Задержала последний долгий взгляд на человеке, который был центром моей Вселенной так долго и безнадежно. Когда-нибудь я смогу вспоминать его, нас без боли, но не сейчас, не сегодня.

Уходила я медленно, будто все еще надеясь, что он окликнет, остановит. Передумает и изменит свое “не знаю” на что-то другое. Ведь я готова была принять лишь один ответ. С каждым движением тупая боль в груди увеличивается, но я упрямо делаю шаг за шагом, стараясь не думать, не провалиться в океан ада, который разверзся внутри, как только я поняла, что единственный правильный поступок — идти дальше. Без него.

“Тимур Старцев, дорога без тебя будет сложной, но скоро станет легче. Только в этот раз быть без тебя — мое решение”.

И с этой мыслью я вышла из здания отеля. А он так и не догнал.

Наверное, это не просто мое решение, а наше, обоюдное. Идти дальше по отдельности.

“Я внизу”.

Уже десять минут пялюсь в экран, но сообщение все ещё не прочитано.

В итоге набираю ее номер телефона, но слышу лишь пустое «Абонент вне зоне действия сети». Хмурюсь. Где она?

Тарабаню по рулю пальцами. Я под ее окнами, в них горит свет. Подниматься самому почему-то не хочется, но вариантов не остается.

Когда нажимаю на дверной звонок, проигрываю образ Саши в голове. Сейчас восемь вечера, наверное, она в домашней одежде. Тонкий топик, короткие шорты. По крайне мере, так она любила ходить раньше, когда мы много времени проводили в моей квартире. Ее глаза наверняка широко раскроются от удивления, и я утону в их зелени.

Но когда дверь наконец открывается, я вижу лишь подругу Саши. Она с прищуром разглядывает меня, и я почему-то уверен, что узнала.

— Где Саша?

Она усмехается, складывает руки на груди, надменно меня оглядывает. Копна рыжих, вьющихся волос и воинственный настрой создают яркий образ.

— А тебе какое дело?

— Где Саша? — повторяю упрямо.

Не люблю лишние разговоры. Ненавижу отвечать на вопросы, особенно тупые.

— Уехала.

— Когда вернется?

Она смотрит на меня, молчит, будто не знает, что сказать.

— Может быть, никогда. Ты ведь постарался.

Ответ мне не нравится, но демонстрировать этого не собираюсь.

— Где она?

— Уехала, Старцев. К мужу.

Руки непроизвольно сжимаются. Этот ответ мне не нравится еще больше.

— Давно? — голос начинает немного хрипеть, будто кто-то наступил мне на горло.

— Неделю назад. Ты бы еще через месяц заявился.

Повисает тяжелая пауза.

— Ты так спокойно рассказала, где она, — внимательно смотрю на нее, пытаюсь понять ее мотивы.

Она заминается, но потом выпрямляет спину, вскидывает подбородок.

— Потому что знаю, что ты, конечно, мудак, но отпустишь ее. Чтобы она была счастлива. Без тебя.

Я мрачно усмехаюсь.

— Я не привык отпускать то, что считаю своим.

— Правда? Не похоже. Иначе бы ты не дал ей поверить в то, что между вами все кончено.

Резко поддаюсь вперед, хватая ее за подбородок до боли, сверлю тяжелым взглядом.

— Не твоего ума дела, — зло выдыхаю.

— Не надо было влезать в ее отношения с мужем, если ты не планировал серьезно, по-настоящему и надолго, — упрямо говорит.

Я ее не пугаю, хотя обычно людям некомфортно находиться рядом, если я злюсь. Я могу даже не повышать голос, но им хочется вжать голову в плечи и исчезнуть.

Ругаться с этой рыжей девицей я не планирую. Поэтому отпускаю ее, усмехаюсь, разворачиваюсь и иду к лифту.

— Пожалуйста, — громко говорит она вслед, когда двери кабины уже практически закрыты.

Значит, вот как Саша решила? Что между нами все кончено?

“— Как ты думаешь… мы сможем быть с тобой вместе? Как нормальные люди.

— Не знаю”.

Конечно, мы не могли быть вместе как нормальные люди, ведь мы с ней оба явно ненормальные, свихнувшиеся друг на друге сумасшедшие. Но видимо, ей нужны были гарантии, обещания. Но я ведь дал их на Мальдивах и что в итоге? До сих пор не мог поверить, что она связалась со Смоляновым и так меня подставила. Злился безумно. Даже не из-за того, что она отомстила, ударила по мне и моему бизнесу, а потому что сделала это вместе со Смоляновым.

