Возможно, если собрать некий «идеал», то можно будет ощущать постоянное спокойствие и сугубо положительные эмоции. В дальнейшем необходимо распространить эту модель на всё человечество и довести его до «генетического мира». Мир во всём мире и люди, которые не испытывают друг к другу негативных эмоций! Это что, я описал рай?
Долго предаваться собственным мыслям мне не дали. Элис показала рисунок, который Ширли нарисовала ей на день матери. Это была улыбающаяся белая роза, а наверху — такое же улыбающееся солнце.
Почти сразу я осознал, что этот рисунок послужил женщине вдохновением для создания картины, которая сейчас висит в спальне.
Ширли назвала свой рисунок «Счастливый цветок», а Элис свою картину — «Белые огни».
— А вот ты, моя дорогая, — улыбнулась Сандра, — подарила мне обычный букет цветов. Это было так скучно!
Я же в этот момент лишь нервно прикидывал, что будет, если они спросят меня, что я подарил своей матери на этот праздник. Впрочем, можно соврать, что тоже цветы. Люди ведь постоянно носят цветы на могилы тех, кто ушёл из жизни.
Темнота и вечер плавно опускались на город, пока наконец полностью не погрузили нас во тьму. Даже свечи успели потухнуть. Дети устали играть, поэтому вернулись к нам, но непоседливая натура не позволила сидеть и слушать «скучные разговоры взрослых», отчего они почти сразу начали бегать по комнате, размахивая фонариками и игрушечными пистолетами.
Я тоже ощутил, что уже начал уставать от бесконечных бесед ни о чём, а потому засобирался домой. Вот только прежде чем успел встать, у Джорджа из рук выскользнул фонарик и зарядил мне прямо по лбу, заставив упасть обратно на стул.
Элис тут же бросилась ко мне, начиная светить в глаза и осматривать «травму», задавая десятки вопросов, словно профессиональный врач.
Впрочем, после нескольких секунд напряжения лицевых мышц и потирания лба мне стало легче, а потом вид испуганно смотрящих людей вызвал неожиданно громкий и искренний смех.
— С тобой всё в порядке? — спросила Элис, находясь в явном замешательстве и не ожидая подобной реакции.
— Всё отлично, не переживай, — продолжая смеяться, с трудом ответил я.
Дети, осознав, что всё обошлось, тоже начали понемногу хихикать. Элис, не выдержав, присоединилась ко всем нам. Единственной, кто проигнорировал всеобщее веселье, оказалась Сандра. Быть может, её возмутил факт, что Элис ничего не сказала Джорджу по поводу случившегося? Или хотя бы не заставила его принести извинения? Возможно, и то и другое.
— С тобой точно всё в порядке? — вновь спросила меня Элис. — Может, у нас заночуешь? В темноте, когда нет электричества, остаётся лишь коротать время друг с другом, и чем больше людей, тем веселее.
— Нет, я… — и задумался. А почему, собственно, «нет»? Что мне делать дома? Торчать в темноте перед окном? Пялиться в стену? Пораньше лечь спать? Так ещё и правда слишком рано — я не чувствую сонливости, а если и усну, то точно собью себе режим. Не слишком приятно… — Впрочем, предложение интересное, давай попробуем. А если успею вам надоесть, то до дома идти недалеко, — и улыбнулся.
— Джордж, — Элис строго посмотрела на сына. — Не хочешь извиниться? — Ага, всё-таки до этого дошло.
Мальчик пробормотал неуклюжие слова, но, судя по его виду, я могу уверенно заявить: он не раскаивается. Впрочем, эти извинения нужны были скорее самой Элис и её матери, чем мне, так что они удовлетворились увиденным.
И вот наступило неловкое молчание, когда все пятеро переглядывались друг с другом, не зная, о чём завести разговор. Наконец Элис предложила поиграть. Она ушла в детскую, а потом вернулась с какой-то незнакомой мне настолкой, которую я ранее не видел. Но какая разница? Это очередной инструмент, который позволит убить время.
— Я слишком устала, чтобы играть, — улыбнулась Сандра. — Пожалуй, пойду спать.
В гостиной остались лишь мы с Элис и её дети.
Во время игры, периодически поглядывая на всех них, я задумался о Себастьяне, их отце. Интересно, он действовал таким же образом? Проводил время с семьёй, играл с детьми? Или уже изначально показал, что подобное ему не по нраву? Отчего между ним и Элис случился раскол? Правда ли, что причиной была нога или, как в случае с Дженнифер, это просто оказалось последней каплей? Той самой соломинкой, которая окончательно сломала их брак?
