— Нет, я прекрасно тебя понял, отец, — Антон развёл руками. — … но подумай, я же говорю даже не столько о себе, сколько о том, как много эта поездка даст нашей семье! После неё я буду уже не просто парнем, который всю свою жизнь рубил на щепки деревянные манекены… у меня появится какой-то опыт, люди будут знать, что я не трус, и даже семье Анжелы это понравится…

Отец рассмеялся.

— Не нужно разыгрывать со мной эту карту, сынок. Пусть твоя мать и даже полоумный братец верят в то, что ты ждёшь не дождёшься эту свадьбу, но меня ты не обманешь.

Антон злобно нахмурился.

— Но зачем тогда…

— Ты знаешь, зачем! — отец громко ударил по столу бокалом с алым вином. — Благо, природа не обделила тебя мозгами.

Антон уставился в пол. Отец прав; конечно же, он понимал всю важность это свадьбы.

Отец громко вздохнул.

— Слушай… — мужчина виновато поджал губы. — Я понимаю, что тебе это интересно. Поехать в Крестрам с остальными первыми мечниками всех наших герцогств, посмотреть на разбитую заставу, узнать, как именно она пала, набраться опыта… Я правда понимаю.

Он отпил из бокала.

— И в любой другой ситуации я бы тебя отпустил. Но на носу Троеденствие, — он пожал плечами. — Ты же знаешь, насколько это важно для любой невесты.

Антон прикусил губу. Конечно, он знал и об этом. Дурацкая традиция, связанная с байкой про короля Лекса и его Нинель… мол, чёрт знает сколько лет назад Лекс, тогда ещё принц, тайком пробрался в деревню девушки, и они вместе сбежали, вопреки воле родителей и Богов.

Ровно три дня они провели вместе, прежде чем их нашли. Что иронично, нашли их в церкви. Практически сразу после того, как они всё же умудрились пожениться с помощью знакомого священника Лекса, ради дружбы с принцем пошедшего наперекор собственной вере.

Как бы там ни было, с тех пор это превратилось в обожаемую всеми свадебную традицию. Суть её проста — за какое-то время до свадьбы молодожёны должны провести три дня вместе, практически не отходя друг от друга. Считается, что это последний срок, когда кто-то из пары может передумать бракосочетаться, очень важная и символическая штука.

— Я понимаю, отец… но как же Влад? Он мой свидетель, и я уверен, что смогу убедить его провести Троеденствие с Анжелой вместо меня. Ты знаешь, что у меня есть на это право.

Честно говоря, на эту лазейку в обычаях Троеденствия Антон делал большую ставку. Дело в том, что если у жениха по каким-то причинам не получается провести три дня с невестой, то в особых случаях это вместо него может сделать свидетель на свадьбе. Таким образом отдаётся дань уважения священнику, чья дружба помогла любви Лекса и Нинель закрепиться в браке.

Ну а ещё женихи часто таким образом испытывали благоверность собственной невесты. Это если говорить о практическом применении.

Отец лишь хмыкнул.

— Во-первых, не очень красиво вот так иллюстрировать несчастной Анжеле поговорку «в семье не без урода», — он покачал головой. — А во-вторых, то, что он свидетель… кажется, уже не факт.

Антон широко распахнул глаза.

— В смысле? Ты о чём?

Кандидатура Влада была оговорена и утверждена ещё полгода назад. Никаких сомнений в том, что именно брат будет сидеть с ним за одним столом на свадьбе, у Антона не было.

— Пять минут назад мне позвонил Рохан, — отец тяжело вздохнул. — Кажется, Влад снова влип в неприятности и бедолаге вновь приходится его из них вытаскивать. Правда вот, на этот раз всё серьёзнее, чем обычно. Я подумываю о том, чтобы заменить этого барана на кого-то нибудь… покомпетентнее.

Антон фыркнул.

— Ты блефуешь, — он неверяще покачал головой. — Я не могу поверить, что Влад натворил что-то такое, что ты готов организовать отбор, когда свадьба без пяти минут состоялась, — Антон хлопнул себя по карманам. — Чёрт, да мы его свидетелем-то и назначили потому, что брату жениха не нужно проходить отбор!

Отец Антона посмотрел на сына, а затем медленно поднял глаза к потолку.

