Пока я рассматривал мемориал, началась буря. Что интересно, дождь был необычайно тёплым и не было грома. Лишь молнии. Впрочем, наверное, такое тоже бывает. Я стоял возле машин, заливаемый дождём, который тем не менее весьма быстро сменил полярность, и вместо тёплой воды на меня полилась ледяная.

Это заставило меня проснуться, осознав, что всё ещё нахожусь в собственном ду́ше.

— Прекрасно, спустил всю горячую воду, — буркнул я, выключая кран. — Ещё и света нет!

Похоже, лампочка перегорела.

Выбравшись наружу, взял полотенце и тщательно вытерся, а потом отправился в квартиру. Где-то в шкафу были запасные…

Однако, щёлкнув выключателем, осознал, что в гостиной тоже нет света.

— Вот как, дело не в лампочке. — Я почесал затылок, а потом подошёл к окну. За окном лил дождь, прямо как в моём сне. Но думаю, менее тёплый.

Интересно, электричества нет во всём квартале или только нашему дому так «повезло»? А может, индивидуально мне?

Не выдержав любопытства, я приоткрыл окно и выглянул наружу, получая возможность взглянуть на соседние дома, расположенные под углом. Но там тоже было темно. Видимо, энергии нет нигде. Или просто совпадение?

Едва закрыв окно, услышал гром. С опозданием, значит…

Одевшись, выхожу на лестничную площадку, заглянув в распределительный щиток, чисто на всякий случай. Тем более у меня как раз имелся от него ключ. Но чуда не случилось, энергии не было и в нём. Логично. Но я всё равно посмотрел. Такая уж натура.

Вернувшись в квартиру, лениво развалился на диване, задумавшись, чем заняться. Телевизор недоступен, компьютер тоже. Телефон… лучше поберечь зарядку — мало ли, насколько это затянется?

Немного повалявшись, решил проверить, работает ли мой старый фонарик. Увы, нет, батарейка сдохла. А может, что-то испортилось в нём самом.

К вечеру свет так и не починили, а я задумался, не сходить ли за новым фонариком. Свет ведь не во всём городе вырубили? Значит, где-то по-любому будут работающие магазины.

Уже закрыв квартиру, бросил взгляд на дверь Элис, после чего постучал к ней. Вдруг ей тоже нужен фонарик?

— Мам, это твой друг! — послышался из-за неё голос Джорджа. Буквально через полминуты дверь открыла Элис.

— Привет, собираюсь сходить за фонариком, — улыбнулся я. — Тебе взять?

— Привет, — доброжелательно ответила женщина. — У нас есть свечи и фонарики, но… — задумалась, — пожалуй, не помешают батарейки.

Пока спускался вниз, заглянул в подъездное окно. Кажется, дождь почти закончился, но я всё равно решил взять зонт. Мало ли? Да и возвращаться, чтобы положить его на место, откровенно не хотелось.

Направился я в свой привычный магазин, где постоянно закупал продукты. Я знал, что у них есть и другие товары, но ни разу за всё время проживания здесь у меня не имелось нужды купить там хоть что-то несъедобное.

Оказавшись внутри, я заметил новенькое, но уже знакомое лицо у кассы. Новенькое — это потому, что ранее я не видел её у кассы, а знакомое — потому что уже встречал эту женщину ранее.

Наверное, она и была тем новопринятым сотрудником, — осознал я, но мысль ненадолго задержалась в голове. Причина проста: я подошёл к стеллажу с батарейками и понял, что не спросил Элис, какие именно ей нужны.

— Дилемма, — кашлянул я, а потом просто купил по паре батареек всех доступных видов и размеров. Можно было бы позвонить моей соседке, но вряд ли я пойму объяснение типа маленькая, или маленькая и узкая, или большая и широкая. Всё равно ведь ошибусь и притащу не то. Надо было сразу посмотреть на нужные или даже взять их с собой, чтобы сравнить и купить аналогичные.

Ладно, сам виноват.

Закончив с батарейками, направился выбирать себе фонарик, а потом в кассу.

Подойдя ближе, понял, что новенькая, Дженнифер, как и я, узнала меня. Мы познакомились с ней на сеансах анонимных наркоманов, там же, где и с Диего. И хоть с того момента прошло весьма много времени, но ни я, ни она сильно не изменились.

