И это абсолютно нормально. Кто-то видит сны об одном и том же месте чуть ли не каждый месяц, а у кого-то подобное происходит всего пару раз за жизнь. Но, пожалуй, повторяющееся место зачастую связано с самыми сильными воспоминаниями и эмоциональными привязками. Может, это переулок, где вы впервые поцеловали девушку? Или двор, где постоянно играли в детстве? А может, игровая площадка, где встретили лучшего друга?

Место возвращается во снах, будто пытается что-то рассказать.

Правда, несмотря на то, что место остаётся тем же самым, зачастую сюжет или детали сна меняются. Да-а… детали… люди — одни и те же, но вот само место… Даже если оно уже изменилось в реальности, в наших снах оно такое же, как и тогда. Ностальгия? Пожалуй. Наверное, мы просто не думаем об этом. Наш мозг не воспринимает, что то место могло измениться, даже когда мы видим его. Видим, но не можем осознать в должной мере — ведь память продолжает подкидывать, казалось, давно забытые моменты прошлого.

Хах, на самом деле наш максимум — это вообразить его таким, какое оно было на момент нашего ухода в последний раз. Что же… бывает.

Лично мне часто снится сон, в котором я служу в армии и брожу вместе с группой других солдат по пустынной местности. Рядом располагались несколько обветшалых зданий, а также грунтовая дорога.

В одном из вариантов сна мы все вместе едем по этой самой дороге на грузовике. Я сидел на месте пассажира, рядом рулил водитель, а позади, в открытом кузове, разместился десяток солдат.

Пальцы обхватывают жетон на груди, но он пуст. Взгляд на жетон водителя позволяет узнать его имя: «Джеймс Ховард».

Позади меня, слева, располагалось небольшое окошко, выглянув в которое замечаю, как солдаты играют в карты.

Спустя какое-то время Джеймс остановился и указал мне куда-то в сторону. Прищурившись, замечаю там почтовый ящик. То есть… «оно» напоминало почтовый ящик, но больше походило на какую-то коробку, прибитую к палке.

Так или иначе, Ховард предлагает опустить окно с моей стороны и бросить «во врага» гранату.

Во сне действия зачастую происходят вопреки логике и здравому смыслу, так что я нашёл идею Джеймса удивительно правильной, а потому открыл окно, схватил одну из своих гранат, выдернул чеку, но во время броска замешкался, и она упала. Боевая граната. Упала в салон грузовика.

Граната завалилась мне под ноги, и я понимаю, что есть ещё чуть-чуть времени. Доли мгновения до того, как она взорвётся…

Каким-то чудом я успеваю поднять её, но окно оказывается снова запертым. Я начинаю судорожно открывать его, но оно не открывается, бью его локтем и плечом — не поддаётся. Дверь тоже будто бы заклинило. Мы в ловушке!

В это же время Ховард, аналогично мне, пытается открыть дверь со своей стороны. Результат тот же. Однако он не растерялся, а сделал единственно возможное в подобной ситуации: выхватив гранату из моей руки, он бросает её в небольшое окно, которое вело в сторону солдат, сидящих в кузове.

Окно поддалось, не создавая никаких преград. Граната успешно улетела назад. В наших людей. Мощный взрыв убил их всех.

На этом сон обычно завершался, но не всегда. Иногда события развивались немного иначе. Бывало, что после того, как один из нас забрасывал гранату в кузов, мы не понимали, что убили людей, и продолжали ехать, пока наконец не останавливались, выходили из грузовика и не заглядывали в кузов, где находили фарш из переломанных и окровавленных тел.

Бывало, что никаких гранат вообще не взрывалось. А однажды мы и вовсе подъехали к светофору, который, очевидно, был сломан. Когда грузовик добрался до него, стало понятно, что он горит лишь жёлтым и никогда не меняет свет.

— Проклятье, — сказал Джеймс на этом моменте. — Похоже, мы не можем обмануть самих себя.

Его слова создают ощущение более осмысленных и глубоких, чем кажутся на первый взгляд. Однако, когда я записываю очередной сон с грузовиком и дорогой, осознаю, что все они начинаются одинаково: мы едем по грунтовке. Лишь потом сон демонстрирует своё истинное нутро.