— Кажется, он поджёг Чжунли.

Какое-то время Антон молчал.

— А… — парень сглотнул ком в горле.

Это действительно повод.

— У тебя есть подходящая кандидатура на замену? — поинтересовался отец.

Первый мечник лишь отмахнулся.

— Да какая разница, — он повернулся к выходу из кабинета отца и гневно зашагал вперёд. — До свидания, пап.

К сожалению, любой, кто победит в отборе, ни за что не возьмёт на себя ответственность провести Троеденствие с Анжелой Аквиллой. Наоборот — каждый из кандидатов, что придут отбираться на роль свидетеля, даже сочтёт за честь отказаться от такой возможности в пользу Антона. Ещё и символической благодарности будут ждать наверняка.

В таком случае о поездке можно забыть сразу.

А если выставить своего кандидата… увы, почти никто не согласится из страха перед Аквиллами и Кислевскими. А те, что согласились бы — ни за что не пройдут отбор.

Антон злобно сжал кулаки.

Нет, здесь вообще без вариантов. Где ему найти настолько наглого отморозка, что согласится бросить вызов сыновьям лучших аристократических семей герцогства, и при этом ещё и с мечом будет обращаться не хуже, чем каждый из них⁈

Это просто невозможно, это просто…

Внезапно глаза Антона широко распахнулись.

Так быстро свой мобильный телефон он не доставал ещё никогда.

Готов поспорить, что я могу взять этого Рохана на удушающий, и он даже пискнуть не успеет.

Я, сощурившись, поглядел на седого накаченного мужчину лет пятидесяти, что деловито вёл микроавтобус с запечатанными окнами, в котором мы все вот уже час как возвращались в Академию.

Точно смогу.

Впрочем, конкретно сейчас он говорил по телефону, так что, наверное, это немного нечестно…

— Я, конечно, понимаю, что ситуация ни**я не располагает к академическим успехам, — произнёс Петя, наклонившись ко мне через сиденье. — Но, может, мы можем сказать ему втопить побыстрее? Экзамен скоро начнётся, можем не успеть и….

— Ты сейчас серьёзно? — я глянул Пете в глаза.

Тот просто замолчал и сел обратно.

— Не верю, что говорю это, — хмыкнул Рохан, откладывая телефон на пустое пассажирское сиденье, — но если бы с вами не было Влада, сопляки, вы бы встряли в серьёзные проблемы.

Я глянул на Влада, лицо которого заливалось от стыда.

— А что, мы теперь прикрываемся Аквиллами? — попытался он перевести тему. — Фамилия Кислевских уже ничего не значит, да?

Я потянулся в попытке немного растянуть кофту с капюшоном, которую купил в сувенирной лавке перед тем, как ехать в Академию. Всё же прошлая моя одежда после падения… ну совсем не годилась для выхода в люди.

Настолько не годилась, что менты ещё косились на меня и сомневались, можно ли нас отпускать — даже после того, как им передали приказ дочери герцога. И лишь тогда, когда к нам подошёл Рохан и показал удостоверение начальника Службы Безопасности рода Кислевских, нас всё-таки отпустили.

А вернее, передали ему на руки.

Влад тут же принялся сбивчиво оправдываться и пытаться что-то объяснить, выгородив себя — впрочем, лишь для того, чтобы Рохан велел ему заткнуться и приберечь объяснения для отца. Ксюша рыдала навзрыд, но лишь до момента, пока мы не подошли к микроавтобусу и Рохан не объявил, что отвезёт на в Академию. После этого она забралась на заднее сидение и почти моментально заснула.

Петя и Лера лишь вцепились друг в друга и молча охреневали от происходящего; я же попросту слушал и размышлял про себя.

А вот Рохан, кажется, был полностью в своей стихии. Вот и сейчас он лишь цокнул языком на последнюю фразу Кислевского и посмотрел на него через зеркало заднего вида.

— А ты не знал, что ли? — мужчина добавил газу. — Антон давно попросил у Анжелы право действовать от её имени в вопросах, что касаются отмазывания тебя от проблем. Решил, что так количество слухов про мажорного сынка, которого покрывает род Кислевских, хотя бы немного уменьшится. Всё же мало кто посмеет молоть языком про решения Аквилл, сам понимаешь.