Впрочем, касательно неё я, пожалуй, соврал. При самой первой встрече женщина (тогда ещё девушка) выглядела как едва слезшая с иглы героиновая наркоманка: серая потрескавшаяся кожа, проблемы с волосами, обломанные ногти, сухие искусанные губы. В ходе занятий, конечно, она менялась, и было видно, что тогда ещё молодую девчонку очень заботило собственное состояние. На момент последней нашей встречи Дженнифер выглядела весьма респектабельно. В какой-то степени я рад, что она продолжила поддерживать себя в форме. Сейчас она ни капли не напоминала первоначальную версию себя и выглядела весьма здоровой и симпатичной молодой женщиной.

Я подошёл ближе, протягивая покупки.

— Урод, сразу тебя узнала, — тихо произнесла она.

Я нахмурился, ощущая замешательство.

— До сих пор не могу поверить, что ты просто пропал после того, что со мной сделал, — продолжила Дженнифер, пользуясь тем, что других покупателей не было. — Или скажешь, что тогда был под кайфом и ничего не помнишь? — Её глаза зло прищурились. — Я ведь тебя искала, но группа не зря зовётся «анонимной», а когда мне всё-таки удалось узнать подробности, оказалось, ты дал своим кураторам неверный адрес и телефон.

Я никогда не принимал наркотиков и любых иных запрещённых веществ. Не принимаю даже таблетки, выписанные врачом, которые хоть как-то влияют на сознание.

«Группа анонимных наркоманов», что она из себя представляет? Я сидел в месте, полном людей, которые хотели улучшить свою жизнь, но не могли справиться с этим самостоятельно. Им нужна поддержка, помощь других, если они желали получить хотя бы малейший шанс на успех. И группа давала его.

Каждый рассказывал свою историю: как подсел и как начал слезать. Все рассказывали свои мечты и планы, а я сидел там, словно турист. Наблюдатель, который оценивал их, сравнивал с собой и чувствовал интерес. Они пробуждали во мне интригу.

Каждый из тех людей показал, что можно подняться, как бы низко ты ни упал. Они показали, что самые тяжёлые и безнадёжные ситуации в конечном итоге можно исправить. Заново наладить порушенные контакты, восстановить связи, поправить здоровье…

Я видел, как впервые пришла эта девушка, Дженнифер. Мысленно я называл её «Джейн Доу», потому что на тот момент не знал реального имени. Я называл так всех женщин, а все мужчины соответственно звались «Джоном Доу». В какой-то момент «Джейн» встала, чтобы выступить и рассказать о себе. Здесь так принято: все рассказывали о себе, даже я. Однако в моей истории не было и слова правды, кроме самого факта зависимости.

В свой первый раз «Джейн» не рассказала, как её насиловали, это было слишком личным для неё. Про это она поведала лишь мне и значительно позже. Но текущая история тоже вышла весьма занимательной. «Джейн» рассказала, как сидела в ванной и хотела покончить с собой.

— Я звонила бабушке, — с трудом выдавливая из себя слова, говорила девушка. — Это был… был мой последний крик о помощи. Я решила, что если она не возьмёт трубку, то я перережу себе вены. У м… у меня был нож. Лежал рядом. Я подготовилась…

Ей было нелегко. Это видели все.

— Я знала, что у неё было плохо со слухом, — «Джейн» шмыгнула носом. — А ещё не было автоответчика, поэтому… вот… — она ненадолго прервалась, но никто не встревал. — Я долго-долго звонила, и никто не брал трубку. Никто. А я не прекращала держать вызов, потому что… потому что прервать его означало убить последнюю надежду, понимаете? — Девушка бросила на нас затравленный взгляд. — Тогда мне пришлось бы сделать задуманное. Сделать это…

Но в конце концов она прервала вызов и, когда «Джейн» уже взяла в руки нож, в дверь ванной постучали. Это была её мать, которая предложила поиграть в настолку, которую она недавно купила по пути домой.

— Это было так нелепо, — девушка расплакалась. — Я… когда я вышла, то поняла, что жизнь важнее всего. Наркотики и ложь самой себе не могли облегчить боль. Меня спасла семья. Только она.

Её история произвела фурор. Она была предельно искренней, и это ощущалось. Вскоре я подошёл к ней, чтобы поговорить обо всём этом. Там и узнал, что её зовут Дженнифер и что она отчаянно пытается измениться. Я видел, что её ломало, видел, как бегал взгляд. Видел все признаки наркоманки, которой она на тот момент всё ещё была. Но это желание! Это горячее желание начать с чистого листа!