Со временем у меня сложилось ощущение, что развитие этого сна зависит от выбора, который я осуществляю по пути. Впрочем, не только я — все. Солдаты в кузове и водитель тоже. Бывало, что мы останавливались раньше по какой-то причине. Бывало, что кто-то выпрыгивал из грузовика. Бывало, что мы сворачивали по пути и не натыкались на «почтовый ящик».

Наверное, это можно назвать точкой отсчёта. А я, бывало, сравнивал сон с рождением Вселенной. Ведь точка отсчёта есть и у неё, не так ли? Есть начало, потом происходит выбор, а далее из сотни решений формируются обстоятельства, которые становятся историей этой Вселенной.

В то же время в параллельной Вселенной, которая начинается точно так же, одно простое решение может изменить всё. Расхождения будут накапливаться одно за другим и по итогу приведут к абсолютно иному развитию всего мира.

Местом действия в таком случае будет Вселенная — такая, какой мы её знаем, но, как и в моём сне, который время от времени повторяется, её вариации не бывают одинаковыми. У Вселенной так много историй, которые она желает рассказать!

Пожалуй, на основании всего перечисленного можно вывести теорию. Конечно, рассчитать всё до идеальной формулы будет невозможно, но, как мне кажется, по мере развития сна или Вселенной, чем больше он тянется и чем больше существует, тем выше шанс, что произойдёт нечто неординарное.

То есть какой шанс у человечества вообще появиться на свет, если изначально, во время зарождения Вселенной, она схлопнется, не успев развернуться? Или «Большой Взрыв» окажется слишком сильным, разбросав небесные тела на бóльшую территорию, чем необходимо? Или если наша планета всё-таки зародится, то первичный бульон, из которого она состояла, просто окажется менее «питательным» для появления там живых организмов?

Всё это играет свою роль, но чем дольше развитие Вселенной идёт без изменений, тем выше шанс на то, что «что-то пойдёт не так». С каждым днём, годом, веком… Учёные говорят, что Марс мог стать второй Землёй, но что-то пошло не так. А какой шанс на то, что наша планета оказалась бы на одну десятую ближе к Солнцу и на ней царила безжизненная пустыня?

Однако люди всё-таки появились. И теперь, в дополнение к уже существующим космическим проблемам, когда в любой миг на планету может прилететь метеорит размером с Луну, добавилась людская самодеятельность. Истребление друг друга в мировых войнах, уничтожение собственной экосистемы, взрывы атомных бомб… Человечество стремится уничтожить само себя каждой секундой собственной жизни. Мы дошли до того, что надеемся на здравомыслие горстки людей из правительства, в чьих руках сосредоточено управление ядерным потенциалом страны, способным расколоть планету пополам.

Какой шанс, что в следующее десятилетие люди не уничтожат сами себя? Как уже говорил, с каждым годом шансы на успех выживания становятся ниже.

Аналогично и с моим сном. Я могу понять, когда всё идёт наперекосяк, а когда мы сумеем мирно дойти до нужной точки его окончания. Когда всё-таки можем обмануть самих себя!

В моей голове «теория ожидания» создаёт некую… точку. Момент времени. Ей даётся буква как вариация того, что произошло в определённый момент времени и в зависимости от предыдущих. Цифры же будут показывать их отсчёт. М-м… тут нужен пример. Скажем, точка «1А» — это рождение одного из наших предков более трёх тысяч лет назад. Точка отсчёта! Далее точка «10Б» — рождение нашего предка тысячу лет назад, ставшее возможным благодаря появлению точки «1А». Точка «100В» — это наше рождение, возможность которого появилось благодаря точкам «10Б» и «1А».

По мере того как количество точек увеличивается, растёт и количество действий. Соответственно увеличивается количество происходящих из-за этого событий. Чем больше действий, тем меньше шансов на то, что следующая точка станет реальностью. Переход из точки «1А» в точку «10Б» маловероятен. Слишком многое должно совпасть, чтобы от предка, жившего три тысячи лет назад, родился нужный нам предок, проживающий тысячу лет назад. Но если так совпадёт… что же, шанс на то, что случится успешный переход из точки «10Б» в точку «100В», будет ещё менее вероятен. Последствия легко могут привести нас не к «100В», а к «99Д» или «101Г».