это? — Я убираю каблуки, благодарная, что снова чувствую пальцы ног.

Когда Вайолет улыбается, все ее лицо светится от волнения. — Это для бала Желтофиоль в январе.

Мой шок от того, что она создала еще одно платье для мероприятия (это будет номер три, который она разработала и сшила для бала), временно ослеплен ее прозвищем для маскарада, который она устраивает. — Можем ли мы перестать называть это так?

В мгновение ока ее улыбка сменяется раздраженной хмуростью. — Тихони потрясающие. Признай это.

О, я признаю это. Не то чтобы у меня был выбор. Это одно из многих различий между мной и Вайолет. Она дружелюбная и общительная. Людям она всегда быстро нравится. В старшей школе она участвовала в танцевальной команде и, если бы я кому-нибудь рассказала, она бы убила меня, она даже была королевой выпускного бала. Через два месяца нашего первого года обучения в Вэлли она просто бросила все это и решила, что ей надоело тусоваться с банальными, ненавидящими себя придурками. Это определенно слова прямо из ее уст.

— Что не так с двумя последними, которые ты сделала для бала? — Я провожу рукой по кружевной юбке. Я не могу смириться с тем, насколько это мягко.

— Ничего. Этот для тебя. — Ее улыбка снова застыла на месте. Она достает телефон и фотографирует меня, пока я все еще обрабатываю ее слова.

— Я не могу это носить.

— Ты можешь. — Она подходит ко мне и протягивает экран своего телефона, чтобы показать мне сделанную ею фотографию. — Идеально.

Платье идеальное. Я едва узнаю себя ниже шеи. Мне гораздо удобнее в своей одежде, не потому, что она мне не нравится, а потому, что она для меня слишком красива.

Я смотрю на свою потрясающую кузину. Наши отцы — братья, но характеры у нас такие же разные, как и внешний вид. Мои волосы цвета мокрого песка, а в голубых глазах нет ничего особенного. Я среднего роста и просто… ну, средняя. Вайолет же унаследовала корейские гены своей матери. Ее длинные волосы нежно-черного цвета, а глаза темно-карие, которые светлеют, когда она смеется.

Я люблю свою кузину, но она не всегда понимает, каково быть застенчивой и тихой девушкой.

— Тебе это не нравится? — Неуверенность опускает ее брови, когда она всматривается в мое лицо. Иногда я забываю, что Вайолет неуверенна в себе. Для меня это не имеет никакого смысла, потому что она так хороша во всем, что делает.

— Ты шутишь, что ли? Я чувствую себя блудницей.

Она все еще смотрит на меня большими неуверенными глазами.

— Это был комплимент. Я никогда не чувствовала себя более красивой, Ви. Я просто не уверена, что это я.

— Ты могла бы быть блудницей. Тебе просто нужно будет поговорить со своим возлюбленным, а не наблюдать за ним из домика на дереве. — Это от Джейн, которая откладывает журнал и подходит ко мне. — Ты выглядишь прекрасно, Дейзи.

Я ценю их доверие ко мне, пусть и необоснованное. У меня есть довольно хорошее представление о том, как бы все было, если бы я действительно поговорила с Лиамом, и это не закончится тем, что я надену это платье на свидание, где он загонит меня в угол и восхитит меня, потому что он просто не может подождать еще минутку, чтобы получить меня. Платье хорошее. Это не “настолько” хорошо.

Уголки губ Вайолет приподнимаются, и она сжимает меня сбоку. — В этом году будет здорово. — Она собирается расстегнуть платье которое на мне. — Я говорила тебе, что мне удалось забронировать большой бальный зал в здании Морено? А родители Джейн подарили скатерти и эти великолепные свечи. — Она смотрит на нашу соседку по комнате. — Еще раз спасибо за это.

— Без проблем. — Джейн садится на диван и берет журнал.

— Ух ты. Это большой шаг вперед по сравнению с прошлогодней маленькой вечеринкой в гостиной общежития. У нас была газированная вода в стаканчиках Solo, а освещение было флуоресцентным [Прим.: Флуоресцентная лампа представляет собой блок с электронными компонентами и изогнутую стеклянную трубку, заполненную аргоном и амальгаммой].

Впервые Вайолет пришла в голову идея устроить бал-маскарад, когда мы жили в общежитии в прошлом году. Ее соседка по комнате уехала на какое-то официальное мероприятие женского общества, и мы оба тосковали по тому, что не было больших светских мероприятий для таких людей, как мы, которые не спешили с Греческой жизнью и не встречались с парнями, достаточно популярными, чтобы их приглашали. Итак, мы организовали его, или это сделала Вайолет.

— Да, ситуация немного вышла из-под контроля. — Она пожимает плечами с взволнованной улыбкой, которая говорит мне, что это будет слишком, слишком перебор.

— Чем могу помочь? — Я спрашиваю.

— Не могла бы ты позаботиться о цветах? У флориста на соседней улице мы уже есть в расписании, но мне нужно рассказать ей подробности.

— Цветы?

— Да, цветы. — Она бросает на меня взгляд. — Это бал “Желтофиоль”.

С моих губ срывается стон. — Тебе действительно пора перестать так называть.

— Я напишу тебе все подробности. Ты уверена, что сможешь это сделать? Вся концепция вращается вокруг цветов. Они делают арку и… — Она замолкает, когда становится ясно, что я слушаю лишь вполуха.

— Не забывай.

— Я поеду на этой неделе.

— Спасибо.

Она забирает у меня платье, а я надеваю свое далеко не стильное платье и ботинки.

— Я иду на занятия. — Мой пульс подскакивает, потому что через пятнадцать минут я собираюсь увидеться с Лиамом.

Мои соседки по комнате ухмыляются. Они знают, как сильно я жду занятий два раза в неделю.

— Передай от нас привет Лиаму, — поддразнивает Джейн.

Скорее всего, нет.

2

ДЕЙЗИ

Наш профессор физики — невысокий лысый мужчина с громким голосом и быстрой улыбкой. Он проводит два часа в лаборатории, расхаживая по комнате и изо всех сил пытаясь заставить нас работать. Он великолепен. Дружелюбный, немного необычный и очень оживленный. Он учит всем телом, дико размахивая руками, давая нам инструкции по сегодняшнему заданию.

Но, несмотря на все его усилия, мое внимание привлек парень, сидящий за столом передо мной. Сегодня на Лиаме черная рубашка-поло с джинсами. Его светлые волосы покрыты такой же черной бейсболкой. Даже когда он непринужденный, он собран. Он опирается на левый локоть, прижимая ручку к пухлым губам, полностью сосредоточив внимание на нашем шумном профессоре.

Он прямо противоречит парню рядом с ним. Растрепанные черные волосы Джордана Тэтчер вьются вокруг кепки, обращенной назад, с надписью «Я люблю милф». Его рубашка измята, а носки не совпадают. Он красивый, если вы не имеете ввиду “я только что закончил тренировку и не удосужился найти чистую одежду”.