В конце концов Ширли и Джордж заснули прямо на диване, не дождавшись своего хода, и бодрствующими остались лишь мы с Элис. Может, даже во всём нашем доме. Хотя Денис, наверное, как, обычно работает, в ночную смену.
— Я в туалет, — сказала Элис, на мгновение положив руку мне на плечо, а потом выскользнув из комнаты. В свою очередь, проводив её взглядом, я подошёл к окну, взглянув на улицу.
Мне хотелось увидеть Луну, эту большую и яркую белую точку, отражающую солнечный свет. Но прежде чем я успел её отыскать, кое-что привлекло моё внимание. Вдалеке, едва ли не на пределе видимости, посреди дороги лежало вырванное с корнями дерево. Лишь каким-то чудом оно не зацепило ни одной из припаркованных поблизости машин.
Услышав шаги, я махнул рукой.
— Элис, взгляни на это, — и кивнул на окно.
— С ума сойти, — женщина удивлённо распахнула глаза. — А дождь и ветер не казались такими уж сильными… Давай сходим посмотрим? — и хитро улыбнулась.
Любопытство, должно быть, одна из древнейших человеческих эмоций. На прошлой квартире, где я жил, у меня вся стена была увешана различными схемами и диаграммами того, что, возможно (а возможно, и нет), находилось за пределами нашей вселенной. Это одна из интересующих меня тем, наряду с вопросом собственного внутреннего мира. Ну и заодно — психологического состояния человечества в целом.
Подобное чувство столь сильно, что я позволил ему взять надо мной верх. Думаю, это одна из причин, почему я ходил в группы анонимных наркоманов, а также короткое время встречался с Дженнифер. Хоть я и не считаю это именно что «любовным интересом» или хотя бы влечением, которое было у меня и Мелиссы.
Признаться, мне кажется, что я успел измениться с того момента. Теперь собственные чувства, такие как любопытство, не столь сильно довлеют надо мной. Думаю, если бы я вернулся в прошлое, то повёл бы себя иначе, хотя… не зря говорят, что люди не меняются.
Согласно теориям, такие вещи, как страх, любопытство, самосохранение и конфликт, существовали задолго до появления человека и ни в малейшей степени не изменились. Рождаются новые люди, но модели поведения никогда не умирают.
Мы с Элис сели в её машину, и она направилась в сторону упавшего дерева. Наш район был погружён во тьму, лишь фары авто разгоняли мрак.
Я подметил, что улицы совершенно пусты. Похоже, все предпочли сегодня остаться дома.
— Можно было и не брать машину, — хмыкнул я. — Тут ведь недалеко, могли бы и пешком дойти.
Я любил ходить пешком. Это позволяло держать себя в тонусе.
— Хочу проехать дальше и посмотреть, каких дел успел натворить этот грёбаный шторм, — усмехнулась Элис.
Добравшись до дерева, мы выбрались из машины и начали изучать обстановку. Каким-то образом буря умудрилась не просто свалить дерево, но и вырвать его прямо с корнем. Я начал задаваться вопросом, скольким эритроцитам это дерево помешало выполнять свою работу?
Навернув вокруг поваленного ствола пару-тройку кругов, мы вернулись в тачку и направились кататься по городу. Упавшие деревья валялись чуть ли не на каждой улице, а на тротуарах лежало множество отломанных веток. Местами побило окна и фонари. Нашлось ещё несколько районов, кроме нашего, которые остались без света.
Если бы я не знал подоплёку, то поездка походила бы на приключение: ночь, темнота, пустые улицы, поваленные деревья и мы… я и Элис вдвоём, в одной машине.
Женщина включила радио, начав листать передачи.
— Стой, — остановил её, — верни назад.
— Новости? — удивилась она. — Хотя да, сегодня ведь без телевизора.
Трое мужчин обсуждали проблему с войной наркокартелей в Америке и моём городе в частности. Они поднимали достаточно серьёзные и интересные темы, мимоходом озвучивая кучу важной информации, которая ушла от меня в прошедшие дни. Впрочем, были и свежие новости, например то, что сегодня были убиты двое полицейских, которых почти в упор расстреляли прямо в собственной машине. Свидетели опознали группу афроамериканцев, которые были членами банды.