Смотрела мне в глаза на Мальдивах, трахалась, кричала подо мной и делала это все только, чтобы отвлечь. Даже утопила мой телефон специально, чтобы я был без связи. Можно ли так притворяться, как это делала она? Когда смотрела на меня своими зелеными глазами так, будто никого нет в этом мире важнее для нее? А может, она еще и трахалась со Смоляновым? Эту мысль я вынести не мог. Да, они ночевали в одной комнате, но я, черт возьми, был уверен, что между ними ничего не было. Не могу объяснить, откуда взялась эта уверенность. А может быть, я лишь хотел, чтобы все было именно так, поэтому убеждал себя.

Итак, она уехала к мужу. Решила вернуться к нему? Гневно усмехаюсь после этой мысли.

Я так дьявольски злился. Не мог на нее смотреть, слышать, хотелось разорвать ее на части, но я не готов был ее отпускать. Она отравила меня, давно и основательно. А я уже и перестал бороться с этим адским чувством.

Стоило мне лишь раз ответить на ее гребаный вопрос не так, как она хотела, и Саша решила — это все, конец. Собрала вещи и исчезла. Что за чертовщина?

Как много я за ней бегал? Постоянно искал встречи, не мог не коснуться, когда она была рядом. Находил ее в толпе, приезжал, подстраивал обстоятельства так, чтобы мы оказались в одном месте в одно время. Как много чертовых раз я делал гребаный шаг на встречу! А она будто не замечала, не видела, как влияет на меня. Я словно сошедший с ума по сучке пес, вечно бродил рядом, охраняя ее от всех вокруг.

Никогда не был ревнивым. Мне было посрать, с кем трахается моя жена. Я был даже рад, что есть кто-то ещё, и она меньше ест мне мозг. С Сашей становился свихнувшимся собственником. Хотел, чтобы она была всегда рядом, на расстоянии вытянутой руки. Обожал все в ней — запах, голос, цвет глаз. Больше всего обожал то, как она смотрит на меня. Никто и никогда не смотрел так. Я тонул в гребаной зелени ее взгляда, становился, как пластилин, готов был сделать что угодно, лишь бы меня никогда не покидали эти глаза. Идиот.

Она меня подставила и даже, сучка, не извинилась. Зато умудрилась обидеться и умотала обратно к мужу.

Но я не собирался ее отпускать. Никогда. Я ведь предупреждал ее, что без нее подохну, а она, черт возьми, не поверила.

Уголовное дело было в полном разгаре, поэтому я подписал подписку о невыезде из города. Мне грозило от двух до семи лет лишения свободы, если все пойдет совсем по пессимистичному сценарию.

Конечно, я, мать твою, злился. Не знаю, осознавала ли до конца Саша, что натворила. А натворила она много. Слишком много.

Смолянов слил тот компромат, что хранил его отец на меня. Сам подстроил все так, что приказал не тревожить Аркадия, пока тот продолжал праздновать свой день рождения. Ведь его отец мог вовремя вмешаться, чтобы ситуация не стала настоящей катастрофой, но стараниями Смолянова, этого не произошло. А чтобы наверняка мне никто не смог помочь, он отправил мою жену на шопинг в Милан. Элиона, при всей своей стервозности, сразу бы поняла, что дело пахнет жареным и достала бы своего празднующего отца из-под земли.

А я был на Мальдивах. Наверное, окажись я вовремя в Москве, или будучи способен хотя бы ответить на звонок, все могло обойтись малой кровью. Или если бы Аркадий Смолянов был в городе, все можно было быстро уладить. Успеть до того, пока все это перерастет в грандиозный скандал, от которого уже так легко не отмыться. Еще и эти фотографии с Мальдив, где мы с Сашей, окончательно разозлили Смолянова-старшего. И он решил мне не помогать вовсе. Зачем ему зять, который не может удержать член в штанах и так подставляет честь дочери. И самое главное, делает это публично. Ни для кого не было секретом, что я трахаюсь направо и налево с первых дней брака, но пока это не становилось достоянием общественности, Аркадия Смолянова сей файт не волновал.