— Не только играет в НХЛ, он так же один из лучших вратарей всех времен. Ты серьёзно не знала?

— Нет! Я даже не знаю его имени, не говоря уже о профессии.

Она делает паузу.

— Значит, ты не встречаешься с ним тайно и не скрываешь это от меня?

— Конечно, нет! Эта статья полностью вырвана из контекста, — я продолжаю просматривать страницу, недоверчиво посмеиваясь. — Они назвали меня пошлой подружкой-писателем. Все, на чем могут сосредоточиться — том факте, что я пишу сексуальные сцены?! Как насчет развития персонажа? Остальной части этой чертовой сюжетной линии?

— Ну, это ведь круто, да?

Я усмехаюсь.

— Едва ли.

— Вас сфотографировали папарацци.

— О черт, они интересовались соседом, а не мной. Кроме того, я не… — три сильных стука в дверь останавливают на полуслове. — Черт. Кто-то стучит в дверь.

Я на цыпочках пересекаю комнату и заглядываю в глазок.

— Это сосед! — шепчу я.

— Открой дверь, — шепчет Ария в ответ. — Он, наверное, хочет поговорить о статье.

— Почему ты тоже шепчешь?

— Понятия не имею.

— Как думаешь, чего он хочет?

По ту сторону двери раздаётся низкий голос:

— Ты же в курсе, что я слышу, как ты шепчешься?

— Я перезвоню, Ария, — щеки горят.

— Тебе, блять, лучше сделать это.

Я заканчиваю разговор и распахиваю дверь, как вдруг мимо проталкивается высокая рыжеволосая женщина.

— Извините?! Кто вы? — я поворачиваюсь к соседу. — Кто она?

— Не-а, вопрос в том, кто вы? — женщина, стоящая сейчас в моей гостиной, улыбается и протягивает руку. — Я Селеста. Пиар-агент Трента.

Я пожимаю ей руку, потому что так положено из вежливости, но не отрываю взгляда от соседа.

— У тебя есть пиар-агент?!

Он тяжело вздыхает, входя в квартиру и запирая за собой дверь.

— Ты вообще читала сегодняшние новости?

— Я в курсе, ладно? Это ужасно, почему такое вообще случилось с маленьким мальчиком в Ньюарке? Не знаю, как его родители собираются жить, словно ничего не произошло. Надеюсь, они бросят курить.

Они оба моргают, как будто я инопланетянин, говорящий по-корейски.

— О, или ты имеешь в виду ту статью, где весь мир думает, что мы встречаемся? Да, видела.

Селеста разражается лающим смехом, а Трентон щиплет себя за переносицу.

— Я уже люблю тебя, — Селеста устраивается поудобнее на диване и похлопывает по подушке рядом с собой. — Давай поговорим о том, что собираемся делать.

Я опускаюсь рядом.

— Вы что-то планируете предпринять? Это глупая статья. Мы не делали ничего скандального.

— Ну, в том-то и дело, — Селеста скрещивает длинные ноги. — Мы хотим продолжить эту историю.

Подбородок приподнимается и я бросаю взгляд на Трентона, застывшего у двери, словно боится сделать еще хоть шаг в квартиру.

— Не мог бы ты присесть, чтобы мы обсудили происходящее как взрослые люди? — Селеста машет ему рукой.

Прежде чем тот успевает ответить, Кэнди выпархивает из клетки и направляется прямиком к голове Трентона. Она проявляет любопытство всякий раз, когда гости приходят в дом и ей нравится зависать перед их лицами, рассматривая поближе.

Мужчина весом в двести^[6] с чем-то фунтов падает на пол, как будто на него напали.

— Господи Иисусе, что это за штука?!

Селеста хихикает.

— Боже мой, это птица?!

— Извини, — я вскакиваю и запираю дверцу клетки, как только Кэнди возвращается внутрь. — Она просто поздоровалась.

— Или, вероятнее всего, пыталась выколоть мне глаз, — он выглядывает из-за спинки дивана. — И ты вот так просто позволяешь ей летать по квартире?

Я приподнимаю плечо и опускаюсь обратно на диван рядом с Селестой.

— Ну да, почему нет?

— Э-э-э, потому что это существо может заклевать тебя до смерти? Или нагадить на пол? Птицы — чертовски грязные создания.

Я оглядываюсь через плечо.

— Не слушай его, Кэнди. Ты идеальна такая, какая есть.

— Так ее зовут? — спрашивает Селеста. — Кэнди?

Я одариваю ее гордой улыбкой.

— Кэнди Монтгомери.

Глаза Трентона увеличиваются вдвое. Я фыркаю.

— Все в порядке, здоровяк. Сейчас она в клетке.

Он что-то бормочет себе под нос и раздраженно плюхается на диван.

— Вот что происходит, — Селеста поворачивается ко мне лицом. — В прошлом году у Трента было тяжелое расставание. Невеста изменяла ему с одним из товарищей по команде, также являющимся его лучшим другом. Можешь себе представить, как дерьмово все обернулось?

Я хмурюсь, украдкой бросая взгляд на соседа. Он смотрит на свои руки, пока Селеста продолжает:

— В команде была некоторая враждебность, поэтому генеральный директор обменял Трента в «Нью-Джерси Голдфинчз», вот почему он оказался здесь в качестве твоего соседа.

Гнев вспыхивает в глазах, когда я наклоняюсь вперед.

— Зачем им это потребовалось? Ты не был виноватым или единственным, кто испортил динамику команды.

Трентон поднимает взгляд.

— Потому что я старше других ребят в команде, а у них был вратарь помоложе, ожидающий своего часа, чтобы занять это место.

Черт. Бывшая ушла от него к мужчине помоложе, а тренер бросил ради более молодого вратаря. Этот парень может раздражать меня, но никто не заслуживает того, чтобы чувствовать себя недостаточно хорошим — особенно из-за возраста.

Я морщу нос.

— Это полный ужас. Понимаю, почему ты был таким сварливым. Я бы тоже хлопала дверьми, трахайся мой жених с лучшей подругой.

Он хмыкает.

— Верно, и мое сварливое настроение не имело никакого отношения к мюзиклу, живущему по соседству.

Я вздергиваю подбородок.

— Тебе просто повезло, что у меня такой хороший музыкальный вкус.

Селеста поднимает руку, прежде чем мужчина успевает ответить.

— Итак, теперь Трента окружает много негативной прессы. Они раскручивают историю, чтобы все выглядело так, словно его выгнали из команды, поскольку тот не мог смириться с тем, что друг «увел» у него невесту.

Я качаю головой.

— СМИ — полный отстой.

Я не новичок в плохих отзывах, таких, в которых люди поливают тебя грязью вместо того, чтобы разложить по полочкам то, что им не понравилось в книге.

— Я бы хотела улучшить его имидж. Показать миру, что Трент не готов к отставке и что прошлое осталось в Сиэтле, поскольку теперь у него новая девушка, — на ее лице медленно расплывается улыбка. — Если мир считает, что вы встречаетесь, то почему бы не позволить им так думать какое-то время?

Я прочитала достаточно книг о фальшивых отношениях, чтобы понять, что она предлагает.

— Ты хочешь, чтобы мы притворились, якобы встречаемся?

Селеста нетерпеливо кивает.

— Думаю, нескольких месяцев будет достаточно. Как раз для начала сезона и для того, чтобы команда одержала несколько побед.

Я откидываюсь назад и кладу руку на подлокотник.

— Что я должна буду делать?

Рот Трентона открывается.

— Ты серьезно рассматриваешь это как вариант?

— Почему нет?

Он качает головой.

— Я говорил Селесте, что ты никогда на это не пойдешь.

Я сама немного шокирована, но вижу, что отражается в его глазах. Если Трентон ощущает что-то близкое к тому, как я жила, не имея возможности написать даже пару предложений, тогда собираюсь помочь ему вернуть искру… и, возможно, свою в процессе.

— Вопреки твоему мнению, соседушка, я очень добрый и щедрый человек. И не против помочь, если в этом есть что-то и для меня.

Селеста сжимает мое колено.

— Не беспокойся об этом. Ты получишь щедрую компенсацию за потраченное время!

— Что? Нет, мне не нужны деньги, — я хмурюсь.

Трентон заинтересовано опирается локтями на колени.

— Серьезно?

— Ага. Оглянись вокруг. Я, сильная независимая женщина, которой не нужен мужчина, живу в такой же квартире, что и ты. И имей проблемы с деньгами, просто продавала бы фотографии своих ножек в Интернете, как и все остальные.

Трентон бросает на меня наполовину свирепый, наполовину полный отвращения взгляд.